Форма входа
Читем онлайн Русские письма - Олег Павлов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Ивану Секирину писать - копейку от себя отрывать. Однажды подумает плюнет в бумагу, да помявши на ладошке гроши, выйдет из дому, поплетется глядя или не глядя потуплено на с жиру бесящиеся витрины. Купит, в каком магазине подешевле, буханку хлеба: она нынче столько ж стоит, что и почтовый конверт. Пожует корку. А завтра против Ельцина пойдет митинговать, требовать надрывно отставки проклятущего президента - и будет голосовать твердо за Надолина, забывши про его дворцы, потому что только бывший и нынешний коммунист Надолин пообещает жителям своего района-страны возвращения обратно справедливости в качестве рабоче-крестьянской власти и что цены на хлеб не даст повысить. Что станет с Надолиным да с Иваном Секириным уже в новом веке? Вот бы что узнать... Друг без друга они не могут, смежаются их стежки в одну - это уж точно.
Сегодня Низший Чин взывает к крепкой руке, а вчера от этой же руки отбрыкивался, митинговал против шестой статьи в конституции о монополии на власть одной партии - рушили дружно и воодушевлено тот самый п о р я д о к. Парадоксально не то, что у нас тоскуют по былому порядку, сначала его разрушивши. Все же что руководило людьми, когда митинговали - стремление к порядку, только более справедливому, или же просто анархические настроения, желание придраться к порядку, лицезреть униженной да напуганной власть, сильных мира сего? Последними событиями запуганный до того народ, кажется, изловчился запугать саму власть. У нас страна уже пуганной номенклатуры, да еще как пуганной - до смерти. Потому мы не видим волевых решений, а сами дошли до неуважения к власти такого бесшабашного, что всякое хоть мало-мальски волевое решение властей скукоживается как на морозе, зябнет, дрожит - и растаивает хлипко, осмеянное да потоптанное, будто и не решить что-то хотели, а напрудили лужу.
Власть не должна быть преступно-безжалостной, потому что власть терроризирующая свой народ - уже не власть, уже-то иноземный захватчик. Кто в сталинском терроре видит идеал власти, тот карал или судил, служил в тех опричных войсках, то есть и сам был захватчиком, тогда как в самосознании жертв рождалась только одна исступленная мысль - на такое способны только враги, а потому ведь и верили в существование "врагов народа", все происходящее этим для себя объясняли. Нынешняя власть в судорожном испуге однажды - расстреливала. Не от силы великой, а именно от испуга давали команду танкам палить прямой наводкой по парламенту, где укрывались те люди, что могли быть прощены, помилованы от смерти. И вот мы хотим порядка, а власть эта уже перестала для нас морально существовать. Голодные мечтают посадить сытых на голодных паек. Те, кто рушат порядок - мечтают у нас, оказывается, о порядке. Русский человек таков уж есть - подумает одно, а сделает другое. Когда же сделает, то захочет тут же все переделать обратно. Нам все неуютно, что с миром, что с войной. Мы б хотели, наверное, такого чуда - чтоб всего было у нас понемножку, но и вдоволь. Чтоб не из чего не делать выбора.
Низший Чин всегда говорит в России от имени народа и выносит приговор всему строю жизни, хотя пишет это письмецо человек, чувствующий себя-то именно одиноким, да и унижение - тоже всегда лично, то есть человек этот мог быть унижен другим таким же человеком, пусть даже и представителем власти. У человека нет в себе опоры - такой независимости и суверенности, чтоб он был себе хозяином, ведь унижение только тогда и возможно, когда кто-то ведет себя как твой хозяин. Но большинство ж и не хочет решать и хозяйствовать самостоятельно. И если люди у нас хотели и хотят в большинстве такой вот жизни, по сути - социализма, то почему в России насаждался как раз взамен социализма другой уклад жизни и все оказалось во власти денег? Это вопрос родственный тому, а почему разрушили страну, хоть большинство жителей Советского Союза хотели жить в единой стране - в той, в которой и родились, в Советском Союзе?
Была энергия возмущения: вот всегда ревновали к властьимущим, что те лучше живут, чем простой народ - ревность к привилегиям, в общем-то обычным для правителей, легко было разжечь в народе и внушить уже идею о смене власти в России. Но возмущенные коммунистической номенклатурой люди-то самонадеянно не думали, что на смену ей придет неминуемо та же самая номенклатура, пусть и под другим флажком, не под красным, а с триколором. Точно так же обыватель понадеялся, что будет жить куда лучше, если отгородится плетнем - украинские от России, русские от Азии. Это произошло бы, даже если б жили в совершенном изобилии. Жадность - что утроба, досыта никогда не накормишь. Ее опять же распаляли и возмущение вылилось, поначалу, в закрытие своих рынков - в городах и даже селах: вводили карточки потребителей, чтоб чужаки, даже из соседнего города, не могли б покупать не своих продуктов, товаров, вывоз их запрещали - с Украины в Россию, но из России на Украину точно так же вывозить запрещали продовольствие и товары. Укреплялись у власти те, кто разжигал в людях зависть к себе ж подобным - но для того и разжигали, чтоб заполучить власть. А люди того и не понимали опять же самонадеянно, что когда явятся вполне эти власти - украинские, российские - то они разделят уж по живому страну, чтоб ни с кем не делиться уже-то не колбасой вареной и прочее, а властью. Властью - над людьми. И еще не понимали что если вынешь из общего котла свою ложку каши, то не поешь сытней, так как ложка твоя ведь не глубже общего котла.
Вопрос другой - о свободе выборов... Советский человек формально всегда имел избирательное право. При коммунистах голосовал единогласно. Но сегодня к праву этому своему относится с еще большим равнодушием. Оттого создается ощущение, что пользоваться правом голоса свободно для нашего человека никогда и не было главным. В советское время людей именно что заставляли участвовать в выборах, а то и заманивали ведь, устраивая на избирательных участках продуктовые распродажи. А теперь заставить явиться на выборы стоит еще большего труда, и уже не заманивают, а покупают голоса - водкой или еще как. Наш человек правом выбора пользуется как дармовщинкой. Свобода дармовщинка. Если человек ищет свободы, то он и пользуется правом свободного выбора, и совершает его так, чтоб все больше освобождаться от подчинения, управления, надзирания за своей свободой. Наш же человек именно этого не чувствует - желания освободиться, будто целей у него нет и своих интересов. Свободу не во что ему воплотить. Свобода обрекает его на бескормицу. А потому-то в глубине души свобода выбора ему не только не нужна, но и чужда. Можно подумать - он раб, лентяй, попрошайка, бездарь... Но нет! Таковое отношение к свободе заложено оказывается в душу и сознание человека трудолюбивого, природно всегда одаренного талантом, равно как и жаждой никогда не утолимой справедливости, правды... Это человек и с сердцем, и со здоровой сердцевиной. Все хорошее, лучшее в нем - и устремляется к хорошему, к лучшему. Но стремление к лучшей жизни в массе своей русский человек никак не может воспринять как собственническое - стремится не действовать и решать, а исполнять да получать. Этому человеку душевно нужны правители, законодатели. Ощущение, что нами п р а в я т - не проходяще, оно у нас в каждом упреке или жалобе. Но тут же следом - нужду имеем снова ж в правителях, в каких-то мифических других, которые устроят для людей другую жизнь.
Что оказывается сильней? Потребность верить тому, кто тобой управляет, сильнее, чем вера в самих себя, в собственные силы и способности. Сомнение ж слабо-слабо проблескивает меж этих упований да жалоб - "будто они больше крестьянина знают". Но ведь о н и потому и указывают сверху, потому и правят жизнью людской, что как будто б больше самих людей знают о их-то собственных нуждах. Скажите хором "мы знаем как нам жить", так исчезнут тотчас и правители, тогда вы и требовать будете не правителей хороших, о свободы жить по своей воле, наивозможной полноты самоуправления. Если ж нами до сих пор п р а в я т, то значит мы этого хотим: мы зрячи, но ищем поводырей как слепцы.
И тут несколько уже других вопросов возникает, при таком устройстве жизни, когда народом п р а в я т вместо того, чтоб правил сам народ: во-первых, а насколько мы хорошо управляемы как народ, и во-вторых, передавая всю полноту ответственности за свою будущность правителям, истинно ли мы уверовали, что они-то могут знать больше и быть ответственней, чем вся нация - иначе сказать, есть ли в тех же русских людях, что возносятся уже на вершины власти, способность п р а в и т ь? У нас вся история прошла в "правящем режиме" - и все историческое строительство похоже на сизифов труд. Русский человек не так хорошо управляем в сравнении с азиатами. Русские строили мало и неохотно - крепости от набегов да храмы для молитв, притом кремли и храмы строили невеликие, редко - каменные (стройки подобные лучший пример управляемости народов). И в то же время русский человек управляет себе подобными с коварством да жестокостью, какой не встретишь у европейцев. Но в уподоблении европейцам или азиатам - произвол, многовековая ломка собственно русского народа, коверканье национального характера. Его приучают к жестокости и управляемости азиатской, желая в общем преобразовать в европейца.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Русские письма - Олег Павлов бесплатно.
Похожие на Русские письма - Олег Павлов книги
- Собрание сочинений. Том 4 - Варлам Шаламов - Русская классическая проза
- Письмо к другу - Кирилл Олегович Елистратов - Русская классическая проза
- Бегство к себе - Галина Леонидовна Одинцова - Русская классическая проза
- Для радости нужны двое - Вацлав Михальский - Русская классическая проза
- Метафизика русской прозы - Олег Павлов - Русская классическая проза
- Школьники - Олег Павлов - Русская классическая проза
- Митина каша - Олег Павлов - Русская классическая проза
- Тряпичник - Клавдия Лукашевич - Русская классическая проза
- Только правда и ничего кроме вымысла - Джим Керри - Русская классическая проза
- Вакцина от злокачественной дружбы - Марина Яблочкова - Поэзия / Психология / Русская классическая проза
