Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…в городе объявлено особое положение.
…ворота заперты.
…порт перекрыт.
…Совет приносит извинения купцам, которые оказались в ловушке города, однако те должны понимать всю серьезность ситуации. Совет не может предоставить изменникам шанс ускользнуть от правосудия.
…горожанам запрещено появляться на улице после наступления темноты, да и вовсе не следует покидать дома, но рекомендуется укрепить ставни и двери, а также запастись песком на случай пожара или военных действий. И как-то сразу люди верят в близость этой войны. Запираются. Прячут добро в тайники и семьи – в подвалы, созданные когда-то давно и уже годы использовавшиеся исключительно как кладовые. Однако же вот пригодились.
…Народное ополчение создано с благословения гильдийных старейшин, а также прочих достойных граждан протектората для защиты города и мирных жителей. А потому горожанам надлежит оказывать всякое содействие народному ополчению в поддержании порядка.
Юго хохочет.
Ему нравится, что овцы искренне плодят волков и им же помогают резать стадо.
О нет, народное ополчение и вправду верит, что действует во благо родного города. Пока… еще несколько дней или недель, возможно, месяцев… несколько столкновений, незначительных на первый взгляд. И крепнущее ощущение собственной безнаказанности. Тем, кто готовится пролить кровь во имя горожан, дозволено брать с этих горожан плату. Возможно, авансом.
Юго видел подобное не единожды.
Надо дать им время.
Вот только он сомневался, будет ли у людей это самое время… Кайя Дохерти жив.
Вернется.
И наведет порядок.
Но кто прислушается к голосу разума? Одних гонит вперед страх. Других – честолюбие. Третьи просто чуют возможность и боятся ее упустить.
Лорд-канцлер из последних, но, в отличие от многих, он точно знает, чего хочет. И был бы достойным нанимателем. Он умеет играть и жертвовать фигуры, ставшие ненужными. Осторожен. Умен. Беспринципен. Он точно не станет пить яд, не то доказывая себе же собственную правоту, не то сбегая от ответственности.
И Юго почти решился раскрыться.
Выгодная сделка.
Он усыпит стражу. И поможет войти в Кривую башню. Он полезен, и Кормак сумеет по достоинству оценить эту полезность, не испугается грязных рук, но… всякий раз что-то останавливало Юго. Иррациональное ощущение, которое перекрывало все аргументы разума, заставляя вновь и вновь отступать. Выжидать. Искать иной вариант.
Если Кормак проиграет…
Слабая надежда. Но Юго надеется. Следит.
Прячется, заслышав знакомый треск – рвется ткань мира, пропуская мага. И Юго впивается зубами в собственные пальцы, болью заглушая рванувшуюся было силу. Хаот здесь?
И где, спрашивается, их законы?
Принципы?
Разрыв отливал болотной зеленью, сукровицей искореженного пространства. И редкие всполохи – грязно-желтый, бурый, седой, как просоленная кость, – были узнаваемы. Эти сполохи – отпечатки пальцев на разломе – сливались воедино, выплетая радугу зова.
И Юго выпустил пальцы изо рта.
Случайная встреча?
Хаоту всегда были интересны запертые миры… и если вести себя тихо, то Юго не заметят. Он ведь почти сроднился с миром… слился.
Зов ширился, заставляя вибрировать стены. А люди не слышали…
Рыжий кот, оказавшийся рядом, заурчал. Не помогло. Разве способен кот заглушить голос Хаота? Он взвыл и вонзил когти в руку, пробивая до крови.
Спасибо.
Юго заткнул уши и, раскрыв рот, стал часто дышать, мысленно отсчитывая каждый вдох и каждый выдох. Помогло. Зов ослаб. Откатился. И смолк. Но лиловая сеть, опустившаяся на замок, развеяла последние сомнения: эмиссар-некромант прибыл не только за Изольдой.
– Сволочи. Сдали, – сказал Юго, опуская ладонь на рыжую спину. – Куда ни плюнь – лицемерные сволочи…
Что за жизнь?
Пахло войной.
Оказывается, Меррон помнит этот запах столь же хорошо, сколь и запах тетушкиного варенья. Ей только казалось, что война была давно и точно никогда не вернется, но вот…
…железо.
…камень.
…дым.
И люди прячутся, кроме тех, которые с оружием.
Как их много… люди в стальной чешуе похожи на рыб. Меррон ловила плотву и еще карасей и даже щуку однажды почти добыла. Щука была старой, толстой и неповоротливой. Она лежала в камышах, оплетенная тиной, словно старое бревно. И в какой-то миг Меррон почудилось, что не она охотится на рыбу, а наоборот. Мнительная дура, ох и дура.
Вляпалась. Теперь не выбраться, потому что кусок мыла бесполезен против двух десятков – какая честь при таком карауле ходить! – мечей. А на Сержанта надеяться не стоит.
С чего они вообще взяли, что Меррон представляет хоть какую-то ценность?
Жаль, на доктора не доучилась… а на войне доктора нужны. Тот, который тетушкин друг, он многое видел, но рассказывать опасался. У него порой выспрашивали, за кого он воевал. А он отвечал, что за раненых. А чьи это раненые, какая разница?
Перед смертью все равны. И Меррон тоже…
Она пошевелила липкими пальцами, запихивая мыло в рукав. Если метнуть и в глаз… а потом бежать… догонят.
Или перехватят на повороте – на каждом повороте теперь по стражнику.
Тогда как?
Нет, ну не умирать же ей, в самом-то деле!
Малкольм остановился, щелкнул каблуками и в струночку вытянулся перед человеком, которого Меррон сперва не узнала. Да и как узнать лорда-канцлера, когда он сам на себя не похож. Выглядит точно лавочник средней руки. В простом колете поверх сатиновой рубахи, в штанах полотняных с кожаными нашлепками на коленях, а из украшений – одна лишь цепь канцлерская. И еще шляпа, какую охотники обычно носят, с перышком фазаньим.
А Малкольм утверждал, что лорд-канцлер – страшный человек. Не соврал в кои-то веки.
– Тебя зовут Меррон? – спросил он, хотя наверняка знал не только имя.
– Да.
– Кто тебя ударил?
Он коснулся губы, которая все никак не могла зажить, наверное, оттого, что Меррон имела привычку в волнении губу эту покусывать, вновь разрывая лопнувшую кожицу.
– Это… случайно получилось.
– Конечно, случайно. – Меррон взяли под руку, увлекая за оцепление. А Малкольм остался по ту сторону живой стены. И вот как-то совсем от этого не спокойней. – Ты ведь разумная девушка?
Не к добру эта вежливость, однако Меррон сочла за лучшее согласиться.
Разумная.
Настолько разумная, что в нынешнем окружении будет вести себя хорошо.
– И понимаешь, что я могу разрешить все твои затруднения, если ты мне поможешь.
А если откажешься, затруднений станет больше, жизнь усложнится, а возможно, и подойдет к закономерному финалу. Нет, не видела Меррон себя погибшей во цвете лет. Это в теории красиво, а на самом деле как-то глупо и бесполезно.
– Я… буду рада вам помочь.
…или хотя бы вид сделать.
– Умница. Возьми! – Он протянул стеклянный шарик темно-синего цвета. То есть поначалу Меррон показалось, что шарик темно-синий, но нет – зеленый. Или, скорее, желтоватый, как исчезающий синяк… или красный, такого венозного оттенка.
И снова густеет до синевы.
– Сейчас ты пойдешь туда. – Лорд-канцлер развернул Меррон в сторону запертой двери. – Постучишь. Назовешь себя. И скажешь, что тебе надо увидеться с мужем.
Странный шарик, который не нагревался в руке, как полагалось бы обыкновенному стеклу.
– Тебя проводят.
Ох, вряд ли Сержант обрадуется этой встрече.
– Когда поднимешься до третьего уровня… или выше третьего уровня, но не ниже… Понимаешь?
Меррон кивнула. Понимает. До трех ее считать научили.
– Просто урони шарик на землю.
– И что будет?
– Ничего страшного.
Лжет. Хотя так умело, что еще немного и Меррон вправду поверит, что ничего страшного не случится. Да и то, какая жуть может скрываться в стеклянном шарике?
Такая, которая позволит Кормаку войти в Башню.
И ладно бы… Меррон что за дело? Пусть сами друг с другом разбираются, а она… она людей хотела лечить. И хочет. Жить. Тетку увидеть. Вернуться в поместье к яблочному варенью и субботним посиделкам.
– Все в радиусе ста шагов уснут. И мы обойдемся без крови. Ты спасешь многих людей.
Наверное, безопаснее было бы поверить, но Меррон не могла себя заставить.
– Меррон, от твоего благоразумия зависит не только твоя жизнь. Подумай о тете.
Вот же твари! Бетти точно ни при чем!
– Иди, дорогая.
Она и пошла. До двери десять шагов, каждый из которых как последний. И каблуки туфель с железными подковками звонко цокают по камню. В спину направлены взгляды. Стрелы, кажется, тоже.
С такого расстояния не промахнутся. Арбалетная же стрела человека насквозь пробьет. И ладно, если в сердце или там артерию крупную перережет… хуже, если в спину или живот. Дольше.
А вот и дверь.
Массивная. Старая, но крепкая. И Меррон берется за ручку, тянет на себя, не сразу поняв, что дверь заперта. Бронзовый молоток касается древесины беззвучно. И некоторое время ничего не происходит. Но вот заслонка сдвигается. У Меррон не получается рассмотреть человека, который стоит по ту сторону забранного решеткой окна. Это не Сержант точно.
- Пилюли для феи - Катерина Снежинская - Любовное фэнтези
- Брошенная невеста или сегодня леди зажигает! - Юлия Бум - Любовные романы / Любовное фэнтези
- Скандал – не повод жениться! - Наталья Мазуркевич - Любовное фэнтези
- Ты мне не истинная - Анна Ли - Любовные романы / Любовное фэнтези
- Спартакиада для варваров - Ясмина Сапфир - Любовное фэнтези
- Моя босоногая леди - Оксана Головина - Любовное фэнтези
- Огонь в твоей крови - Лана Ежова - Любовное фэнтези
- Коготь и цепь - Анастасия Машевская - Любовное фэнтези
- Зажечь огонь Его сердца - Ольга Хромова - Любовные романы / Любовное фэнтези
- Я не парень! - Юлия Бум - Любовные романы / Любовное фэнтези