Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сильным рывком его заставили остановиться, и, ощущая, как от вони свежепотрошеного его собственные внутренности начинают выворачиваться наружу, Жилин услышал рядом с собой негромкий голос, больше похожий на шепот:
— Сергей Иванович, вы ведь с этим человеком работаете?
Радужное пятно перед глазами исчезло, и, проморгавшись, Ломоносов вдруг вскрикнул — в луче фонаря он увидел Федю Кабульского в абсолютно голом виде, распростертого на капоте своего собственного «шестисотого». У колес «мерседеса» валялась вперемешку мужская и женская одежда, мокрели какие-то осклизлые пятна, а чуть в стороне лежал черный пластиковый мешок, о содержимом которого догадаться можно было безошибочно — от него исходил запах смерти. Сильный удар в пах заставил Сергея Ивановича согнуться, и, схватившись за то, что болело, он со стоном отозвался:
— Да, я товар беру у него.
— Теперь не будете, — сказал кто-то, и в световом пятне появилась рука с ножом-бабочкой. Твердо вонзив клинок в правый бок Кабульскому, она принялась неторопливо вырезать печень. — Лучше имейте дело с нами, уж больно ребята мы компанейские.
В тщетной попытке освободиться бывший пограничник напрягся, из его забитого кляпом рта вырвалось жалкое подобие крика, однако, увы, — уже предсмертного.
— Ну вот и хорошо, молчание — знак согласия. — Жилина дружески похлопали по плечу, однако едва его подтолкнули к агонизирующему телу: — Ну иди, попрощайся с товарищем, — как Сергей Иванович согнулся пополам и приступ неукротимой рвоты вывернул его наизнанку. — Бывает, бывает, не всем дано иметь лохматое сердце. — Чьи-то ловкие руки стали паковать еще теплого Кабульского в пластиковый мешок, и Жилин понял, что до него самого очередь еще не дошла. — Значит, мы пришли к консенсусу, Сергей Иванович. С вами свяжутся в самое ближайшее время, а сейчас извините, пора.
Не договорив, невидимый собеседник вдруг резко выдохнул, и от хорошо поставленного удара на Ломоносова накатила черная пелена беспамятства.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
«Нас утро встречает прохладой». Ощутив на щеке шершавый Рексов язык, Снегирев одним движением поднялся на ноги и понял, что прав был лишь отчасти — за окном весело стучала капель. Ветреная кокетка зима вдруг отмочила номер, и неожиданно наступила оттепель. «Грачи там еще не прилетели?» Снегирев посмотрел на мечущих снежки деток и принялся разминаться, акцентируя внимание на гибкости суставов.
Затем был утренний моцион, кормление зверей и хлеб насущный, а когда наконец все это закончилось, стало возможным подхватить на плечо спортивную сумку и гуляющим шагом отправиться на стоянку. Ничего конкретного на сегодня не намечалось, и можно было предаться занятию кикбоксингом — красивым, увлекательным спортом для понимающих, а потом вволю попариться в хорошей осиновой сауне с бассейном. Полгода уже посещал Снегирев небольшой уютный зал на улице Стойкости, а по первости он оказался там благодаря Его Величеству Случаю в лице бухого кандидата в мастера Сергея Александровича Прохорова, по-уличному — Тормоза.
Помнится, что-то накипело тогда у спортсмена в душе, и, будучи в изрядном подпитии, он умело раздавал тумаки трудовому народу, томившемуся в ожидании трамвая. Проезжавшему мимо Скунсу такое обращение с пролетариями не понравилось, и, быстро плюходействие прекратив, он затащил скрученного в бараний рог кикбоксера внутрь машины и принялся интересоваться: «Где это, парень, ты так драться насобачился?» Проблевавшись пару раз за порожек, Тормоз наконец раскололся, и его повезли к любимому тренеру — разбираться.
Поначалу душеспасительной беседы не получилось. Главнокомандующий куда-то отъехал, а рядовые соратники Тормоза, крайне удрученные бедственным состоянием коллеги, надумали взять реванш. «Да чтоб дохляк в тренировочных штанах Тормоза так уделал? Ни в жисть!» — засомневались они. И решили предположение проверить на практике. А чтобы ошибочка какая не вышла, на всякий случай навалились всем скопом. Когда побоище было в самом разгаре, пожаловал любимый тренер и сразу пришел в ужас, потому как гость слегка обозлился и сборная мастеров на его глазах превращалась в сборище инвалидов. Главнокомандующего звали Виктор Иванович, был он умудренным, седым дядькой и быстро нашел со Снегиревым общий язык. Чемпионы были спасены, а благодарный тренер предложил захаживать в гости.
С той поры Скунс время от времени с удовольствием потел на ринге, а потом подолгу парился в бане. И лишь усмехался, когда спортивные единоборства, полные условностей и ограничений, всерьез называли боевыми искусствами. Настоящая драка жестока и скоротечна. Если в темноте на мокром асфальте вооруженные люди пытаются тебя ослепить, кастрировать или даже убить, а ты выживаешь — вот это боевое искусство и есть. На ринге же спицей в мочевой пузырь тебе никто не тычет, а главное — хотят не твоей смерти, а всего лишь победы и добиваются ее согласно оговоренным правилам. Хотя, говоря откровенно, выбитые челюсти и сломанные ребра тоже никого особенно не радуют.
Однако это крайности. По статистике горнолыжный спорт гораздо более травматичен…
Снегирев дошел до стоянки, поднырнул под шлагбаум и, обогнув по дуге злющую двортерьершу Фросю, начал подниматься по скользким железным ступеням.
— Зинаида Павловна, вы, как всегда, неотразимы…
Сонная бригадирша золотозубо улыбнулась в ответ и, сверкнув перстнями, забрала пропуск:
— Алеха, удачи. Чтоб хрен стоял и деньги были.
Раньше она служила буфетчицей на круизных «парахетах».
Тактично промолчав, автовладелец спустился со стояночных высот, миновал навороченные тачки первого ряда и двинулся вдоль раската в самый дальний угол, где его дожидалась мышастая — цвета испуганной мыши, — неприметная с виду «Нива». Только с виду, — форсированный двигатель с турбонадувом, усиленная подвеска и еще тысяча малозаметных, но жутко полезных фиговинок.
«Ну как, полосатенькая?» Снегирев включил автономную печку, давая мотору нагреться, потом легко завел и не спеша порулил к шлагбауму. «Полосатенькой» его машину прозвала дочь. Стаська.
Несмотря на слякоть, до зала он добрался быстро, запарковался среди подтаявших сугробов — «Нива» вылезала не из такого — и, чудесным образом не скользя по месиву на тротуаре, двинулся к знакомым, не крашенным еще со времен советской власти дверям. Ввиду победы всеобщей демократии гардероб отсутствовал, и как был, в потертой кожаной куртеночке, Снегирев направился в самый конец узкого, несколько грязноватого коридора. Не задержавшись у распахнутых дверей стриптиз-студии, где играла негромкая музыка и девицы в купальниках медленно избавлялись от них, он поднялся на второй этаж и принялся переодеваться.
Без верхней одежды, в одних боксерских трусах, Снегирев выглядел гораздо представительнее, чем некогда в синих трениках и пресловутой «обдергайке». Сразу бросалось в глаза, что он не просто тощий, а жилистый и при этом очень сильный и очень быстрый. Вот такие и бывают опаснее всего в жестоком бою.
На тренировке ничего интересного не произошло. Попрыгав через скакалку, Снегирев размялся, потом побился с тенью, после чего забрался в ринг и, честно отработав пять раундов с полуконтактом в голову, принялся стучать по мешку. Затем шлифовал технику на лапах, заминался и парился.
Примечательное, но совсем не интересное случилось после тренировки. Когда благоухающий шампунем Снегирев уже рулил по Пискаревскому проспекту, боковое зрение зафиксировало кое-что малоприятное — стрелка указателя температуры застыла в красном секторе. Перегрев двигателя, требующий немедленной остановки. Надо — значит, надо. «Нива» мигнула правым поворотником и, загребая колесами по снежному месиву, начала тормозить. «Что ж ты, полосатенькая?» Снегирев открыл капот и, тайно надеясь в душе, что это проклятый указатель врет, тронул термостат за донышко. Так и есть, оно было холодным, а значит, прибор здесь был ни при чем и тосол в системе натурально закипал. Снегирев осторожно скрутил с радиатора пробку, увернулся от пробудившегося гейзера и сделался мрачен. Конечно, можно было снять «залипший» термостат, а потом, выдрав из него нутро, поставить корпус на место и ехать дальше — с практически неработающей печкой.
Однако гваздаться в тосоле после бани, а затем тащиться в ледяном салоне не хотелось жутко, и Снегирев пошел другим путем. Вернее, поехал — следом за «УАЗом», рулевой которого при виде полтишка сразу повеселел и охотно взял «мышастую» на буксир.
— Спасибо, приятель.
На улице Бронницкой Снегирев вновь обрел самостоятельность и, запустив мотор, въехал во владения Кирюшки Кольчугина.
Судя по всему, дела у того шли неплохо. Фасад заведения переливался разноцветьем неона, у боксов толпились машины клиентов, из кафе пахло свежими булочками. Однако отыскать хозяина всего этого великолепия удалось не сразу. Кольчугин, в затрапезном ватнике, яростно долбил подтаявшую наледь возле стены. Заметив Снегирева, он опустил лом:
- Месть без срока давности - Лариса Яковенко - Детектив
- Склеп для живых - Марина Серова - Детектив
- Призрак - Роберт Харрис - Детектив
- Человек в пустой квартире - Анатолий Ромов - Детектив
- Преступные мелочи жизни - Марина Серова - Детектив
- Арабские звезды сияют ярче - Лариса Павловна Соболева - Детектив
- Антиквар - Александр Бушков - Детектив
- Сверх отпущенного срока - Екатерина Островская - Детектив
- Клуб неверных мужчин - Фридрих Незнанский - Детектив
- Тайна машины Штирлица (Седой и Три ботфорта - 3) - Алексей Биргер - Детектив