Форма входа
Читем онлайн Лучшие годы - псу под хвост - Михал Вивег
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
3) Декабрь шестьдесят девятого года был даже не слишком холодным, но мать Квидо, невзирая на это, все уик-энды и, конечно, рождественские праздники провела у родителей в Праге. В связи с известными обстоятельствами отец Квидо сперва опасался этих визитов, однако вскоре с удивлением убедился, что его жена ни словом не пожаловалась; напротив, была в веселом настроении, не скупилась на цитаты из самого разного театрального репертуара и часто, но приметно лишь для него одного, прижималась спиной к большой изразцовой печи в дедушкином кабинете.
Вскоре после их возвращения в Сазаву выпал первый снег. Немного, да и был он достаточно мокрый, но его хватало на то, чтобы кататься на санках, и местная горка Жаворонок после уроков всегда бывала обсыпана детьми. Квидо и Ярушка тоже ходили кататься. Квидо хотел, чтобы Ярушка садилась на санки впереди — он был немного выше ее, но Ярушке страшно было смотреть, как быстро на спуске приближаются к ней деревья у подножья Жаворонка, и потому предпочитала садиться сзади. Когда они спускались, она, смеясь, прижималась лицом к его плечу и закрывала глаза, слепо доверяя его отнюдь не блестящим водительским способностям.
— Самое ужасное, — говорил уже после свадьбы Квидо с какой-то смесью гордости и ужаса, — что именно так она со мной и живет.
Ярушка носила тогда шерстяной белый пуловер, черные гамаши и красные сапожки, доставшиеся ей от старшей сестры. Они были немного велики ей и то и дело при спуске спадали. Квидо нравилось, что Ярушка горячо дышит ему в шею, но и немало огорчало, что она поневоле дотрагивается до его жирного живота: во все последующие дни он прежде всего стал туго затягивать себя эластичным бинтом. Теперь уже ничто не омрачало его настроения и он мог кататься на санках каждый день дотемна!
Однако в ближайшую субботу Квидо вернулся с Жаворонка неожиданно рано. Был весь мокрый, дрожал от холода. Мать уложила его в постель, заварила чай, измерила температуру: было тридцать девять. К вечеру температура и вовсе подскочила до сорока, но более всего ее ужасал надсадный, прерывистый кашель сына. Отец пошел звонить в «скорую».
— Дозвонился? — с тревогой спросила мать Квидо.
— Через час они здесь.
Мать Квидо, которую последний месяц беременности вместе с четырьмя надетыми свитерами практически сделали неподвижной, с трудом уселась в кресло напротив сына.
— Мы здесь все перемрем, я это всегда тебе говорила.
Минут через сорок на щебеночной дороге перед «Караулкой» заскрипели колеса «скорой». Отец Квидо выбежал навстречу доктору и, к ужасу того, провел его на застекленную веранду.
— Ну и дела! — пробормотал врач, окинув взглядом помещение, и склонился над обессиленно лежавшим мальчиком. — Возможно, воспаление легких, — сказал он наконец, — но в любом случае мы увезем его отсюда. — Не веря своим глазам, он еще раз огляделся.
— Если вас не затруднит, — сказала мать, — может, вы и меня прихватите. Все равно через несколько дней мне ехать в Кутна-Гору.
— Как, уже? — воскликнул отец Квидо.
— Разумеется, — сказал врач. — А вы не хотели бы с нами? Мы и для вас что-нибудь придумаем.
— Нет, не получится, — засмеялся отец Квидо после недолгого колебания.
Мать Квидо стала собираться в путь, достав из шкафа кожаную сумку. Пришел водитель, он же санитар.
— Мамаша едет с нами, — сказал врач.
— Тем лучше, — засмеялся водитель-санитар. — Двух мух — одним ударом!
— Удачное сравнение, — сказала мама и захлопнула сумку.
Больничные корпуса, в которых лежали Квидо и его мать, разделялись примерно тридцатиметровой полосой заснеженного сада. Волею судьбы их палаты оказались напротив, но на разных этажах (Квидо — на четвертом, его мать — на втором), и лишь хвойная рощица мешала им видеть друг друга. Одна милая сестричка помогала им каждый день обмениваться записками, но, когда Квидо хотел видеть мать, ему приходилось идти в соседнюю палату.
— Добрый день, — всякий раз говорил он взрослым пациентам. — Скажите, пожалуйста, могу я из вашей палаты помахать маме?
— Помахиванию, — объяснял Квидо впоследствии, — в нашей семье придавалось особое значение.
— Разумеется, молодой человек, разумеется, — хрипел пан Главатый, пенсионер-астматик, которого очаровывала вежливость мальчика.
Квидо благодарил и несколько неуклюже взбирался на радиатор центрального отопления — иначе сквозь молочно-белые стекла окна ничего было не разглядеть. В таком весьма неудобном положении ему приходилось поначалу выстаивать довольно долго, пока мать наконец не устремляла взгляд в правильном направлении, но потом они условились на десять утром и на четыре после обеда, и несколько дней подряд у них это превосходно получалось.
Однажды утром мать Квидо в окне не появилась, не появилась она и после обеда. На следующее утро он пришел в соседнюю палату уже в половине десятого и под прозрачным предлогом побеседовать с паном Главатым простоял на радиаторе до половины одиннадцатого. Но маму так и не увидел. Разочарованный, он вернулся в свою постель и стал листать альбом Карла Плисецкого «Пражский Град», подаренный дедушкой Иржи. Вошла сестра, он спросил ее, не прислала ли мама записку.
— Какая мама? Какая записка?
Квидо понял, что сестра торопится, и, чтобы окончательно не оттолкнуть ее, он, максимально сосредоточившись, изложил ей всю ситуацию в одной-единственной, логически и стилистически совершенной фразе. Вид у него был настолько серьезный, что сестре стало жалко его. И она присела к нему на кровать.
— Если твоя мама там, — она указала на окна родильного отделения, — то, наверное, ей некогда с тобой переписываться, теперь у нее другие заботы.
Сестра не ошиблась. Когда наконец, к неописуемой радости Квидо, его мама появилась в окне, в руках у нее была большая белая подушка.
— Почему она показывает мне эту подушку? — кричал Квидо, нервничая оттого, что не понимает смысла всей сцены на противоположной стороне.
— Какая еще подушка? — прохрипел пан Главатый, которого уже начинало утомлять частое присутствие Квидо. Врач, как раз осматривавший астматика, подошел к Квидо и поглядел в указанном направлении.
— Так это не подушка, а ребенок! Ты что, паршиво видишь?
Врач как в воду глядел: на свет появился Пако, а Квидо начал носить очки.
4) Двумя днями позже в парке перед родильным отделением. Ночь.
Отец (бросает в окно камушки). Фьюю! Фьюю!
За окном возникают белесые тени ночных рубашек и лица улыбающихся женщин. Потом тени исчезают, окно открывается, и появляется мать Квидо.
Мать.
Ах, кто же ты, что под покровом ночиПодслушал тайну сердца?[20]
Отец. Не сходи с ума!
Мать.
Смерть ждет тебя, когда хоть кто-нибудьТебя здесь встретит. Как ты попал сюда?Скажи, зачем пришел?
Отец (гордо). Я не пришел. Приехал.
Мать (изумленно). Что, ночью? Ты? А где машина?
Отец. Оставил за городом. Ты же знаешь, я не выношу стоянок.
Мать. Значит, ты ехал ночью? Ты же всегда утверждал, что в темноте у тебя куриная слепота.
Отец. Решил рискнуть. Ночь ясная. (Над хвойной рощицей взошла большая яркая луна.)
Мать (польщенная). И все ради меня?
Отец. Наибольшие опасения внушали мне лесные звери: вдруг из леса ни с того ни с сего выскочит большущая косуля! Ты можешь представить себе это кровавое месиво? Кошмар! Всю дорогу сигналил на всякий случай!
Мать. Ты ехал лесом? Каким путем ты сюда ехал?
Отец. Лесом я не ехал. Но где написано, что косули не могут быть и в поле? Во всяком случае, не думаю, что лесник привязывает их в лесу за ноги.
Мать. И то правда. Ты мой герой. Это я серьезно. Честное слово.
Отец. Пожалуй, в автошколе слишком мало часов отводят ночной езде. При том что ночная езда имеет массу совершенно специфических…
Мать (перебивает его). Люблю тебя!
Отец (оторопело). Я…
Мать. Меня ты любишь? (Мечтательно декламирует.)
Знаю, скажешь: «Да».Тебе я верю. Но, хоть и поклявшись,Ты можешь обмануть: ведь сам ЮпитерНад клятвами любовников смеется.О милый мой Ромео, если любишь —Скажи мне честно.
Отец. Не сходи сума! Как дела с мочой?
Мать (растерянно). Не кричи. Потом скажу. Нас могут услышать.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Лучшие годы - псу под хвост - Михал Вивег бесплатно.
Похожие на Лучшие годы - псу под хвост - Михал Вивег книги
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Из Фейсбука с любовью (Хроника протекших событий) - Михаил Липскеров - Современная проза
- Клоун Шалимар - Салман Рушди - Современная проза
- Волшебный свет - Фернандо Мариас - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- ЛОУЛАНЬ и другие новеллы - Ясуси Иноуэ - Современная проза
- Одарю тебя трижды (Одеяние Первое) - Гурам Дочанашвили - Современная проза
- Я буду тебе вместо папы. История одного обмана - Марианна Марш - Современная проза
- Догадки (сборник) - Вячеслав Пьецух - Современная проза
- В прошлом веке… - Александръ Дунаенко - Современная проза
