Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зачем я ненавидел наставление,
и сердце мое пренебрегало обличением,
и я не слушал голоса учителей моих,
не приклонял уха моего к наставникам моим:
едва не впал я во всякое зло среди собрания и общества![68]
Постоянное использование в Притчах слов «отец» и «сын» показывает, что и в Израиле такие школы создавались на семейной основе. Учитель стремился воспроизвести в ученике самого себя, передать ему отличительные добродетели писца или добропорядочного аристократа: страх перед Яхве, воздержанность в речах и уважение к власть имущим[69].
Некоторые части Книги Притч почти наверняка входили в «образовательную программу» израильской элиты. В школах писцов в Древнем мире регулярно использовались песни и гимны; в некоторых еврейских псалмах мы встречаем акростихи или строки, первые буквы которых расположены в алфавитном порядке – еще одно средство для облегчения запоминания. Например, царские псалмы времен Давидовой монархии призваны были внушать почтение к царю. Во время венчания на царство провозглашалось, что Яхве сделал нового царя членом Божественного Совета, посадил его на почетное место и обещал покорить «под ноги» его всех его врагов:
Сказал Господь Господу моему:
седи одесную Меня,
доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих[70].
В ближневосточных монархиях цари возвышались до статуса богов, так что и здесь Яхве формально усыновляет царя: «Ты сын Мой, Я ныне родил тебя»[71]. Возможно, включалась в круг «образовательной программы» и Песнь моря, описывающая триумфальный переход Израиля через реку Иордан, и еще одна древняя песнь, о которой мы уже упоминали – та, где Эл назначает Яхве богом-покровителем Израиля. Слово «тора», которое часто переводят как «закон», буквально означает «учение» – наставление, которое необходимо сложить в сердце своем, повторять как «напоминание» (зиккарон) и передавать «в уши» следующим поколениям[72].
О составе ранней «образовательной программы» для израильской элиты мы можем только гадать; однако все израильтяне знали, что на горе Синай Яхве вручил народу своему письменную тору. Вначале он преподал Моисею устные наставления, а затем, «когда Бог перестал говорить с Моисеем на горе Синай, дал ему две скрижали откровения, скрижали каменные, на которых написано было перстом Божиим», столь напоенные божественной силой, что с тех пор они сделались вечным свидетельством присутствия Священного[73]. Для необразованных людей письмо обладало таинственной силой, и слова «так написано» указывали на божественный авторитет изречения[74]. Письменность, как мы уже видели, была, вполне возможно, изобретена для бухгалтерских целей; и, согласно народной вере, Яхве держал у себя на Небесах «книгу» (сефер) или, точнее, «свиток», куда – точь-в-точь как писцы – записывал судьбу каждого человека и вел реестр всех его дел[75].
Но дальше произошел странный поворот. Яхве призвал Израиль «из Египта», поскольку был защитником угнетенного крестьянского класса. Однако его писания были призваны сформировать аристократию и сословие писцов, полностью преданные той самой царской тирании, от которой Израиль пытался бежать. Ранние стихи и песни прославляют исход ам-Яхве прочь от угнетения – а вот изречения Книг Премудрости указывают на существование наследственного правящего класса. Но интенсивность тогдашней методики обучения подсказывает нам: писание – все писание – нельзя читать поверхностно, торопливо скользя глазами по странице. Его смысл необходимо каким-то образом переварить, «надписать» на сердце и разуме, впитать глубинами своего существа.
После смерти царя Соломона около 928 г. до н. э. северные и южные племена Израиля решили пойти разными путями и основали независимые царства. Как и другие небольшие ближневосточные государства, они могли бы развиваться независимо, пока в регионе не появилась бы новая имперская сила. Но очень скоро вновь явились ассирийцы, военной силой принуждавшие местных царей стать их вассалами. Это могло принести израильтянам выгоду: когда израильский царь Иеровоам (царст. 786–746 гг. до н. э.) стал доверенным союзником Ассирии, его царство пережило экономический расцвет. Во всяком случае, Северное царство Израиль, расположенное ближе к крупным торговым путям, было крупнее и богаче Южного царства Иудеи, изолированного, состоящего в основном из неплодородных степей и гор и, таким образом, почти лишенного ресурсов. Впрочем, выгода положения Иудеи состояла в том, что более крупные державы почти сто лет ее не замечали.
Как мы уже знаем, некоторые северные племена всегда считали исход из «Египта» поворотным моментом истории Израиля; но после создания монархии Давида южные племена, чьим героем прежде был Авраам, сосредоточились на завете, заключенном Яхве с царем Давидом, и святым местом для них стал бывший хеттский город Иерусалим:
И Я устрою место для народа Моего, для Израиля, и укореню его, и будет он спокойно жить на месте своем, и не будет тревожиться больше, и люди нечестивые не станут более теснить его, как прежде, с того времени, как Я поставил судей над народом Моим, Израилем; и Я успокою тебя от всех врагов твоих. И Господь возвещает тебе, что Он устроит тебе дом[76].
На Ближнем Востоке сакральным местом всегда был храм, и культ Яхве в Иерусалиме воспринял некоторые черты отправлявшегося здесь прежде культа Ваала. После того как Ваал уничтожил своих космических врагов, Мота и Ям-Нахара, Эл позволил ему возвести роскошный дворец близ горы Цафон в Угаритском царстве. Ваал назвал Цафон «местом святым, горой наследия моего… местом избранным… холмом победы»[77]. Цафон должен был стать земным раем мира, плодородия и гармонии[78]. Вступая в свой храм, жители Угарита чувствовали, что снова входят в единение со священными ритмами жизни, заглушенными шумом повседневности. Во время осеннего праздника, знаменующего начало Нового года, победы Ваала ритуально воспроизводились в храме, чтобы на страну пролился животворящий дождь, и Ваал спас город от сил беззакония и разрушения. Иерусалимский культ Яхве в Соломоновом храме зеркально отражал угаритский культ: здесь псалмы воспевали воцарение Яхве на горе Сион[79] и рассказывали, что Яхве сделал Иерусалим городом мира, или шалом — слово, означающее также целостность, гармонию и безопасность[80]. Некоторые псалмы утверждали даже, что Иерусалим никогда не падет, ибо Яхве, божественный воин – твердыня народа своего; они призывали паломников восхититься неприступными
- Суть науки Каббала. Том 2(первоначальный проект продолжения) - Михаэль Лайтман - Религиоведение
- Молитва господня - Митрополит Вениамин - Прочая религиозная литература
- Козел отпущения - Рене Жирар - Религиоведение
- Откровения славянских богов - Тимур Прозоров - Религиоведение
- Как возникла Библия - без автора - Религиоведение
- Религиозно-философские основы истории - Лев Тихомиров - Религиоведение
- Даршан Шри Анандамайи Ма - Джйотиш Чандра Рой - Биографии и Мемуары / Прочая религиозная литература
- Великий обман. Научный взгляд на авторство священных текстов - Барт Эрман - Религиоведение
- Лев Толстой. На вершинах жизни - И. Б. Мардов - Психология / Прочая религиозная литература / Эзотерика
- Стези - Леонид Александрович Машинский - Поэзия / Прочая религиозная литература / Хобби и ремесла