изумлен. Получается, ГУВБ знало их имена? Тогда зачем его допрашивают?
– Сам видишь, не все неверные такие уж идиоты, – заметил Марк.
Глаза Мусы забегали, словно он пытался что-то понять или уловить какой-то сигнал.
Марк решил, что пора перейти к сути:
– Кто из вас был подрывником? Отличная работа. «БМВ» набили под завязку, взорвался от первой же искры.
– Ахмед, – одними губами произнес Муса.
– Кто?
– Бомбу сделал Ахмед.
Марк не ожидал такого ответа. В этом был какой-то подвох.
– Как он ее сделал?
– Не знаю, вроде из удобрений.
– Где именно? В мастерской?
– Нет, у него было укромное место, но я не знаю где. У нас было правило – ни о чем друг другу не говорить.
Марк подозревал, что Ахмед Менуи снабжал ячейку оружием, которое добывал благодаря связям с преступным миром, но чтобы он же изготовил бомбу… Картинка складывалась, прослеживалась определенная логика, непонятно было одно: где террорист этому научился.
– Откуда он знал, как сделать бомбу? Этому в школе не учат.
– По обучалкам в интернете, нужно просто делать, как там.
Марк поджал губы. Он понимал, что изготовить бомбу по обучающим роликам возможно, хотя и рискованно. А риск террористов не остановит, учитывая их целеустремленность. Он решил проверить, насколько честен задержанный.
– Что вы хотели сделать в «БМВ»?
Муса помолчал. Он явно судорожно раздумывал. Наконец со вдохом признался:
– Изначально мы думали взорвать Елисейские Поля вечером тридцать первого декабря.
– До тридцать первого декабря еще почти месяц! Ты что, издеваешься?
– Нет-нет, реально! Мы уже достали грузовик, чтобы прикинуться дорожными рабочими и пролезть через люки в канализацию. А там положить заряды каждые сто метров, всего больше двух тонн. Собирались установить на этой неделе, пока перед праздниками не нагнали охраны. Мы дождались бы тридцать первого числа, а потом – бабах! Самая красивая улица в мире взлетает на воздух со всеми, кто считает себя выше других.
– Почему вы передумали?
– Мы испугались! Нас чуть не сцапали два раза. Там вечно толпы, мусора дергаются, если ты припарковался больше чем на десять минут. Я почуял, что дело тухлое, и мы отменили. Тут-то Ахмед предложил новый план: набить «БМВ» взрывчаткой и въехать на рождественскую ярмарку в начале Елисейских Полей.
– Вы собирались взорвать машину прямо там?
– Да.
– Почему сегодня?
– Ахмед боялся, что наш грузовик на Елисейских Полях уже запомнили, и мы не могли там светиться. А днем в среду, когда там туристы и дети, очень символично[34]. Бабах – и все тут. Потом мы добили бы из «калашей» всех, кто двигается, приехали бы флики, и мы бы подорвали себя. Ахмед хотел превратить ваши праздники в память о смерти.
– В «БМВ» была не вся взрывчатка. Где остальное?
Муса снова бросил на Марка изумленный взгляд. Снова задумался.
– В грузовике, который мы сожгли.
– Вы сожгли бомбу?
– В итоге нам понадобилось меньше, чем мы думали. И что нам было с ней делать? Две тонны взрывчатки не влезли в машину!
Муса давал признательные показания, так что Марк решил задать ему ключевой вопрос:
– Кто руководил группой?
– Ахмед.
– Уверен?
Две пары черных глаз, не моргая, смотрели друг на друга.
– Вы хотите ответов или еще больше вопросов?
– Почему он?
Муса пожал плечами:
– Потому что он, вот и все. У него бабки, пушки, он знал, как сделать бомбу, он был старше всех, у него было больше опыта, у него была харизма. Понятно?
Ахмед был НТ.
Марк начал видеть картину целиком. Абдельмалек Фиссум – идеолог; Лоран Брак – козел отпущения, для вербовки посредника, неизвестного ГУВБ, Сида Аззелы; Антони Бриссон – уборщик; и наконец, ячейка в составе Абеля Фремона, Мусы Бакрани, Ахмеда Менуи – лидера, нулевого террориста, с которого все началось, – и еще двоих неизвестных.
– Откуда ты знаешь Ахмеда? – поинтересовался Марк.
– Ниоткуда. Я увидел его в последний момент.
Получается, что людей для ячейки отбирал Фиссум.
– От кого он получал приказы?
– В смысле?
– Ахмед приказывал вам, а сам-то он кому подчинялся?
– Никому. Ахмед был особенным… Такие не подчиняются. Вы его не знаете. У него была тысяча жизней, сразу видно. Он все умел. Не знаю, откуда он взялся, он не рассказывал, но я уверен, что он погиб с улыбкой, да пребудет с ним мир и благословение Аллаха.
На этот раз Марк был вынужден с ним согласиться. Именно Ахмед отыскал в «БМВ» автомат и открыл огонь по сотрудникам ГВНЖ, прежде чем его застрелили.
– С ним в машине были еще двое, кто они?
– Почему вы спрашиваете у меня, если знаете все имена?
– Помоги мне все подтвердить, чтобы мы положили тела в правильные могилы.
Муса покачал головой. Он понял, что ГУВБ знает не все. Это был переломный момент. Марк больше ничего из него не вытянул и вышел в коридор, где у полуоткрытой двери ждала Людивина.
– Вот кого мы называем террористами, – устало сказал Марк.
– С ним сложно спорить. Вряд ли получится победить его идеологическую подготовку.
– Да, он верен своим убеждениям. Явно рассказал только то, что хотел. Мы ничего больше от него не добьемся. Даже не пытайся обсуждать с ним его веру.
– Возможно, со временем какой-нибудь имам склонит его к более умеренной позиции.
– Его представления о религии идут от сердца, он не станет даже слушать другую интерпретацию. Мы с ним – две разные цивилизации, которые сидят за столом переговоров и спорят, какое число видят – 6 или 9. Некоторые могут одуматься и признать, что это вопрос точки зрения, но он… он не из таких.
– Он довольно быстро признался, – заметила Людивина.
– Так часто бывает. Им хочется рассказать о фактах, раз уж о религии с нами не поговоришь. Ты не слишком разочарована?
– Из-за чего?
Марк кивнул на задержанного через окно:
– Из-за него. Часто они не такие, какими мы их себе представляем. Мы ждем, что это злые гении с живым умом, с готовыми ответами на любые вопросы, но в большинстве случаев они просто безумцы с промытыми мозгами. Ты же слышала, они отказались от своего масштабного плана, потому что их чуть не сцапали. Елисейские Поля, ишь! А чего они ждали? Думали, им дадут спокойно заложить бомбу? Это же самая охраняемая улица в Париже! Что за идиотизм… К счастью для нас, в большинстве случаев все заканчивается именно так. Поэтому мы их и ловим.
Теперь они медленно шли по коридору.
– Ты говоришь, что обычно они такие же, как Муса. Значит, есть… более проницательные?
– Увы. Есть умные фанатики, которые тщательно готовятся и доводят дело до
