Форма входа
Читем онлайн Воспоминания военного министра УНР генерала Грекова - Александр Греков
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
В районе станции Березовка, в Николаеве и Херсоне намечено было формирование полков, но самая работа только подготовлялась. В Елизаветграде формирование пехотного и кавалерийского полков из оставшихся там со времен Скоропадского формирований, правда, не чисто украинских, но, во всяком случае, готовых служить и на Украине.
В Елисаветграде оказалась, кроме того, группа галичан “сичевых стрельцов” (сокольская организация) во главе с д-ром Старосольским, пришедших на Украину во время оккупации ее с полковником Вышиваным (эрцгерцогом Вильгельмом Габсбургским) и оставшихся там по уходе австрийских войск. Д-р Старосольский предложил мне свои услуги для формирования батальона, но, не зная ни его, ни его кадров, я пока ответа ему не давал.
Среди всей этой работы, неожиданно для меня, 2-го января 1919 г. я был вызван головой директории Винниченко в Киев и 3-го отправился туда, предполагая немедленно вновь вернуться на Раздельную. За себя я оставил присланного мне за несколько дней перед этим головным атаманом Петдюрой начальника штаба ген. Матвеева. Назначение это, помимо всякого предварительного сношения со мной, несколько удивило меня, но ген. Матвеева я знал по Петербургу, был вместе с ним в академии ген. штаба и потому не принять его я не мог, тем более, что вообще на украинской военной службе того времени приходилось мириться со многими крайне своеобразными и в европейский армиях не принятыми методами и приемами верховного командования.
Прибыв в Киев 4-го января, я в тот же день был у головы директории Винниченко, но никаких докладов сделать не мог и никаких объяснений причины моего поспешного вызова в Киев не получил, так как в этот вечер директория делала парадный обед представителям партий и внимание председателя ее было всецело поглощено этим обстоятельством.
Будучи приглашен на этот обед, я сразу получил возможность наблюсти картину внутренних взаимоотношений и состояния правящих украинских сфер, неизвестную мне непосредственно с самого отъезда на юг.
Прежде всего самым характерным оказалось, что после того, как директория уже с 20 или с 21 декабря была в Киеве, до сих пор еще не было сформировано правительство, и лишь на этом обеде предполагалось привести партии к соглашению по этому вопросу. Премьером намечен был Чеховский, педагог по специальности, левый с-д по партии, большой украинский патриот в общепринятом интеллигентском понимании этого термина, лично человек безупречной репутации, но без малейшего государственного опыта и знания устройства и техники работы правительственного аппарата.
То обстоятельство, что директория, которая считала себя во время пребывания в Виннице украинским самодержцем, de facto являлась лишь посредником между партиями и посредником без решающего и понуждающего голоса, также представлялось чрезвычайно характерным. То, что партии вели бесконечные пререкания из-за количества портфелей в будущем кабинете, когда со стороны Курска вновь уже определилось наступательное движение большевиков на Украину, когда французское командование в Одессе не желало даже говорить с представителем украинской власти, когда страна была совершенно лишена всяких органов управления, кроме самой директории в Киеве, и когда крестьянские ополчения частью безудержно расходились по домам, частью грозили самой директории (атаман Зеленый, Ангел, так называемая Таращанская дивизия - бывшее ополчение Шинкаря, Григорьев и другие), а иных войск, кроме галичан, у директории не было, - тоже факт, не лишенный характеристики для положения вещей.
Но это была, в общем, картина, знакомая мне еще со времен центральной рады. Поразило же меня особенно в этот вечер одно совершенно новое явление: когда все уже собрались, а обед не начинался, не смотря на присутствие всей директории и представителей партий, я наивно поинтересовался, в чем причина задержки, и узнал, что ждут приезда членов “сичевой рады”. Появление членов этой рады, молодых людей не старше 20-25 лет, превосходно одетых во френчи английского образца, тогда как я ранее большинство из них видел всегда в довольно пожилых австрийских мундирах, было чрезвычайно эффектно и сразу показало, кто хозяева столицы. Во главе с командиром корпуса “полковником” Коновальцем члены рады in corpore вошли в приемный зал бывшего генерал-губернаторского дома, который занимал демократический Винниченко (там же жил и Скоропадский в свое время) и были радостно почтительно встречены Петлюрой и сухо почтительно Винниченко.
Коновалец был прапорщик австрийской службы, формировавший батальон из пленных галичан еще в 1917 году; при Скоропадском батальон был расформирован, но в августе или сентябре тому же Коновальцу в результате его долгих предварительных разговоров с германским командованием поручено было формирование уже бригады в Белой Церкви. Являясь по должности председателем “сичевой рады”, состоявшей из 8 или 10 человек командиров разных частей корпуса, корпусного доктора, фамилию которого я забыл, и штатского человека д-ра Назарука, Коновалец, человек очень хитрый и ловкий, фактически был лишь исполнителем решений рады, лично на себя ничего не беря. Spiritus movens организации был д-р Назарук, пользовавшийся непререкаемым авторитетом среди своих товарищей, вероятно, еще со времени учебных лет на родине (все члены рады были земляками). Он в это время не занимал никакой определенной должности, но числился при директории и что-то там делал. Человек не без способностей, но совершенно неуравновешенный неврастеник, д-р Назарук для государственной работы, особенно в это сложное время, подходил весьма мало. Поэт и писатель по специальности, он прекрасно говорил, логично развивал свои идеи, но фундамента для целесообразного мышления в государственных вопросах совершенно не имел, ограничиваясь кругозором провинциального быта крошечной Галиции. По всем своим убеждениям он был яркий германофил и патриот прежде всего Галиции, а затем Украины, что и сказывалось в методах хозяйничанья рады в Киеве, стремившейся выкачать на родину возможно больше военного и всякого иного имущества для освободительной борьбы ее против поляков. Самым отрицательным типом являлся Чайковский, шеф чрезвычайки, обслуживающий директорию и расправлявшийся с ее недругами не хуже большевиков, знаменитый своей жестокостью и алчностью, не знавший сомнений в выборе средств для наживы до провокационных убийств включительно. Прочие члены рады были довольно незначительны, кроме разве Мельника, спокойного и разумного, хотя и очень молодого человека, совершенно не знакомого не только с государственным, но и с военным обиходом свыше роты.
Бесконечные застольные речи на выше упомянутом обеде (некоторые господа, как, например, будущий министр финансов, ухитрились говорить более полутора часов) окончательно подтвердили все вышеотмеченные мои первоначальные впечатления. После обеда, когда д-р Назарук был в несколько откровенном настроении, я имел с ним беседу, которая пояснила мне разницу оттенков встречи членов рады при их входе в зал. “Сичевая рада”, фактически единственная физическая сила, распоряжавшаяся всем в Киеве и державшая все караулы столицы, до личной охраны членов директории включительно, была недовольна головой директории Винниченко за его порывы к независимости от нее и желала иметь головой директории Петлюру, с тем, чтобы он отказался от военных дел, а верховным военным командующим и фактическим диктатором объявлен был Коновалец, то есть “Сичевая рада”. Петлюра охотно шел на председательство, но желал в то же время обязательно сохранить столь важное для его личных целей звание головного атамана, и на эту тему между ним и радой шли тайные переговоры для выработки компромисса. Так как рада являлась хозяином лишь в Киеве, но на остальной Украине не имела никаких сил, то предпринять какой-нибудь насильственный переворот она не решалась, тем более, что уже в период пребывания в Белой Церкви и наступления на Киев определилось совершенно ясно, что сельское население считает галичан австрийцами, а не украинцами, и относится к ним более, чем прохладно, не понимая даже их языка.
Последующие дни дали ряд дополнительных штрихов. 5-го или 6-го января мне пришлось присутствовать на заседании директории. В течение 3-х или 4-х часов обсуждался вопрос об автокефальности украинской церкви, причем все члены собрания, кроме Андреевского, юриста по специальности, видимо, почти даже не представляли себе юридического, а тем более канонического смысла понятия автокефальности, а иные, как Винниченко, вообще никакой церковью не интересовались; представителей духовенства на заседании не было. Впечатление получалось, как от игры детей в старших, и целый вечер ушел на эту игру и занятие совсем не первосрочным вопросом. Видимо, директория имела много досуга, если могла заниматься совершенно отвлеченными вопросами в течение стольки часов.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Воспоминания военного министра УНР генерала Грекова - Александр Греков бесплатно.
Похожие на Воспоминания военного министра УНР генерала Грекова - Александр Греков книги
- Последнее прибежище. Зачем Коломойскому Украина - Сергей Аксененко - Публицистика
- Врата Европы. История Украины - Сергей Плохий - Публицистика
- Дело о подкупе министра Луи-Филиппа - Федор Булгаков - Публицистика
- Неизбежное - Диана Витальевна Панченко - Публицистика
- Отрекаясь от русского имени - Сергей Родин - Публицистика
- Бесы ПЦУ: хроники киевского безбожия - Армен Сумбатович Гаспарян - Прочая документальная литература / Публицистика
- 500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора - Александр Коц - Военная документалистика / Военное / Прочая документальная литература / О войне / Публицистика
- Рок-н-ролл для майора Пронина (Послесловие) - Арсений Замостьянов - Публицистика
- Четвертая республика: Почему Европе нужна Украина, а Украине – Европа - Борис Ложкин - Публицистика
- Добрые русские люди. От Ивана III до Константина Крылова. Исторические портреты деятелей русской истории и культуры - Егор Станиславович Холмогоров - Биографии и Мемуары / История / Публицистика
