Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А, Суворов? Ты уже здесь?
– Да, товарищ комиссар. Разрешите получить разрешение на вылет?
– Вылет? Тебе что, разрешили? – удивился Агренев отрываясь от журнала. Сидевший в углу радист, и вошедший в штаб дежурный полка, приветливо мне кивнули.
– Да, вот справка.
– Ну раз справка. Тогда да. Даю. Ильин, позвони в общий центр управления полетов, узнай, когда будет окно.
– Есть, – откозырял лейтенант, дежурный по штабу, и подмигнув мне, стал крутить ручку телефона.
Пока он общался с ребятами Иволгина, выбивая мне время взлететь для ознакомительного полета, я общался с комиссаром, сообщая последние Московские новости. Агренев был из Подмосковья, и интересовался обстановкой в городе.
– Да я то больно ничего и не знаю. Все дни носился то домой, то в госпиталь, то в студию. То туда, то обратно.
– Понятно. А что за студия?
– Хм… так я песни свои на пластинки записывал, – смущенно ответил я.
– Молодец! Много записал? Десять? Пятнадцать? – попытался узнать у меня подробности комиссар.
– Много. Очень‑очень‑очень много. Две, – ответил я.
– Две‑е‑е? Всего две? – удивленно протянул Агренев.
– Товарищ комиссар, я вообще‑то рассчитывал успеть ХОТЯ БЫ ОДНУ. Сами поймите, нужно с музыкантами разучить мелодию, а это за час не сделаешь. Потом совместное исполнение до автоматизма. Это тоже время. То что мы записали конечно далеко от совершенства по моему мнению, но все равно лучше чем ничего. Хотя Быков – это доцент консерватории – говорил, что вышло очень даже неплохо. Заметьте, не хорошо. Ладно еще повезло что у них был хорошо сыгранный коллектив, они буквально налету подхватывали все что я пытался сыграть. Все парни‑студенты настоящие талантища.
– Понятно. Действительно, ляпнул, десять‑пятнадцать. Какие песни‑то? Я знаю?
– Да, я их исполнял неделю назад: «Песенка велосипедиста» и «Люди встречаются».
– Почему именно их? Нет, выбор конечно хороший, ты их на бис постоянно исполняешь, но все же?
– Да я напел десяток, а они за эти уцепились. Сперва конечно за «Люди встречаются», а потом заметили что время остается, записали и «велосипедистов».
– Они?
– При встрече Быков позвал своих коллег, вот консилиумом и решали, что мне петь. Что понравится народу. Так и выбрали.
В это время мы обнаружили, что присутствующие в помещении дежурный и радист активно греют уши.
– Товарищ комиссар, получено разрешение на взлет истребителя ла‑пять бортовой номер семь. Через… сорок минут, – глянув на часы сказал опомнившийся лейтенант.
Радист тоже вернулся к своей работе непрестанно вызывая какого‑то Чародея.
– Хорошо. Отметь в журнале.
– Есть.
Повернувшись ко мне, комиссар сказал:
– Вечером будет собрание, все‑таки такое событие нужно осветить.
– Собрание? – я озадаченно почесал затылок. Для меня это было неожиданно, как‑то не воспринимал все так серьезно.
– Конечно. Такое неординарное событие требует освещение не только среди бойцов, но и должно быть в газете. Пусть люди знают, что капитан Суворов не только летчик, но и композитор и певец. Выпустим боевой листок.
– Вообще‑то они знают, я во время своего первого выступления спел…
– Летчика? Да, вещь! Слышал. Кстати про твое последнее выступление позавчера тоже. Почему молчим про него?
– Ах да. Забыл совсем, замотался. Меня на квартире пионеры нашли, и там по наклонной, дошло до комсомольского радио. Вот и выступил по их просьбе. Выделил два часа своего времени, а оно у меня тогда было не резиновым, но дети это святое.
– Пионеры? Твоя дружина?
– Они самые. Молодцы, нашли. Веселые ребята. И пионервожатая очень интересная девушка.
– Ясно. Ладно до вечера, а пока иди, собирайся. У тебя вылет через полчаса.
– Хорошо, товарищ комиссар.
Выходя из большой комнаты, в которой размещался штаб нашего полка, подумал:
«А о том, что из двух я сделал четыре песни, я вам товарищ комиссар то и не сказал»
Это действительно было так. Мелодия наигранна, голос поставлен, срепетировав несколько раз, я выпустил еще две песни. Те же только на французском языке, по моему мнению получилось неплохо, а вот Быков был в экстазе, он знал этот язык.
– От винта!
– Есть от винта! – выкрикнул Лаптев откатывая компрессор.
Мотор уже был прогрет, когда я подошел под скрип снега под подошвами своих полуботинков. Взобравшись осторожно на крыло, после с помощью механика в теплую, нагретую кабину истребителя. Запустив заглушенный мотор, я стал гонять его, проверяя на обороты. Все было в порядке.
– Мушкет, я База, вылет разрешаю. Как слышите меня, прием?
Поправив ленд‑лизовский шлемофон, я ответил радисту Центра:
– База, я Мушкет, вас понял, взлетаю.
Пока полки находились на территории Центра, все полеты были через них.
Проверив хождение элеронов и подкрылков, я покатил ястребок на взлетную площадку. Взревев двигателем, машина пошла на взлет. Вы думаете я крутил фигуры высшего пилотажа? Хазер. С моей‑то ногой. Рано еще. Просто ознакомительный полет.
Сделав несколько простеньких виражей я стал оценивать истребитель, и чем больше я сидел в кресле пилота, тем больше и больше нравилась мне эта машина.
Я был в воздухе минут десять как стали возвращаться с вылета два полка. Первыми шли «пешки» за ними чуть отстав сопровождали их Ла‑5. Короче занимались не своим делом. Мы охотники. Видимо комполка решил дать наглядную практику сопровождения бомбардировщиков и когда представился случай, воспользовался ею. От строя отделился одинокий «лавочкин» и понесся ко мне. Через несколько секунд, мои ведомый занял свое законное место прикрывая мне спину. Однако я отправил его вниз, узнав, что баки у него были фактически пусты.
Загнав свою машину под масксеть, и отдав ее в опытные руки механика, поигрывая тростью я направился в общий зал где обычно проходили обсуждения вылетов и расшифровки ошибок.
– Ну что герой, вернулся? – Спросил у меня подполковник Стриж, как и все одетый в летный костюм.
– Вернулся, – хмыкнул я, после чего вытребовав трех помощников, направился к себе за подарками из города. А вечером когда употребляли наркомовские за первые сбитые в полку, во время ужина прозвучала моя первая песня. Когда я ее услышал, сам удивился звучанию. Очень проникающая в душу песня несмотря на мой довольно грустно‑веселый голос в репродукторе. Песня «Люди встречаются» стала хитом за эту неделю, а когда прозвучала «Песенка велосипедистов»… Бедный я.
Однако это было еще не все.
Вечером после общего собрания мы отмечали не только мое возращение, но и первые сбитые полком самолеты противника. Жаль, меня не было в этом вылете. Не сбивать, молодецки комплексуя что другие дерутся, а посмотреть КАК они это делают. Что ни говори, а видеть самому это не одно и тоже слушая возбужденных летчиков. Это был не первый их учебно‑боевой вылет, четвертый, если быть точным, просто, в этот раз они действительно встретились с немцами. Нет, служба оповещения конечно работает на отлично и сообщает о появлении немецких самолетов, но и у немцев с этим поставлено неплохо. Особенно в высотных разведчиках. Три бесполезных вылета на перехват бомбардировщиков разозлили подполковника Стрижа, поэтому он воспользовался парой МиГов и звеном пришедших наконец в полк «Таиров». Поэтому на четвертый вылет небо было свободно от немецких глаз, высотники хорошо почистили небо давая работать не толь моему полку но и «пешкам» которых выпустили в «поле». Кстати это был их первый совместный вылет полным полком. По сути наш полк не был полком в полном его понимании, он так числиться только по бумагам. Бои он будет вестись отдельными группами разбитыми по звеньям, возможно даже по парно. Не полк, а несколько отдельных ударно‑охотничьих групп с отдельным штабом для административной деятельности, чтобы соответствующие заявки на горючее, и БК исполнялись… ну и хознужды.
В случае нужды группы можно мгновенно собрать в полноценную единицу. Вылетать также больше восьми‑шести истребителей в группе не желательно, мешать друг другу будут и управлять сложнее. Так возможно объединение если повстречают большое количество самолетов противника. Тут главное успеет его вызвать. Моя идея придать полку отдельный ВНОС был осмеян, их фронтам не хватало, а тут полк хоть даже и специальный. Так что будем работать с тем что есть, хотя реорганизация и усиление существующих постов ВНОС уже началась, будем надеяться что на том участке фронта где мы будем воевать с ним будет все в порядке.
Полк Стрижа не сопровождал «пешек» как я думал. Нет, они использовали их как наживку в лучших традициях охотников. Немцы на переднем крае визуально усмотрели бомбардировщики, да и как их не увидеть когда на головы посыпались бомбы‑сотки.
Причем бомбили их в пикировании, немного шероховато, опыта было мало, но работали! В результате немцы лишились гаубичного дивизиона стоящего на позициях в трех километрах от переднего края, и склада боезапаса. Рвануло там не слабо.
- Академия Иммерсии: Портал судьбы - Алексей Герасимов - Любовно-фантастические романы / Прочее
- Пьеса на 2,3,4,5,6 человек. Ищу бабу пострашней! Комедия - Николай Владимирович Лакутин - Прочее / Драматургия
- Спящая бабушка - Лидия Тарасова - Детские приключения / Детская проза / Прочее
- Сборник рассказов - Ирина В. Иванченко - Прочее / Русская классическая проза
- Избранное - Кира Алиевна Измайлова - Прочее / Фэнтези
- Царство Авалона, или претсмертные записи незамужней вдовы Екатерины! - Наталина Белова - Прочее
- Русуданиани - Без автора - Прочее
- Системный сбой - Александр Николаевич Бубенников - Криминальный детектив / Прочее
- Али-Баба и сорок разбойников - Автор неизвестен -- Древневосточная литература - Прочее
- Сорок лет спустя в СССР - Евгений Адгурович Капба - Прочее