Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И непонятно, то ли помогла молитва, то ли светлая полоса сменила черную, но в Питере Варваре все стало удаваться как по маслу.
Для начала ее очень радушно встретили в местной милиции. Опера в кабинете, куда ее направил дежурный, не выказали никакой неприязни ни по поводу того, что она – чекистка, ни из-за того, что она – москвичка. Усадили пить чай, стали рассказывать о происшествии на канале Грибоедова. Оба тоже оказались старлеями, обоих звали Максимами (один – Шадрин, другой – Бароев), оба даже моложе Вари и – на полголовы ее ниже. Впрочем, мужское начало так и кипело в парнях, прорываясь в слегка неуклюжей галантности и рискованных шуточках. И Варя мимолетно подумала: не потому ли она пошла служить, что в среде силовиков еще остались чуть ли не последние в стране настоящие мужчины – на фоне прочих хлюпиков и нытиков?
Два Макса рассказали Варе, что уголовное дело по факту самоубийства двадцатилетнего Артема Веретенникова, студента университета, все-таки возбудили (первое из трех, подумала девушка). Однако дело открыли не потому, что сами обстоятельства его смерти вызывали вопросы. Нет, суицид казался, что называется, некриминальным: студент наглотался снотворного, улегся в ванну, а когда от таблеток потерял сознание, захлебнулся. Экспертиза не обнаружила на теле покойного никаких следов насилия или борьбы. К тому же он оставил собственноручную записку. Варе продемонстрировали ее фотокопию: «Мама, папа, мои родные, простите меня и прощайте! В моей смерти можно винить только меня самого». Расследование начали потому, что отец Веретенникова был дипломатом, недавно назначенным послом в одну из африканских стран, и имел выходы на Смольный и на Белый дом. Но главной причиной была другая: как оказалось, в квартире, где жил студент, хранилась небольшая, но чрезвычайно ценная коллекция картин русского авангарда. Веретенников-дед, известный искусствовед, в свое время составил свое собрание буквально за гроши, теперь же оно стоило миллионы. Долларов, разумеется. Так вот коллекция – в нее входили и Кандинский, и Ларионов с Гончаровой, всего шесть полотен – исчезла.
Потрясенная Варя воскликнула:
– И родители оставили пацана-студента одного в квартире с дорогущими картинами!
Э, не так все просто, объяснили оперативники. Самое ценное на время отсутствия родителей было на всякий случай уложено в домашний сейф. Правда, Артем знал его код, но, во-первых, неподалеку проживала бабушка парня, которая навещала его чуть ли не каждый день, а во-вторых, мальчик он был очень положительный: ни гулянок, ни подозрительных знакомств.
– Порой с тихими домашними мальчиками происходят самые большие неприятности, – заметила Варя. И ее новые знакомцы-опера поспешили с ней согласиться.
О том, что сам парень как-то замешан в краже, продолжали рассказ милиционеры, свидетельствует тот факт, что не тронуты ни замки в квартире, ни замок сейфа, где хранились полотна. Жилье было на милицейской охране – но сигнализация не срабатывала, и на окнах нет следов взлома. Словом, пацан, несчастный этот Артем, получается, сам впустил злоумышленника(ов) в квартиру и сам отдал ему (им) картины.
– Вы, конечно, отрабатываете связи убитого, – не вопросительно, а утвердительно заметила Варя. Никаких в том сомнений не могло и быть.
Естественно, оба Макса их отрабатывали. Но ровным счетом ничего пока, увы, не нарыли. Юноша был человеком замкнутым, «ботаником», почти отличником, и, казалось, ничто, кроме наук, Артема не интересовало. Единственный его друг, такой же, как он, студент-отличник, абсолютно вне подозрений. Самое ужасное преступление, на которое способен тот дружбан, как ехидненько заметил один из оперов, это задолжать книги в университетскую библиотеку.
– А девушки? – заметила Кононова.
– Вот! – воскликнул второй опер. – Совершенно центрально замечено!
Да, подтвердил первый Макс, появилась в жизни Артема в последнее время женщина. И, возможно, бывала в его квартире, но… Такое впечатление, что он ее ото всех скрывал. Во всяком случае, ни бабушка, ни его ближайший друг девушку ни разу не видели, не разговаривали с ней. Даже не знали о ее существовании! Видели только соседи – невзначай, мельком, со спины. Помнят только, что высокая и, кажется, брюнетка. Субъективный портрет не составишь.
– А вы работали с компьютером погибшего? – задала Варя ключевой для себя вопрос.
Опера переглянулись.
– Просматривали файлы, – заметил один.
Кононова чуть не подпрыгнула на месте с радостным криком: «Так комп не пропал!» – но сдержалась и продолжила слушать милиционеров.
– Ничего криминального в компьютере Веретенникова не оказалось, – подтвердил второй. – Обычный набор: игрушки, рефераты, фотки, научные книги… Ну и порнушка. Так ведь какой подросток нынче без порнушки!
– А почтовый ящик вы смотрели?
Милиционеры переглянулись снова.
– Как бы мы его посмотрели? – вытаращился один. – Он же запаролен!
Варвара отставила чай и решительно встала.
– Пойдемте.
– Куда?
– Я должна поработать с компьютером парня. Прямо сейчас, пока не поздно.
Видимо, голос девушки прозвучал настолько решительно, что оба милиционера тоже немедленно поднялись.
Вход со взломомВ иных обстоятельствах Варя, и сама не обделенная жильем, все равно, наверное, позавидовала бы квартире Веретенниковых: тихое место с видом на канал Грибоедова, по-дореволюционному высоченные потолки, десятилетиями налаженный быт: напольные часы с боем, абажур с кистями, сервант красного дерева. Всюду картины в золоченых рамах – не такие, видимо, ценные, как похищенные, но вполне достойные… Только сейчас на серванте возвышался огромный фотопортрет с черным бантом на боку: застенчивый мальчик с милой улыбкой…
Их встретила мать: она выглядела, как сомнамбула, и почему-то все улыбалась тонкими губами.
– Я не могу уделить вам много времени, – светски предупредила она гостей, – папа слег, мне надо везти ему передачу.
– Нам бы только посмотреть компьютер Артема, – поспешил один из Максов.
– Пойдемте. Конечно, Тема был бы ужасно недоволен, если б узнал, что вы рылись в его файлах, но теперь… – Губы женщины задрожали. – Темы уже нет, – с трудом выговорила она, и по щекам заструились слезы, – поэтому он, наверное, не рассердится… Ах, извините! – Она прижала руку к глазам и выбежала из комнаты.
Горе матери пробрало даже обоих Максов. Варя, прикусив губу, чтобы самой не расплакаться, принялась осматривать комнату парня. Там снова был его портрет, и опять с крепом на углу, а кроме того, шарф и плакат «Зенита», плакаты Курта Кобейна, Джимми Хендрикса и группы «Рэд хот чили пепперз». На застланной кровати сидел истрепанный плюшевый мишка. У окна – компьютер с большим экраном.
Варя села к нему. Оба опера застыли за ее спиной. «Или здесь побывал другой преступник, – подумала она, – или он почему-то не смог унести с собой системный блок… Ну, да, у него же руки были заняты картинами… Впрочем, это только догадки…» Пока Варя размышляла, ее пальцы порхали по клавиатуре. Удивилась – похоже, все файлы хозяина сохранились в неприкосновенности. Впрочем, с ними она будет разбираться позже.
Девушка достала из дорожной сумки и подключила к компьютеру Артема внешний жесткий диск. Набрала команду «скопировать все». Информации оказалось не слишком много, не больше пятнадцати гигабайт. Пока она скачивалась, Варвара вышла в Сеть. Появилась приглашающая плашка хозяйского почтового ящика: никаких закидонов, простое а[email protected] Программа предложила ввести пароль. И Варя, не столько ради дела – она могла бы заняться этим потом, в спокойной обстановке, сколько для того, чтобы произвести впечатление на питерских оперов, вытащила из сумки свой карманный комп, подсоединила его к хозяйскому и запустила программу-дешифратор. Впрочем, ей и самой не терпелось просмотреть содержимое почтового ящика Артема… Через три минуты все было кончено. Дешифратор подобрал пароль, и она вошла в ящик бедного самоубийцы. Девушка почувствовала, как за ее спиной два опера, два Макса, уважительно переглянулись.
Однако… Почтовый ящик юноши оказался пуст. Ни единого послания: ни во «входящих», ни в «отправленных», ни в «черновиках». Кто-то уничтожил всю переписку Артема.
– Это меняет только одно, – пробормотала Варя.
– Что именно? – спросил один из Максов.
– Удлиняет мой рабочий день, – лихо заметила девушка, и форсу в ее фразе было примерно пополам с правдой.
* * *Варвара распрощалась с операми у подъезда.
Разумеется, она обещала, что все значимые данные, какие добудет, немедля переправит им. Естественно, и сама получила заверения, что Максы будут держать ее в курсе расследования и делиться результатами. А сейчас Кононова искала только тихое кафе – желательно с вай-фай-интернетом – чтобы предаться своему самому любимому (если говорить о службе) занятию: добывать информацию из чужих компьютеров и Сети.
- Та самая Татьяна - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Многие знания – многие печали. Вне времени, вне игры (сборник) - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Колесницы судьбы - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Дар экстрасенса. Сборник - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Трансфер на небо - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Призрак в храме - Robert van Gulik - Детектив
- Семейное проклятие - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Наш маленький Грааль - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Миллион на три не делится (сборник) - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Незримая связь - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив