примерно в той же степени, в какой сейчас интересно жить нам.
— Про Метатрон не забудь, — хмыкнул Ит. — Тут явно дихлофосом с гербицидом не обойдешься.
— Да. Не обойдешься. Тут лучше поможет хороший импульсник. А лучше два, — кивнул Скрипач. — Девчонки, собирайтесь, одевайтесь, и поехали. На обратной дороге пельменей поедим, я там пельменную хорошую нашел неподалеку.
Глава 3
Аполлинария и череп
Улица ей понравилась. Это была неширокая, уютная, чистенькая улица, с невысокими, в три-четыре этажа, старыми домами, с деревьями, росшими в лунках, защищенных чугунными решетками, с мощеными тротуарами, и почти безлюдная. На первых этажах домов располагались маленькие магазинчики и кафе, посетителей в которых почти не было. Ради интереса Аполлинария подошла к одной из витрин, и принялась с любопытством разглядывать то, что продавалось в магазине. «Не понимаю, — подумала она спустя несколько минут. — И предметы какие-то удивительные, и цены. Что это может означать?»
На витрине, например, находился деревянный школьный пенал, явно не новый, весьма потрепанный, на ценнике этого пенала было написано «четыре выпада». Дальше, за пеналом, стояла фарфоровая статуэтка — балерина в розовой пачке, с отколотой правой ногой и без головы, а на ценнике надпись «восемь оборотов». В самом углу витрины лежал старинный счетный аппарат, чёрный, весь в заклепках, с перламутровыми вставками, и с ценником «тридцать оборотов, или сколько выдержите». На самом краю витрины находилась костяная расческа в кожаном футляре, на вид почти новая, и с ценником «два выпада». Расческа могла бы пригодиться, поэтому Аполлинария, с полминуты подумав, вошла в магазин и остановилась на пороге.
Здесь была ещё витрина, совсем небольшая, и рядом с ней на стуле сидел продавец — крошечный, сгорбленный старичок, одетый в льняной костюм бежевого цвета, зеленую кепку с козырьком, и в сандалии на босу ногу. Увидев Аполлинарию, он оживился — вскочил со стула, и поковылял к двери, приветственно улыбаясь.
— Здравствуйте, здравствуйте, — заговорил он. — Проходите, осматривайтесь. Вас интересует что-то конкретное, или вы зашли из любопытства?
— Добрый день, — Аполлинария вспомнила о том, что ей рекомендовали быть предельно вежливой, и решила, что совет этот совершенно правильный. — Меня интересует расческа, та, что на витрине. Но… я не поняла ценник. Вы не могли бы пояснить, что означает «два выпада»?
Старичок просиял. Он рысью подбежал к витрине, вытащил расческу, и протянул Аполлинарии.
— Вот, полюбуйтесь, — заговорил он. — Тончайшая работа, инкрустация серебром и голубиным камнем, зубья укреплены экстрактом горного алюминия, а чехол…
— Да, расческа замечательная, — покивала Аполлинария. — Но про два выпада вы так и не сказали. Что это такое?
— Моя скромная оплата. Видите, вон там — дверь? — спросил старичок. Аполлинария кивнула. — Выбираете два способа для выпада, и выпадаете. Дважды. И всё, расчёска ваша.
— Куда выпадаю? — с подозрением спросила Аполлинария.
— Куда — уже неважно. Главное — откуда, — наставительно произнес старичок. — Обычно все выбирают простой выпад из окна, а вот дальше начинается творческий процесс. Выпад из кареты, которую несут на полном скаку взбесившиеся ацхи или кони. Выпад из самолета. Из гондолы воздушного шара. Выпад из космического корабля в стратосферу. Выпад с обрыва, в горах или над морем. Знаете ли, — он чуть понизил голоса, — возможны самые разные выпады. Не так давно была мода на выпад из фантастической летающей паровой машины, но мода штука проходящая, поэтому…
— Подождите, — прервала его Аполлинария. — То есть я должна выпасть, и… но я же умру! А прежде мне будет очень больно!
— Так в том и смысл, — пожал плечами старичок. — Смотрите. Выпадаете в первый раз, бьётесь, активируете возрождение, приходите сюда, подтверждаете факт выпада, выпадаете второй раз, бьётесь, возрождаетесь — и всё, расчёска ваша!
— Вы предлагаете мне расстаться с жизнью за расческу? Дважды? — переспросила Аполлинария.
— Конечно, — закивал старичок. — А что же в этом плохого?
— Неужели кто-то соглашается на подобное? — спросила Аполлинария.
— Кто-то соглашается? — старичок прищурился. — Кто-то? Соглашается четверть человечества, причем ежедневно. Вы ведь из человечества, я угадал?
— Да, — кивнула Аполлинария.
— Что и требовалось доказать, — довольно улыбнулся старичок. — Поверьте мне, соглашаются. Даже и за меньшее. И не только человечество.
— Я бы… я ещё подумаю, наверное, — Аполлинария сделала шаг назад. — Кажется, мне не так уж и нужна эта расческа.
— Нужна, нужна, — заверил старичок. — А может, и не расческа вам нужна, как знать. Всем всегда что-то нужно. Так что прекрасным образом и выпадают, и оборачиваются, и нашпиговываются, и делятся, и выгорают, и растворяются… у меня, знаете ли, большой опыт в торговле, так что я более чем в курсе.
— А вам это для чего? — спросила Аполлинария от двери.
— Надо, — хитро улыбнулся старичок. — Так что подумайте, и возвращайтесь. Уникальная расческа. С инкрустацией. Серебро, голубиный камень, горный алюминий…
— Я подумаю. Спасибо, всего доброго, — Аполлинария вышла за дверь, и осторожно закрыла её за собой.
Наверное, он прав, подумалось ей. Для кого-то он точно прав, но не для неё. По крайней мере, не сейчас.
* * *
Погуляв еще с полчаса, она решила передохнуть, и зашла в уличное кафе, расположенное под выцветшей полосатой маркизой. Денег у неё не было, но, возможно, ей позволят посидеть просто так, чтобы немного перевести дух. Прогонят — уйду, решила Аполлинария. Хотя зачем меня прогонять? В кафе всё равно никого нет.
Через пару минут к ней подошла официантка — черноволосая девушка лет двадцати, с равнодушным и слегка неприязненным взглядом.
— Что-то желаете? — спросила она.
— Нет, спасибо, — покачала головой Аполлинария. — Я просто хотела немного отдохнуть. Если нельзя, то я уйду.
— Почему нельзя? — удивилась девушка. — Сидите на здоровье. Сейчас принесу вам холодного чаю.
— Но у меня нет денег, — покачала головой Аполлинария. — Мне нечем с вами расплатиться.
— Я что-то сказала про оплату? — вскинула брови девушка. — Тут так не принято. Вы, видать, новенькая?
— Да, вроде того, — кивнула Аполлинария. — Я пока что ничего тут не знаю. Платить не нужно?
— Не нужно, — девушка зевнула. — Только если вы сами решите, что это необходимо. Но это точно не про чай, разумеется.
—
