Форма входа
Читем онлайн Николай II - Анри Труайя
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Тем временем Ленин, еще находившийся в изгнании в Цюрихе, лихорадочно разрабатывал самые авантюристические планы возвращения в Россию. 12 марта 1917 года он телеграфировал свои приказы петроградским большевикам:
Наша тактика: полное недоверие, никакой поддержки новому правительству, Керенского особенно подозреваем, вооружение пролетариата – единственная гарантия, немедленные выборы в Петроградскую думу, никакого сближения с другими партиями. Телеграфируйте это в Петроград.
Ульянов(Соч., т. 23, с. 287.)Вынеся все эти решения, он вступает в переговоры с представителями кайзера в Берне с целью попытки добиться разрешения на переезд в Россию через Германию. Вполне естественно, немцы согласились на переезд в Россию человека, который пропагандирует разложение армии и заключение сепаратного мира на любых условиях. В одном с ним вагоне, не то второго, не то третьего класса, без права выходить по пути следования, ехала его жена Надежда Крупская и еще семнадцать товарищей по изгнанию.[287] Прибытие Ленина в Петроград в апреле 1917 года обернулось апофеозом, блестяще срежиссированным большевиками: море кумача, оваций, букетов, речей. Его приземистая фигура, круглое скуластое лицо, острая бородка и стальной взгляд быстро снискали популярность. С первого же взгляда было ясно, что он явил себя как предводитель грозной партии. Благодаря своему авторитету и красноречию большевики усилили свое воздействие на исполком Советов. Временному правительству, вышедшему из либеральной буржуазии, все в большей степени приходилось считаться с этим органом, состоящим из солдат и рабочих, презиравшим парламентские методы и претендовавшим быть единственным выразителем воли трудящихся классов. Ленин поставил на повестку дня: «Немедленное заключение мира, заводы – рабочим, землю – крестьянам, власть – Советам». Под его влиянием в народе быстро распространялись идеи пацифизма. Не в пример Керенскому, который готов был заключить мир только после победы, Ленин и его соратники требовали окончания «империалистической бойни».
20 апреля улицы заполонили манифестанты под лозунгами, враждебными Временному правительству и продолжению войны. Обеспокоенный большевистской пропагандой в армии, Керенский отправился на фронт и предпринял попытки убеждать солдат провести «революционное наступление». Первый успех под Тарнополем: российские войска вклинились в австрийские линии. Позабыв о своем бедственном положении и несчастии, постигшем его семью, окрыленный этой победой Николай заказал молебен в дворцовой церкви. Но вскоре порыв войск Керенского иссяк, и «солдаты свободы» отступили. Этот провал был немедленно использован большевиками, обвинившими Временное правительство в том, что оно напрасно положило тысячи душ. Используя в своих целях народное недовольство, они даже предприняли в начале июля попытку поднять массы на антиправительственное выступление. Правительство ответило арестами и преследованиями. Некоторые мятежные полки, расквартированные в Петрограде, были отправлены на фронт. Чтобы избежать ареста, Ленину пришлось бежать в Финляндию, где он перешел на нелегальное положение. В Петроград вернулось спокойствие, но Керенский ожидал новых подрывных актов. Кстати, не дремали и монархические группы, действовавшие в тени и грезившие о реванше. Некоторые из них мечтали о восстановлении монархии под скипетром молодого Великого князя Димитрия. Другие мечтали под покровом ночи вывезти царя в автомобиле и доставить в порт, где он мог бы сесть на английский корабль.
Все эти слухи пугали Керенского. Он снял с поста главы Временного правительства добродушного князя Львова – поклонника Льва Толстого. И вот он разом стал председателем Совета министров и военным министром! Взяв на себя этот двойной груз ответственности, он посчитал опасным дальнейшее пребывание царской семьи в Царском Селе. Нужно любой ценою удалить ее в какую-нибудь губернию, свободную от политических волнений. Николай умолял отправить его с семьей в Ливадию, но Керенский посчитал таковое невозможным. После долгих колебаний он выбрал местом пребывания бывших властителей всея Руси сибирский город Тобольск. Не потому ли был выбран именно этот отдаленный угол, что туда еще не успела дотянуться железная дорога, что население там тихо-мирно живет-поживает и добра наживает? И не потому ли, что там кончило свои дни столько впавших в опалу государственных мужей? Как бы там ни было, так поступив, Керенский рассчитывал удовлетворить экстремистов: будет справедливо, если вслед стольким революционерам сам царь отведает прелестей сибирской ссылки! Утвердившись в этом своем решении, он отправился к Николаю и заявил ему, что, по соображениям безопасности, ему с семьей придется готовиться к отъезду из Царского Села. Дать ответ на вопрос о направлении движения Керенский категорически отказался, сказав только, чтобы семья взяла с собою большое количество теплой одежды. Поначалу смущенный, Николай глянул министру прямо в глаза и пробормотал: «Я не боюсь. Я вам доверяю».
В этот день Жильяр пометил в своем дневнике: «Нам сообщили, что следует запастись теплой одеждой. Значит, нас повезут не на юг. Какой обман!» Великодушный Керенский соизволил разрешить свидание Николая с его братом – Вел. кн. Михаилом. У братьев было столько всего сказать друг другу, что они попросту не находили слов для выражения своих чувств и потому больше переминались с ноги на ногу друг перед другом, нежели пытались говорить; Керенский же во время этого свидания демонстративно затыкал уши, показывая, что ему наплевать с высокой колокольни, о чем они там беседуют. Отъезд был назначен на вечер того же дня. К полуночи семья была готова. Но ей пришлось ждать, в неуверенности и тревоге, до пяти часов утра, пока железнодорожники наконец подготовили два предназначенных для этого путешествия поезда. Опальную семью сопровождал конвой из 327 солдат и 7 офицеров. Поезд шел под флагом Страны восходящего солнца, и на вагонах, окна которых были зашторены, красовались таблички японской санитарной миссии. (Знал бы Николай в эпоху Порт-Артура и Мукдена, что ему придется путешествовать под флагом своего самого злейшего на тот момент противника, он ужаснулся бы!) Керенский проводил пленников до вокзала. «Впервые я увидел бывшую царицу только как мать своих детей, взволнованную и рыдающую. Ее сын и дочери, казалось, не столь тяжело переживали отъезд, хотя и они были расстроены и в последние минуты крайне возбуждены».[288] Николай, как обычно, держал контроль над своими нервами и улыбался блеклой улыбкой. Ему было неведомо, что глава Временного правительства поддался очарованию своего главного пленника. Позже он напишет об этом так: «В моих глазах он более не был бесчеловечным монстром, как я представлял его себе… Это был человек чрезмерно сдержанный и нерешительный… Лишенный жизненности, он также не обладал инстинктивным знанием людей и жизни… Ничто из происходящего не было достаточно чувствительным, чтобы удивить его. Мне удалось получше рассмотреть его лицо. За этой улыбкой, за этими колдовскими глазами я угадывал что-то смертное, заледенелое». (Франц.)
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Николай II - Анри Труайя бесплатно.
Похожие на Николай II - Анри Труайя книги
- Балерина из Санкт-Петербурга - Анри Труайя - Биографии и Мемуары
- Марина Цветаева - Анри Труайя - Биографии и Мемуары
- Оноре де Бальзак - Анри Труайя - Биографии и Мемуары
- Земной ангел. Великая княгиня Елизавета Федоровна - Алексей Солоницын - Биографии и Мемуары
- 1900. Русские штурмуют Пекин - Дмитрий Янчевецкий - Биографии и Мемуары
- Мария Федоровна - Александр Боханов - Биографии и Мемуары
- Александра Федоровна. Последняя русская императрица - Павел Мурузи - Биографии и Мемуары
- Быть принцессой. Повседневная жизнь при русском дворе - Елена Первушина - Биографии и Мемуары
- Воспоминания старого капитана Императорской гвардии, 1776–1850 - Жан-Рох Куанье - Биографии и Мемуары / Военная история
- Екатерина Великая. 3-е издание - Николай Павленко - Биографии и Мемуары
