на меня, но почему-то смущаются, когда начинается стрельба и в игру вступают акулы. Установить связь между мной и этими убийствами будет не так-то просто, но я предпочитаю подстраховаться. Надеюсь, вы это поняли, хоть я и говорю не своим голосом, а голосом английского джентльмена, который мне, кстати, уже начал нравиться.
Я не беспокоюсь об Эми Уилер, прошу, не поймите меня неправильно, но признаю, что, если она умрет, я буду спать спокойнее.
Что ж, пора взяться за дело. Пойду поговорю со своим человеком. Ату!
9
— Акулы съели, значит. — Рози Д’Антонио, перекинув полотенце через плечо, направляется в сауну. — Хотя, если он был уже мертв, ему было не очень больно.
— Да, — соглашается Эми, провожая взглядом клиентку.
Пока Рози читала новости, Эми сидела с каменным лицом: ни один мускул не дрогнул. Но когда она упомянула Эндрю Фэрбенкса и добавила, что тот был инфлюенсером, Эми поняла, что влипла.
Она открывает ноутбук и находит ту же новость.
Вот она. Эндрю Фэрбенкс улыбается с фотографии своей последней улыбкой. А умер-то он всего в каких-то восьмидесяти километрах от места, где сейчас сидит Эми. Смерть была безболезненной, если его застрелили. И чудовищной, если на момент падения в воду он был еще жив. Она проверяет одну последнюю деталь и оказывается права: Эндрю Фэрбенкс был клиентом «Максимальной защиты».
Что-то назревает, и Эми оказалась в самом эпицентре.
Она тут же отправляет сообщение Джеффу Нолану.
Эндрю Фэрбенкс. Я рядом. Что делать?
Джефф сам нанял ее десять лет назад. Она тогда работала администратором в тренажерном зале в Сити. Ее должность официально называлась «консьерж», но обычно консьержам не приходится прочищать засорившиеся унитазы, а Эми делала это постоянно. С Адамом они тоже познакомились в этом тренажерном зале. Она поймала его, когда он пытался украсть полотенце, и они полюбили друг друга.
Однажды в зале началась драка. Двое банкиров на стероидах, здоровяки, начали лупить друг друга гантелями. Эми бросилась в зал, разоружила одного из драчунов и повалила его на пол, а несколько молодых людей в борцовках тем временем притворялись, что помогают. Другой клиент их зала, темнокожий мужчина средних лет, на вид совершенно безобидный, зажал второго нападавшего удушающим приемом.
Мужчину средних лет звали Джефф; Эми хорошо его знала, потому что он вечно забывал ключ от шкафчика. Когда подоспели полицейские и забрали двух лбов («Удачи, офицеры», — пожелала им Эми), она подошла к Джеффу спросить, как у него дела, и предложила ему бузинный напиток за счет заведения. Джефф ответил, что у него все хорошо, мол, разнимать драки для него в порядке вещей, и предложил ей работу.
Вспыхивает экран смартфона. Сообщение от Джеффа.
Надо поговорить.
Еще как надо, думает Эми.
На следующий день после драки в зале Эми пришла на собеседование в роскошный офис на восьмидесятом этаже знаменитого офисного небоскреба, название которого, как ей потом сказали, лучше никогда не упоминать из соображений безопасности. Пройдя через несколько дверей с электронными замками, она оказалась лицом к лицу с Джеффом Ноланом. В костюме тот выглядел совсем иначе.
Сначала Джефф проверил ее навыки владения компьютером, а потом попросил врезать ему как можно сильнее. Эми всегда была проворной и сильной и хорошо знала возможности своего тела. Она умела поднимать тяжести, бить, уворачиваться и скользить. Ее компьютерные навыки оказались ни к черту, но Джефф, поднявшись с пола после того, как она нокаутировала его одним ударом, сказал, что они ее всему научат, и недолго думая предложил ей работу.
Эми привыкла защищать себя и решила, что защищать других будет ничуть не сложнее. Джефф провел с Эми тест на психопатию, который разработал сам, и с восторгом обнаружил, что она набрала восемьдесят баллов из ста. Джефф не принимал на работу никого, кто набирал меньше семидесяти пяти баллов: такие новобранцы оказывались слишком эмоциональными. Рейтинг самого Джеффа составлял девяносто шесть баллов, и лишь один сотрудник «Максимальной защиты» его превзошел: его имя никогда не называли, но все знали, что это Хэнк.
А теперь выходило, что Джеффу Нолану, человеку с неразвитым эмоциональным интеллектом, которому совершенно несвойственны телячьи нежности, «надо поговорить». Всякий раз, когда ее бывшему парню требовалось «поговорить», Эми давала деру, удаляла его контакт из телефонной книжки и забывала о нем навсегда. Людям часто требуется «поговорить», но только не Эми. И не Джеффу.
Видимо, Джеффу известно то же, что знает она. Они никогда не обсуждали Беллу Санчес и Марка Гуча, притворялись, что это совпадение. Но теперь этот разговор, похоже, неизбежен. Ведь с Эндрю Фэрбенксом случилось то же самое. А это уже чересчур.
Как же поступит Джефф? Даст ли ей возможность объясниться? Она пишет еще одно сообщение.
Я знаю, о чем ты думаешь. Ты должен мне верить.
Эми смотрит на берег, зеленеющий за полосой океана: живописное побережье Южной Каролины, поросшее дубами, кипарисами и высокими магнолиями с замшелыми стволами. Сплошь зелень, белизна и синева.
Эми необходимо с кем-то поговорить. Изложить факты и рассказать, что случилось за последние несколько месяцев. Но сможет ли хоть кто-то ее понять?
И кому она может доверять, находясь в тысячах километров от дома?
Подходит Рози, шлепая по каменным плитам.
— А можно пригласить кого-нибудь, кто умеет топить сауну? Я человек неприхотливый, но два дня без сауны, и я прикончу и тебя, и Кевина, а потом вплавь доберусь до материка.
— Я сделаю, — предлагает Эми. — Посмотрю ролик на «Ютубе». Можно вас кое о чем спросить?
— О чем угодно, — говорит Рози. — Бывшие мужья, клиника по лечению алкоголизма, Берт Рейнольдс. У меня нет секретов.
— Кажется, у меня неприятности. И я не знаю, как быть.
— Вечных неприятностей не бывает, — рассуждает Рози. — Всегда есть выход. Правда, иногда он ведет к новым неприятностям, но это уже другая история. Знаешь что? Ты растопишь мне сауну, а я помогу тебе с твоими неприятностями.
Рози выдвигает шезлонг и в знак уважения к Эми не ложится, а садится на него. Наливает себе большую порцию джин-тоника.
— А можно мне? — спрашивает Эми. — Вы же не против?
— Ну наконец-то! — восклицает Рози и отвинчивает крышечку. — А ты же говорила, вам нельзя пить на дежурстве.
— Проверяют только на наркотики, — отвечает Эми. — К тому же, возможно, я уже не на дежурстве.
— Правда? — удивляется Рози.
— Правда. Сейчас расскажу.
10
В обед в «Медной обезьяне» всегда одни и те же лица, и эта пятница — не исключение. Вдовцы, разведенные и пьянчуги. Каждый — эксперт в своем деле. Стив (вдовец) знает все, что связано с законом. Джон Тодд (пьянчуга) раньше работал в газете «Саутгемптон меркьюри» и знает все сплетни про звезд. Механик Тони Тейлор (давно разведен, а пьет еще дольше) решит любую проблему с автомобилем, но может и подсказать, как починить микроволновку или кофемашину. Доктор Джйоти Дас (вдова, еще не пьянчуга, но на верном пути) ответит на любой вопрос по медицине, хотя она доктор исторических наук и специализируется на Средневековье.
В «Пивном бочонке» через дорогу все то же самое, но рангом пониже. В «Медной обезьяне» Стив пользуется звездным статусом, и время от времени его пытаются переманить в «Бочонок». Но Стив верен «Обезьяне», он однолюб, и в последнее время на его «Воксхолл Корса» барахлит сцепление, так что Тони Тейлор может ему пригодиться.
Нет, «Обезьяне» он изменять не намерен.
— Так отчего он умер? Его акулы разорвали? — спрашивает Тони.
— Скорее всего, от огнестрельного ранения, — отвечает Стив. — Акул привлекла кровь.
— Я бы не хотел, чтобы меня съела акула, — говорит Джон. — Однажды в Португалии меня ужалила медуза. Больно было, жуть.
— Джйоти, скажи, правда, если медуза ужалила, нужно
