Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жанна улыбнулась, наградив его за эту уступку, и получила в ответ еще одну зубастую улыбку и плотоядный взгляд, брошенный на ее грудь.
— Он очень богат, — добавил Хартли.
— Вот как?
Ее не интересовало богатство Дугласа. Она предпочла бы узнать, женат ли он, изменился ли за минувшие годы, но понимала, что вопросы это слишком личные и задавать их нельзя.
В сущности, ей следует бояться Дугласа. Не странно ли, что Хартли, в чьей власти сделать ее жизнь невыносимой, не вызывает в ней ни малейшего трепета, а мужчина, которого она обожала, возбуждает столько опасений?
Любовь к Дугласу была единственным актом неповиновения в ее жизни. Но все, чем она стала, все, что она пережила, было следствием тех трех месяцев.
Неужели этого недостаточно, чтобы бояться его?
— Мы беседовали о революции, — сказал Хартли.
Она устремила на него удивленный взгляд:
— Неужели?
— Все это так ужасно. Я не могу не задаваться вопросом, почему вы покинули Францию. Вы аристократка?
Жанна помедлила, переведя взгляд с Хартли на Дэвиса, смотревшего на нее в ожидании ответа.
— Последние девять лет я провела в монастыре, — уклончиво отозвалась она.
Хартли снисходительно улыбнулся:
— Вы скучаете по своей прежней жизни?
Жанна покачала головой. Едва ли. Впрочем, монастырь ввел ее в другой мир, где царили вечный покой и безмятежность. В качестве наказания ее заставляли пропалывать сорняки в саду. Ей запрещалось разговаривать даже с монахиней, которой было поручено надзирать за ней. Но Жанна завела друзей среди букашек и растений, и наказание превратилось в радость. В тех редких случаях, когда ее оставляли одну, она позволяла божьей коровке забраться на кончик ее пальца и беседовала со своей крохотной подружкой.
— Чем ты сегодня занималась? — спрашивала она у бледно-зеленой многоножки. — Бегала в огород? Надеюсь, ты не уничтожила всю морковку, оставив нас ни с чем? — Осторожно посадив насекомое на ветку, Жанна наблюдала, как оно прячется за листьями, и надеялась, что судьба пошлет ему более долгую жизнь, чем у большинства многоножек.
Она научилась черпать силы в себе. Вместо того чтобы изводить себя мыслями о своих прегрешениях в бесконечные часы, отведенные на покаяние, Жанна прислушивалась к собственному дыханию и пыталась замедлить его, пока не достигала состояния удивительного покоя.
Эти уроки пригодились ей и сейчас. Жанна знала, что выглядит спокойной, несмотря на смятение, царившее в мыслях.
— Что у вас намечено на утро, Дэвис? — поинтересовался Хартли, повернувшись к сыну.
Мальчик взглянул на Жанну и, когда она кивнула, ответил:
— — Вначале мы навестим маму, сэр. А потом будем изучать древних римлян.
— Что ж, весьма увлекательная программа, — улыбнулся Хартли. — Вы не могли бы уделить мне немного времени после ленча? — обратился он к Жанне. — Скажем, после трех?
К несчастью, Жанна хорошо представляла себе, что за тему он собирается обсудить. Намазывая масло на хлеб и поглощая овсянку, Хартли не переставал пялиться на ее грудь.
Что ж, пора дать отпор Роберту Хартли.
— Я хотел посоветоваться с вами насчет чтения Дэвиса, — сказал он, одарив ее очередной зубастой улыбкой. — Он должен больше знать об окружающем мире.
Для блага ребенка лучше оставить его в некотором неведении относительно окружающего мира, хотела сказать Жанна, но у нее хватило ума оставить это замечание при себе.
Капитан Мэннинг появился только утром. Дуглас просматривал почту, когда Ласситер объявил о его приходе.
Дуглас поднялся и, подождав, пока капитан сядет, распорядился подать завтрак в библиотеку.
— Все еще пьешь по утрам какао, Алан? — спросил он.
Мэннинг кивнул:
— Угу. И плевать, что он пачкает мои деревянные зубы.
Их прервал стук в дверь. Дуглас откликнулся, и в комнату вошла молоденькая горничная с большим подносом, заставленным вазочками и тарелками с джемом, тостами, ветчиной и копченой рыбой. Девушка поставила поднос на письменный стол и, поклонившись, удалилась.
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Дуглас.
Алан Мэннинг был его другом уже лет восемь. Именно Мэннинг принес в Гилмур известие, что флагман флотилии Макреев пропал в море — известие, с которым Дуглас не смирился даже сейчас, спустя семь лет. В глубине души он верил, что его родители спаслись. Пока они вместе, они выживут, что бы ни случилось.
В отличие от Дугласа Мэннинг не оставил море, но недавно он женился и по этой причине задержался в Эдинбурге на несколько недель дольше обычного. Кроме того, он подумывал о том, чтобы перейти на службу к Макреям.
Согласившись управлять одним из кораблей компании, он мог рассчитывать на большую прибыль при меньшем риске. Торговые перевозки — дорогостоящее предприятие.
Каждый раз, когда приходилось латать паруса, чинить мачты или менять якоря, расходы вычитались из прибылей владельца. Владелец корабля мог легко прогореть из-за плохой погоды или по вине безответственной команды.
— Ты не мог бы порекомендовать мне кого-нибудь из твоих людей? — поинтересовался Дуглас, вручив Мэннингу чашку его любимого какао. — Кого-нибудь, кому можно доверять и кто умеет держать язык за зубами?
Мэннинг настороженно прищурился:
— Пожалуй. А в чем дело?
— Нужно кое за кем понаблюдать. За женщиной.
Мэннинг выжидающе молчал.
— Я знал ее когда-то, — добавил Дуглас.
Капитан сделал глоток и прикрыл глаза, смакуя горьковатый напиток.
— Проще было бы взять ее под свое покровительство, — заметил он.
Дуглас улыбнулся:
— Мой интерес не заходит так далеко. Я лишь хотел бы знать о ее передвижениях на тот случай, если она решит покинуть Эдинбург.
Мэннинг приподнял бровь, но Дуглас не счел нужным отвечать на невысказанный вопрос.
— У тебя есть кто-нибудь подходящий?
— Где она живет?
Дуглас сообщил капитану адрес, гадая, как много придется рассказать Мэннингу, прежде чем тот согласится выполнить его просьбу.
После минутного размышления Дуглас подошел к застекленному шкафу в дальнем конце комнаты. Он никогда не считал себя сентиментальным, хотя и происходил из семьи, ценившей традиции и семейные предания. Но его дочь доказала, что он заблуждался.
Дуглас открыл дверцу шкафа и вытащил тоненькую золотую цепочку длиной с его большой палец. Вернувшись к столу, он протянул ее Мэннингу.
— Однажды мы с Хэмишем и его женой Мэри спасли младенца. Он был таким крохотным и истощенным, что эта цепочка могла обернуться вокруг его запястья. Мы использовали ее, чтобы оценить состояние ребенка в первые дни. Никто не знал, выживет ли он.
Капитан взял цепочку и повертел в пальцах.
- Невеста для герцога - Карен Рэнни - Исторические любовные романы
- Необычная гувернантка - Карен Рэнни - Исторические любовные романы
- Обещание любви - Карен Рэнни - Исторические любовные романы
- Осень в Шотландии - Карен Рэнни - Исторические любовные романы
- Зимняя свадьба - Джоан Смит - Исторические любовные романы
- Подружки - Клод Фаррер - Исторические любовные романы
- Два сердца - Карен Хокинс - Исторические любовные романы
- Неукротимая герцогиня - Жюли Галан - Исторические любовные романы
- Услышь голос сердца - Лиз Карлайл - Исторические любовные романы
- Последнее прощение - Сюзанна Келлс - Исторические любовные романы