Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ничё… сама видала, разрезал надувные борта, и иконки в сухости теперь, сырость не проникнет. Токмо мыши бы поганые не прогрызли резину. Скоро заберём, коль сами живы будем…
На третий день пути услышали гул вертолёта. Он кружил в верховьях реки, откуда сплыли. Маркелыч мигом пристал к берегу, выкинул в густой тальник вещи.
Выдернув лодку на гальку косы, лихорадочно вывернул клапаны и спустил её. Комом унёс под ели, закидал мхом и лапником. И вовремя. Вертолёт косо нёсся над самой рекой. Спрятавшись за стволы толстых елей, они наблюдали за ним через навесь хвои.
Рёв приближался, густел. Машина стремительно пронеслась с утробным клёкотом над верхушками деревьев и ушла вниз по течению. Вероника прижалась смятённо щекой к шершавой коре, явственно вспомнился недавний сон… Подняла глаза вверх и вдруг почуяла исходящую от дерева, вливающуюся в неё животворную силу, мощную энергию, пахнущую хвоей и смолой…
— Маркелыч! Вертолёт нас ищет? Может быть, вы зря страхи нагоняете?
— Началось… Так могут и прихватить на воде… иль впереди засадку кинут, — не отзываясь на её вопрос, проговорил он, — нам бы ишшо пару дён сплыть, потом уйдём тайгой, — помолчал, взглянул на неё и все же ответил:
— Погоди, скоро увидишь… скоро сама будешь чуять их за собой…
Они плыли всю ночь, натыкаясь на камни и мели, вымокнув до нитки и озябнув в сырости, сталкивая лодку, обводя её вокруг препятствий. Перед утром, сквозь белесый туман над рекой, увидели огонь потухающего костра на берегу и озаряемую им точно такую же шатровую палатку, какими их снабдили в Благовещенске.
— Гляди, — прошептал старик, — палаточки-то с одного склада, редкие в тайге. Нас поджидают ребятки… Ищут. Тихо…
Около палатки маячила тень человека, он размеренно ходил. В отблесках костра ясно заалел приклад автомата.
Маркелыч и Вероника полулежали в лодке, плывшей сквозь низкую кисею тумана. Старик подвинул карабин к себе и настороженно глядел на часового. Булькала на близком перекате вода, зашелестели листья берёз в утреннем ветерке. Река пахла сыростью, прелью.
Недвигина вполоборота смотрела на удаляющийся огонь, положась уж совсем на разум Дубровина. Она начала понимать, что судьба кинула её в смертную игру, выхода из которой она не знала. «Что же теперь? Всю жизнь скрываться? От кого? Квартира в Москве, работа… Что же делать?»
Глядела на мерклый огонь, он уходил в туман, в небытие, как и вся её прошлая жизнь. Зябко передёрнула плечами и отняла у Маркелыча весло.
Она стала грести с упоением, сильно и яростно, словно убегая от дымного костра своего прошлого, к яростному солнцу, вымахнувшему из-за сопок.
Могутный внимательно смотрел на неё, на эту перемену чувств, на вдохновенное лицо и устремлённые к свету глаза. Она гребла до изнеможения, и он ей не мешал, пока не увидел на весле кровь от лопнувших мозолей…
— Ты чё это, девка, запалишься, — наконец, отнял весло и стал грести сам, направляя лодку меж летящих встречь камней гудящего переката, — отдохни… Чё с тобой!
— Да «ничё», — передразнила она его и устало опустила руки в холодную воду за надувные борта.
Закрыла глаза, сладостно потянулась всем телом, — есть ещё порох в пороховницах! Как говорил мой дед… Колдун ты старый… куда ж ты меня затянул? Куда мы плывём по этой реке?
— Хто иё знает… В новую жизнь, так думаю. У тебя она вторая будет… У меня третий круг…
Дневали они в издальке от реки, на сухой террасе, заросшей спелым сосняком. Маркелыч разгрёб круговину хвои до самой земли и запалил маленький, бездымный костерок из смолистых веточек сосны. На нём и сварили из консервов обед.
Летнее солнце скоро высушило одежду. Вероника стыдливо закрывала грудь крыльями огромного пиджака деда, полы его доставали колен. Старик же её вовсе не стеснялся, крутился у огня в одних непомерных кальсонах, привычно готовил таёжную пищу.
Недвигина пристально смотрела на его могучий торс и поражалась. Ровная, загорелая кожа бугрилась мышцами, как у спортсмена. Ни старческой дряблости, ни морщин.
— Маркелыч? Ты в каком холодильнике с революции лежал? Ты посмотри на себя — строен и подборист, как молодец. Как это тебе удалось сохраниться?
— Я — русский офицер, — коротко отрезал он.
— Но и офицеры к вашим годам стареют!
— Слово знаю… травки пользую, корешки… опять же, панты маральи… женьшень и всю китайскую медицину у них перенял. Мне стареть и помирать нельзя было, и теперь нельзя, пока не передам тебе русское золото в сохран. Вот, коль ты примешь, выдюжишь… сразу и помру.
— Не надо, ты ещё лет полста проживёшь с такой статью…
— Дай-то Бог… Ядрёна корень, совсем ить нет охоты помирать, — лукаво ухмыльнулся он. — Бедовая ты, Верка… Страсть как нравишься мне, эдак годиков этих полста скинуть, враз бы умыкнул!
— Умыкни… от такого корня я бы с удовольствием родила богатыря… Вот же порода была, начисто извели…
— Извели… Это точно. Раньше красивый, дюжий народ был!
— Ну и что будем делать, как жить дальше? Вразуми!
— Спать… до вечера. Спать. Ты спи, а я покараулю. Только Вероника задремала, как услышала хруст валежника, испуганно очнулась и увидела спрыгнувшего с оленя пожилого эвенка.
— Здравствуй, — приветливо поздоровался он и подсел к огню.
К удивлению Вероники, Маркелыч встретил чужака очень приветливо, подбросил свежих дровишек в костёр и навесил котелок с водой. Добродушно заверил:
— Однако, чай будем пить!
— Цай хоросо-о, — довольно промолвил гость и закивал головой.
— Рассказывай, — обратился к нему Маркелыч.
— У-у-у! Шибко много люди вас ищут, — махнул эвенк рукой вверх по реке, — ба-а-альшая экспедиция… автоматами, собаки… шибко больсой нацяльник прилетел вертолётка… У-у-у! Полна тайга люди…
— Откуда вы знаете, что нас ищут? — встряла в разговор Недвигина. — Это не нас… мы — геологи.
— Не мешай, — отмахнулся Маркелыч и вдруг заговорил с гостем на эвенкийском языке.
Тот слушал, сосредоточенно кивал головой, посасывал папиросу. Потом стал азартно говорить по-эвенкийски, приветливо хлопал по плечу старика ладонью, обернулся к Веронике и произнёс на русском:
— Амикана Маркелыч вся тайга знает… шибко давно хотел с ним цай пить, говорить… У-у-у! Шибко хоросый люча! Много эвенков спас, много добра делал таёжному народу… Пасиба, пасиба! — Он вдруг вскочил на ноги и стал кланяться.
— Сядь, Карарбах… не к лицу поклоны-то, — урезонил его смущённый Маркелыч, — связку оленей надо!
Проводник надо к Чёрным озерам. Доведёшь?
- Колесница белого бога - Татьяна Морозова - Исторические приключения
- Экзерсис на середине - Мила Сович - Историческая проза / Исторические приключения
- Мосты в бессмертие - Татьяна Беспалова - Исторические приключения
- Корсар - Корчевский Юрий Григорьевич - Исторические приключения
- Лейтенант Хорнблауэр. Рука судьбы - Сесил Скотт Форестер - Историческая проза / Исторические приключения / Морские приключения
- Беатриче Ченчи - Франческо Гверацци - Исторические приключения
- Второй арап Петра Великого - Дмитрий Чегодаев - Исторические приключения
- Призрачный театр - Мэт Осман - Исторические приключения / Магический реализм
- Под кардинальской мантией - Стэнли Джон Уаймен - Исторические приключения
- Таежный гамбит - Юрий Достовалов - Исторические приключения