Форма входа
Читем онлайн Огонь, холод и камни - Леонид Смолин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Газеты, шурша, съехали на пол, но Роман не обратил на них ни малейшего внимания. Содержание прочитанных статей вызывало в нем какое-то непонятное глухое раздражение. Появилось и окрепло стойкое желание выйти на улицу и какому-нибудь прохожему смачно, со вкусом нахамить. Конечно же, это было бы проще всего, сорвать злость на первом встречном, но пока доберешься до этих истеричных сочинителей, пока приготовишь розги, весь запал и пройдет. Жалко... Обычно в таких случаях рекомендуется грызть сырую картошку или же бежать куда-нибудь в поле - копать яму, а потом кричать в нее до посинения, но, будь его воля. Роман, конечно же, предпочел бы отвести душу на самих сочинителях. И никакие соображения морального или этического характера не смогли бы его остановить. Положил бы всех рядком где-нибудь на широкой площади при большом стечении народу и собственноручно, долго и со вкусом порол. И чтобы какой-нибудь занюханный чинуша - старый, лысый и в очках читал при этом противным менторским голосом длиннющий гроссбух о правилах хорошего тона. Тогда, быть может, и другим неповадно будет. Тогда, быть может, хоть какой-то порядок появится... А проще всего, конечно, плюнуть на все это с высокой горки, мол, дураки вы, что с вас, горбатых, возьмешь, живите, мол, как хотите, но ведь не отвяжутся же, припрутся, любители дешевых сенсаций, достанут своими газетными розгами, затопчут. И будет это уже не встречей равных соперников, что, в общем-то, никогда таковой и не было, а позорной игрой в одни ворота. Все время не ты их, а все время они тебя. Под дых, и в голову, и в грудь. Чтобы опомниться не успел. Недаром же во все времена и у всех народов лучшим способом защиты почиталось нападение... Эх вы, сочинители крикливые, воинствующие противники теплового равновесия. На словах вы зрячие и могучие, а на деле слабые и слепые, как новорожденные котята. Вся сила ваша не в умении и не в глубоких знаниях ведь вы всего лишь полуобразованная аморфная масса - ваша сила в вашей многочисленности, в вашей активности, в вашем любовно взлелеянном догматизме. И хотя вы все валите на стихию, на саморазвитие и спонтанность, втайне вы сладострастно мечтаете переделать мир по образу и подобию своему, сделать его таким же порочным и грязным, как вы сами. Но самого главного вам никогда не постичь, никогда вам не создать своего мира, а с теми, что созданы другими, вам не найти единения. Поэтому, быть может, не пороть вас надо, а жалеть, тихо и с улыбкой, усмиряя гордыню, ибо если что и может спасти этот мир, то только милосердие и благородство." Эта последняя мысль внесла успокоение в смятенную душу Романа. Конечно же, невозможно не принимать все это близко к сердцу, невозможно изолировать душу от сердца, но поберечь его, найти дня разума спасительную нишу в котле Бытия выполнить это первейшее условие душевного равновесия - было для него жизненно необходимым. В противном случае, все могло закончиться нервным срывом. Роман это прекрасно понимал. И совладать со своими чувствами ему удалось. Раздражение его улетучилось. Он снова стал воспринимать мир, как спокойный сторонний созерцатель. Он встал с дивана и, ступая по мягкому ворсистому ковру, подошел к окну. Обе его створки были распахнуты, но вползавший в душную атмосферу квартиры августовский уличный воздух желаемого облегчения не приносил. Температура снаружи была, пожалуй, даже выше комнатной, и у Романа уже давно повлажнела от пота рубашка и как-то невнятно расслабляюще кружилась голова. В такой день самое подходящее место для отдыха - глубокая ванна с холодной водой. Но внизу, на залитом солнечными лучами дворе, жизнь била ключом. То туг, то там мельтешила разнокалиберная детвора, дряхлые старухи, оккупировав низенькие скамеечки, трещали бесконечными разговорами о погоде, болезнях, ценах и прочей чепухе, чуть в стороне, под раскидистыми кленами, одобрительно крякал под костяшками домино широкий деревянный стол, облепленный мужиками. И явно не вписываясь в этот дворовой оркестр откуда-то из глубины подъезда - слава Богу, не романового - кто-то невидимый читал замогильным, кажется, пьяным голосом "Комету" Цветаевой. Роман поморщился и отвернулся, закрыв глаза. На мгновение ему представилось, будто бы город, это безобразное нагромождение камней и бетона, внезапно исчез - не стало домов и автомобилей, не стало старух и детворы, растворились в Небытие газеты с паническими статьями о надвигающемся конце света, и народ, в угоду которому печатались эти статьи, тоже растворился, как тяжелый кошмарный сон ушла в далекое прошлое истерия последних лет: зловещие предсказания астрологов, бодренький оптимизм политиков, экономическая нестабильность, гангстерские войны, психологические тесты, голод и землетрясения - все исчезло. Во всем мире воцарились только лютый холод да еще белое безмолвие до самого горизонта. Да еще снежинки, холодные колючие снежинки, закружились, засверкали, падая с голубого хрустального неба. И тишина, мгновенно опаутинившая всю планету от одного полюса до другого, а Вселенную - до первоатома мироздания, глубокая баюкающая тишина, тоже воцарилась здесь, в этом мире, словно бы сплавилась со временем в единое целое, и каждая часть ее, неизмеримо малое мгновение, обратилась в легкое, как пушинка, и тяжелое, как свинец, зернышко, имя которому - Вечность. Тысячу лет, а может, всего лишь одно короткое мгновение длилось это восхитительное единение с Вечностью. А потом все снова вернулось на свои места, все снова загремело, закричало, закрякало. Снова была жара и снова был душный пыльный город. А внизу, на двухэтажной глубине, снова был двор. И по этому двору, распугивая короткими пронзительными сигналами детвору, степенно ехала шикарная черная "Волга". Старухи уже не трещали разговорами, молчали, обратив к этой "Волге" дряблые морщинистые лица, гадали, должно быть, кто, кому и зачем решил нанести столь торжественный визит. А "Волга" между тем неторопливо миновала пять подъездов и остановилась возле шестого, романового. Резкими сухими щелчками захлопали дверцы. На горячий асфальт, разминая затекшие конечности и дружно доставая сигареты, выбрались трое мужчин. Двое из них, пожилого возраста - один седовласый, другой лысый, были одеты в приблизительно одинаковые светлые брюки и рубашки,^ на ногах темнели туфли, третий - относительно молодой, лет так под тридцать, широкоплечий и светловолосый - отличался от них модным джинсовым костюмом и яркими кроссовками. Он достаточно ловко дал прикурить своим спутникам от зажигалки, которую извлек из кармана, прикурил сам и, уперев руки в бока, стал разглядывать окна дома. На мгновение Роман встретился с ним глазами, но парень, не выказав ни любопытства, ни интереса, совершенно равнодушно перевел взгляд в сторону, на свисавшее с соседнего балкона белье. Так прошло две минуты. Роман разглядывал мужчин, мужчины курили, а старухи уже обменивались первыми впечатлениями. Потом седовласый, поискав глазами урну, швырнул в нее окурок, после чего негромко сказал что-то парню в джинсовом костюме. Тот снова сунулся в машину, покопался там, выставив на всеобщее обозрение обтянутый синей материей зад, и достал откуда-то широкую зеленую папку. Седовласый взял ее, кивнул лысому, который жадными короткими затяжками добивал свой окурок, и вся троица, провожаемая не менее чем двумя десятками пар глаз, исчезла в подъезде. "К Красину, должно быть, - подумал Роман машинально, - или к Меркулову. К мому-то из них, это точно. Не к Сусликову же, в самом деле". Еще он подумал, что надо бы прикрыть окно - ведь жара же, свариться можно - но совершать какие-то, пусть даже в самой малой степени обременительные действия: тянуться к створкам, захлопывать их, - не было ни малейшего желания, и он, махнув с сожалением рукой, снова поплелся к дивану. Переживется как-нибудь. Только он сел, как в коридоре послышался легкий шум шагов, затем тихонько приоткрылась дверь и в образовавшуюся щель просунулась черноволосая мальчишечья голова, глядевшая на Романа невинными васильковыми глазами. - Па? - просительно сказала она. Роман, откинувшийся на спинку дивана, посмотрел на сына с неудовольствием. - Ну? - Па, можно я погуляю? - А уроки за тебя кто будет делать? Может, дядя? - Я уже сделал, па. Роман с сомнением покачал головой. - Так, как в прошлый раз, наверное. На двойку с плюсом. А потом я буду краснеть за тебя на собраниях. Он продолжал разглядывать лицо сына, и вдруг совершенно неожиданно опаляющая волна ярости ударила ему в голову. На мгновение в глазах его потемнело, все звуки, казалось, убрались куда-то за край сознания. "Тихо!" - сказал он про себя испуганно. - Тихо! Ведь это же твой сын". - Не, па, не будешь. Я по русскому все правила выучил, а по математике домашнюю написал. Могу показать. - Ладно,- проворчал Роман, успокаиваясь,- Закрой окно и иди. Мальчик тотчас же послушно двинулся к окну, но на полдороге вдруг остановился, быстро опустился на четвереньки и, склонив голову до самого пола, принялся что-то выглядывать под днищем шифоньера. Роман с ленивым любопытством наблюдал за ним. И в этот момент в коридоре дважды тренькнул дверной звонок. "Лариса пришла, - подумал Роман машинально и посмотрел на часы. - Что-то рановато. Только три, а у них смена в четыре заканчивается. Да и зачем ей звонить. У нее ключ... Может, кто-то из друзей? Мишка, скорее всего, или Ляпсусович. Только они имеют такую скверную привычку являться в самые неподходящие моменты... В конце концов, это обыкновенное свинство. Жара, спать охота..." Роман наморщил нос и через силу поднялся. - Да, Денис, не забудь потом за хлебом сбегать. - Угу. - Не угу, а так точно. - Ага,- пробормотал мальчик, с грохотом выволакивая из-под шифоньера обмотанные теннисной сеткой ракетки. Роман с завистью посмотрел на него, подумал, что за хлебом придется все-таки бежать самому и, вздыхая, поплелся в коридор. Уже у самой двери его вдруг ни с того, ни с сего охватил беспричинный страх. Он вдруг вспомнил, что на прошлой неделе в подъезде соседнего дома обнаружили труп мужчины с четырьмя огнестрельными ранами в груди, и его разгоряченное воображение живо нарисовало картину стоящего за дверью громилы с пистолетом в руке. - Фу, чушь собачья, - пробормотал Роман, тряхнув головой, и подумал, что надо бы все-таки как-нибудь собраться, выкроить время да встроить в дверь смотровой глазок. Снова тренькнул звонок, в третий раз уже, и Роман машинально щелкнул замком. За дверью, на лестничной клетке, стояли давешние пассажиры черной "Волги". Все трое...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Огонь, холод и камни - Леонид Смолин бесплатно.
Похожие на Огонь, холод и камни - Леонид Смолин книги
- Пугливое дерево - Элджис Бадрис - Научная Фантастика
- Солнечный огонь - Френсис Стивенс - Научная Фантастика
- Эликсиры Эллисона. От любви и страха - Харлан Эллисон - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- На оранжевой планете - Леонид Оношко - Научная Фантастика
- Наблюдатель - Роберт Ланца - Научная Фантастика / Разная фантастика
- Вверх дном - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Повести: "Солнечная константа", " Песчаная смерть", "Болото вверх тормашками" - Автор неизвестен - Научная Фантастика
- Бухта страха. Забытая палеонтологическая фантастика. Том 4 - Портер Браун - Научная Фантастика
- Конец подземного города. Фантастический роман - Яков Кальницкий - Научная Фантастика
- Вечномечтовые - Мария Фомальгаут - Научная Фантастика
