путешествие по академической среде достигло кульминации в мае 2005 года, когда и Уильям, и Кэтрин получили по диплому, пусть и не с отличием, но в верхней части рейтинга средних оценок хорошистов. На выпускной церемонии они в окружении родных и друзей смотрелись просто неподражаемо: взаимная любовь между ними была осязаемой, а взгляды, которыми они обменивались между собою, позволяли фиксирующим их фотографам запечатлеть для истории всю непередаваемую глубину их близости. По завершении церемонии Уильям представил родителей Кэтрин королеве, почтившей своим присутствием церемонию в сопровождении принца Филиппа, и это ознаменовало собою новый значимый шаг в их взаимоотношениях. Отныне паре не оставалось ничего иного, как открыть новую главу в истории их совместного плавания по бурным морям жизни[51].
Глава 3
Игра в ожидание
Кейт также делает успехи.
Daily Mail
Постепенно Кэтрин, похоже, поставила галочки на полях выполнения всех обязательных для потенциальной невесты принца требований. К сентябрю 2005 года она несколько раз встретилась с королевой в качестве спутницы Уильяма на светских мероприятиях и успела удостоиться её одобрительного кивка. Со стороны казалось, что их отношения вышли на качественно новый уровень. Пока Кэтрин ходила по будничным делам и магазинам на модной Кингз-роуд в Челси, где квартировала, СМИ раскручивали тему гипотетической королевской помолвки.
Она танцевала с Уильямом в моднейших клубах и наслаждалась всеми приятностями обращения с нею как с VIP, коей по определению является спутница принца. С любым назойливым папарацци мигом и без лишнего шума разбиралась его вооружённая охрана, состоящая из штатных сотрудников Скотланд-Ярда. У какой-нибудь другой юной особы женского пола от такой атмосферы, конечно, могла и крыша поехать, но только не у Кэтрин, которую подобные превратности бытия в статусе без пяти минут принцессы ничуть не смущали. Врождённая проницательность и разборчивость помогали ей стойко и хладнокровно переносить все побочные эффекты гламура. Она любила Уильяма за то, что он такой, какой он есть, а не за то, что он престолонаследник. Непоколебимость и невозмутимость Кэтрин в ту пору служили лучшим свидетельством присущей ей стойкости перед лицом усиливающегося и всё более агрессивного внимания СМИ.
В отсутствие рядом спутника-принца, однако, ситуация менялась самым радикальным образом. Телохранителей Уильяма рядом не оказывалось, а журналистская травля лишь усиливалась. Это нервировало Кэтрин и её семью до такой степени, что они решились на контрмеры. Отважился показать зубы и принц. Ему вовсе не хотелось, чтобы его возлюбленная подвергалась столь же неприемлемому по интенсивности преследованию со стороны папарацци, как в своё время его безвременно погибшая мать.
Обсудив ситуацию с Кэтрин и её родителями, он вступил в решительную борьбу на стороне Миддлтонов. С его подачи Майкл и Кэрол отдали распоряжение своим юристам связаться с редакциями национальных газет и призвать их к прекращению вторжений в частную жизнь их дочери и семьи в целом. Они небезосновательно утверждали, что фотографы денно и нощно преследуют Кэтрин со дня окончания ею университета, и такая назойливость не укладывается в рамки элементарных правил приличия. Уровень неприемлемого вторжения в частную жизнь их семьи, по словам Миддлтонов, превысил предел их терпения.
Но, поскольку сплетни о грядущей женитьбе принца к тому времени успели распалиться до лихорадочно-горячечного накала, папарацци не отступались ни в какую. Когда редактор светских хроник Mail on Sunday Кэти Николл (впоследствии сделавшаяся ещё и биографом королевской семьи) написала, что «при дворе приступили к экстренному планированию свадьбы», это подлило масла в огонь настолько, что Уильям реально задумался о том, не лучше ли оформить их отношения официально, пока не рвануло. Он знал, что любит Кэтрин, но в равной мере ему претила мысль всецело посвящать себя ей, поскольку он чувствовал себя слишком молодым для вступления в брак. Неужели, опасался принц, ситуация у него настолько патовая, что самая подходящая девушка встретилась ему в самое неподходящее время? Всё указывало именно на такой расклад.
Пока он терзался сомнениями относительно перспектив узаконивания их отношений, Кэтрин приходилось изо дня в день как-то приноравливаться к реалиям существования в статусе подружки столь видной особы. Попытки двора пресечь спекуляции таблоидов ни к чему не приводили, и статьи о грядущей свадьбе всё множились и множились. Когда же и в столь серьёзном издании, как Independent on Sunday, вышла статья о том, что «простолюдинка» Кэтрин, воистину «принцесса из народа», вскоре заменит Диану, мать Уильяма, в качестве «Народной Принцессы» с большой буквы, это послужило сигналом «фас!» для своры папарацци из таблоидов. Сезон королевской охоты, можно сказать, был объявлен открытым.
«Для республиканцев, предпочитающих считать себя гражданами, а не подданными, и надеявшихся, что после гибели Дианы упразднение монархии неизбежно и близится, это не та счастливая развязка, что им грезилась. Но для Уильяма она, может статься, в самую пору», – чёрным по белому писали в Independent on Sunday. Но, по словам некоего «источника, близкого к семье Кэтрин»: «В ней нет ничего простонародного; это штучная и воистину замечательная женщина».
Пара изначально знала, что выбраться из укромного кокона Сент-Эндрюса без проблем им будет трудно. Перед выпускными они постарались об этом забыть и всецело сосредоточиться на подготовке к экзаменам. Но главные испытания, так или иначе, лежали на их жизненном пути впереди, и именно ими должна была быть проверена на прочность их безусловно взаимная и предельно глубокая любовь.
В июле 2005 года, вскоре после выпускной церемонии, они вылетели в Кению на романтический отдых в принадлежащий родителям подруги принца Джекки Крейг заповедник Лева. Волшебство дикой природы там сохранилось в полной мере, и это весьма способствовало тому, что Уильям и Кэтрин быстро осознали, до чего сильно друг в друга влюблены. Смакуя вид восхитительного пейзажа, открывающегося с террасы масайского эко-ранчо Иль-Нгвези, расположенного по соседству с Лева на одном из холмов гряды Мукогодо, они, вероятно, и вообразить себе не могли, что за горизонтом этих счастливых дней их подстерегают весьма драматические события.
В первые же недели по возвращении на родину муссирование в СМИ всяческих слухов о них возобновилось с новой силой. Образ жизни Кэтрин стал сюрреалистичным: то чай в гостях у королевы в Виндзорском замке, то тайное свидание с принцем Чарльзом, то бегство от папарацци на подножке первого подвернувшегося красного лондонского автобуса. Но она не собиралась сдаваться и позволять этим преследованиям пресечь её встречи с любимым, хотя сложившаяся ситуация и оказывала изматывающее влияние на её нервы и психику. Казалось, это никогда не кончится. Да и Уильям, осознавая, что хронометр конституционных сроков ти́кает и пора принимать решение, также явно занервничал под нажимом ожиданий. В октябре того же года юристы Кэтрин, те самые, которых ранее
