Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я позвонил. Но полезную информацию мы не «сняли». Таню с Джеком встретили на станции, пришли с ними в какой-то скверик, а потом проводили обратно. И где там этот теннисный корт, кто его знает.
Тем не менее мы поехали в Кирилловку. На разведку. Нам еще повезло в том, что в стране намечались опять какие-то куда-то выборы, и нашу школу (избирательный участок) закрыли на карантин и подготовку. И мама тоже отвлеклась от нас. У них на работе появилась какая-то комиссия и начала проверять все служебные документы. Поэтому мама уходила на службу рано и приходила со службы поздно. И оставляла нам деньги на текущие расходы. Правда, в обрез.
…Мы вышли из электрички и остановились на платформе, оглядываясь. С чего начинать? Подойти к кому-нибудь и спросить небрежно:
– Где тут у вас поганые собачьи бои? Куда нам прислать спецназ с ОМОНом?
Этот вариант не проходит.
– Пойдем на рынок, - предложил Алешка. - Чего-нибудь посмотрим и чего-нибудь услышим.
Здравая мысль. Мы так и сделали.
Рынок нам понравился. Очень разнообразный. Здесь все продавали и все покупали. Тут даже были ядовито-зеленые петушки на палочках и «коврики на сухую штукатурку». Только на этих ковриках были не красавицы с лебедями, а наши великие звезды эстрады. Здесь даже один дед продавал вечный двигатель собственного изготовления. Это была белка в колесе. И с этого двигателя началось самое интересное: голуби, попугаи, рыбки, хомячки, свинки, кошки, собаки. Прямо как на «Птичке».
Мы даже забыли, зачем сюда приехали. Особенно нас щенки очаровали.
– Были бы лишние деньги, - сказал Алешка, - мы бы Грете какого-нибудь щенка купили. Вместо меня. Пусть его и воспитывает.
Но денег у нас не только лишних, вообще никаких не было. Только на обратную дорогу.
И мы шли дальше по рядам, а вокруг все мяукало, скулило, лаяло и щебетало. Ну и молчало - как рыбки и свинки.
А потом пошли большие собаки. Взрослые. Зачем их продают? Разве можно расстаться с тем, кто рядом с тобой вырос? Кого ты брал в свою постель, когда он заболевал? Кто встречал тебя с искренней радостью? Стягивал с тебя по утрам одеяло? И лизал тебя в голое ухо? И любил тебя бескорыстно? Людям бы этому поучиться.
Недаром один великий писатель сказал: «Чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак».
Это всем нам заслуженный упрек и информация к размышлению.
Кроме нас, по этим собачьим рядам ходили еще две примечательные личности. Они были одеты в кожаные куртки и были похожи друг на друга, как два щенка из одного помета. И было в них что-то бульдожье: спокойное и уверенное. Только у бульдогов грустные глаза, а у этих - наглые.
Уж не те ли приятные молодые люди, похожие на боксеров, которые встретились студентке Тане и ротвейлеру Джеку в парке? Со стиральной машиной?
Они интересовались в основном большими собаками служебных пород. Останавливались возле овчарок, доберманов, ризеншнауцеров. Вполголоса переговаривались, вполглаза переглядывались.
Выбрали, наконец, красавца колли.
– Сколько хочешь за него, хозяин? - спросил один из бульдогов.
А хозяин, хрупкий такой старичок, вдруг повел себя странно. Засуетился, занервничал.
– Нет, ребятки, передумал я. Такая скотинка в хозяйстве сгодится. Не стану верного друга продавать. От него одной полезной шерсти на всю жизнь хватит. От ревматизма.
Он намотал поводок на руку, собрал с прилавка собачьи миски, которые выставил на продажу, и шустро поспешил к выходу.
– Стой, командир, - кинул ему вслед один бульдог. - Сторгуемся.
– Не обидим, - крикнул другой.
– Не, передумал. - Дед даже не обернулся. - Самому нужен. Да я и не продавать его привел. Для охраны имущества.
Бульдоги переглянулись, выругались деду в спину и пошли дальше по собачьим рядам. А мы с Лешкой, не сговариваясь, двинулись за старичком. Похоже, мы напали на след.
Старичок выскочил за ворота и, подбросив на плече звякнувшую сумку с мисками, потрюхал к станции, все время настороженно оборачиваясь.
– Наш дед, - шепнул мне Алешка. - Сейчас мы его расколем.
Дед добрался до платформы, уселся на крайней скамейке - пес рядом с ним, - достал из кармана бутерброд и разломил его надвое:
– Кушай, Тимка.
Они оба ели аккуратно, не роняя крошек. Доев, дед достал платок, вытер губы, а Тимка смачно облизнулся.
Пока они ели, мы им не мешали. А потом скромно присели рядом. Алешка тронул меня за рукав и вполголоса, но так, чтобы услышал дед, сказал:
– Какой красавец, да, Дим?
– Кто? Я? - удивился дедок. - Не преувеличивай. Красив никогда не был. - Тут он приосанился. - А вот молод был. - Видно, давно его никто красавцем не называл. А может, и никогда.
Но Лешка будто его слов не услышал. И забросил удочку поглубже.
– Мне, Дим, вообще, - сказал он, - колли очень нравятся. У них такая волнистая шерсть. Когда они ходят, она так красиво переливается. А еще, Дим, они очень добрые и умные. Детей любят.
Дед совсем растаял, а его пес Тимка будто понял Лешкины слова и признательно опустил свою узкую морду на Алешкино колено, поглядывая на него снизу вверх доверчивыми карими глазами, играя черными бровками. Алешка положил ему ладонь между ушей и тихонько почесал его лоб. Колли зажмурился от удовольствия.
– Признал он тебя, - сказал дедок с удовольствием. - Он и правда умница и доброй души создание.
– А зачем же вы его продаете? - спросил я.
– Кормить не под силу, - вздохнул дед. - Вся пенсия на него уходит.
– Не надо было заводить.
– А я заводил? - обиделся дед. - Он сам приблудился. Я еще работал понемножку, стоянку сторожил. Он как-то и пришел. Голодный, потерялся, видать. Ну и прижился. Очень ладно прижился. Мы с ним на пару сторожили. А тут, как на грех, начальство сменилось, в другие руки стоянка ушла. Ну и прогнали нас обоих. Вот и живем вдвоем на одну пенсию. Но он ничего, понимающий. Иную неделю оба на голой овсянке сидим - не обижается. - Дед грустно вздохнул. - Один раз соседка ему косточек собрала. Так он, добрая душа, на две кучки их поделил - себе и мне.
В это, пожалуй, можно поверить. Наша Гретка тоже иногда косточками делится. Или меняет их на печенье. Она по нему просто страдает. Один раз мама у телевизора пила чай с печеньем. Гретка села напротив и сделала такую жалобную мордаху, что сразу стало ясно: если ей не дадут печенья, она не переживет.
– Ишь ты какая, - в шутку сказала мама. - Я тебе печенье, а ты мне что?
Гретка тут же сорвалась с места, нырнула под тахту и вытащила косточку, которую туда когда-то спрятала, про запас. И положила ее маме на колени. И посмотрела так, будто сказала: «Давай меняться».
– А сколько денег вы за своего кольку хотите? - спросил вдруг Алешка.
– Да в хорошие руки даром отдам.
– У нас есть хорошие руки. Девичьи.
И он рассказал про Лельку, про то, что из двух ее собак одна пропала.
– Ему там хорошо будет. Эта Леля, она тоже добрая. Как и ее Лолли.
– Подружка ее? Или сестренка?
Алешка не стал уточнять - какая разница? И так, и так верно.
– Они подружатся, - вслух помечтал Лешка. - У них щенки получатся. А когда вы разбогатеете, мы вам щенка подарим.
Нарисовал картину!
– Ну что, Тимка? - дед положил ему ладонь на голову. - Будешь у тети Лолли жить? У нее руки добрые.
– Леш, - я почти рассердился на него. - Не худо бы Лельку спросить.
– Худо, Дим, - уверенно возразил Алешка. - Если ее спросить, она думать начнет. А тут мы прямо с Тимкой заявимся. И она его выгнать не сможет. Ее девичье сердце сразу дрогнет.
Психолог… Вот только этот психолог совершенно забыл, зачем мы деда догоняли.
Но я ошибся. За малыми, попутными задачками Лешка о большой проблеме не забывал. И к деду в доверие входил.
– А почему вы этим крутым дядькам Тима не отдали? Они богатые. Он бы сытый был.
Дед вздрогнул. Огляделся с испугом.
– Этим? Живодерам? Да за мильен не отдам!
И он, поминутно оглядываясь, рассказал нам все жуткие слухи, которыми был полон рынок.
– Тута институт есть. Физкультурный. И от него в сторонке такая площадка осталась, огороженная, в теннис играть. Институт ее забросил давно, а шустрые люди прибрали. И устраивают там собачьи драки. Для пьяных болельщиков.
Алешка слушал его, открыв рот, с напряженным вниманием.
– А собаки там бьются, - продолжал дед свой горячий шепот, - не простые. А специальные.
– Бойцовые? - спросил я.
– Во-во! Самые что ни на есть бойцовские. Обученные, как спецназ. Говорят, их из-за границы завозят.
– А наши-то собаки при чем? - не выдержал я. - Их-то зачем крадут и скупают?
– При том! Они на них тренируются. Натаскивают. Им же все время тренировка нужна. Чтобы они в форме были. Раньше бродячих собак ловили. Но те быстро кончились. Да и слабые они, трусливые.
Мы еще поговорили с дедом. Он много полезного нам рассказал. Доверился. Видно, на душе наболело.
Не выяснили мы только, где этих краденых собак держат. Этого никто будто и не знал.
- Английский язык с Робинзоном Крузо (в пересказе для детей) - James Baldwin - Прочая детская литература
- Английский язык с Робинзоном Крузо (в пересказе для детей) (ASCII-IPA) - James Baldwin - Прочая детская литература
- Где папа? - Юлия Кузнецова - Прочая детская литература
- Мамина школа (сборник) - Татьяна Новоселова - Прочая детская литература
- Кто на свете всех милее? - Сара Млиновски - Прочая детская литература
- Рыбка мала, да уха сладка - Анатолий Стерликов - Прочая детская литература
- Великий жулик Большой папа - Валерий Гусев - Прочая детская литература
- Осторожно: снежный человек! - Валерий Гусев - Прочая детская литература
- Привидения на цыпочках - Валерий Гусев - Прочая детская литература
- Миллион в копилке - Валерий Гусев - Прочая детская литература