что только Джеймс сможет увидеть на мне столь искусную иллюзию, только его магия была способна на это. Поэтому смело прошла в полуголом виде по коридорам дворца к его кабинету.
Стоило моим кузенам выйти, а, точнее, вылететь из императорского кабинета, Джеймс кинулся ко мне, и я отозвала магию. Больше мне не от кого прятаться. Здесь остался только тот, ради кого я так нарядилась.
Его глаза пылали желанием, когда он с силой притянул меня к себе и наши губы слились в страстном поцелуе, уносящем меня в другое измерение, где существовали только мы и наслаждение.
Я обхватила любимого за шею, всем телом прижимаясь к нему, и в ответ он зарычал. Его руки прошли по моему телу и остановились на бедрах, а после он подхватил меня и усадил на стол, скинув с него все, что там лежало.
Меня накрывало волной желания, я уже не понимала, что делаю, и просто следовала своим инстинктам. Выпустив демонические когти, я разорвала его камзол и рубашку, пройдя руками по упругим мышцам груди и плечам.
Джеймс, не переставая, ласкал мое тело, и каждое его прикосновение пробуждали во мне неизведанные ощущения и чувства. Не отрываясь от моих губ, он разорвал кружевной корсет, и откинул его в сторону. Его руки требовательно прошлись по обнаженной груди, и я не смогла сдержать сладостный стон.
Как же я хотела его! Мое тело горело и требовало ласк, и я окончательно растворилась в новых для себя ощущениях.
— Ты понимаешь, что я не смогу остановиться? — хрипло прошептал Джеймс, зарываясь руками мне в волосы.
— Я убью тебя, если ты это сделаешь, — в тон ему произнесла я, и он снова накрыл мои губы своими.
Для меня больше ничего не существовало, только Джеймс и страсть, которую он во мне пробуждал. Я даже не заметила, как он открыл портал, и только когда мы оказались на кровати, поняла, что мы уже не в кабинете, а в спальне.
Между нами больше не было никаких преград в виде одежды, и я сходила с ума от жара сильного мужского тела. Я желала его также сильно, как и он меня, и слившись воедино, мы стали продолжением друг друга. Находясь на вершине блаженства, я не сдержала свою истинную магию, которая вырвалась одновременно с королевской магией Джея, и нас накрыло не только неудержимым наслаждением, но и сиянием соединяющихся сил.
Эвелина
Я полностью растворилась в Джеймсе и нашей магии. Вокруг нас было сплошное сияние, и мы были центром целой вселенной, в которой кроме нас не существовало никого и ничего.
Я утратила чувство времени и полностью отдалась новым чувствам и страсти. То, что происходило с нами, было так же естественно, как дышать. Я любила Джеймса больше жизни и знала, что он испытывает ко мне то же самое. Сейчас я ощущала его, все его эмоции и чувства как свои, и это было непередаваемое блаженство. Мы купались в своей любви и свете, который она пробуждала. Вот это и было самое настоящее счастье.
Не знаю, сколько прошло времени, но когда сознание стало возвращаться и я смогла более-менее трезво мыслить, то заметила, что с нами произошло нечто странное…
Я чувствовала Джеймса, его эмоции, его силу, и я точно знала, что стоит захотеть, и мы сможем общаться мысленно. Вот только это была не брачная связь. Между нами снова установилась связь истинных. Но сейчас мне не мешала королевская магия Джея, она не вызывала у меня никакой ненависти и отторжения. Я полностью приняла ее, как свою собственную. И то же самое происходило с Джеем, я чувствовала это всем своим существом.
— Как же я люблю тебя, — сказал Джеймс, обнимая меня.
— А я тебя, — прошептала я. — Только не разрывай больше нашу связь.
— Никогда.
Я посмотрела на него и увидела то, чего в принципе не могло быть. Его аура полностью восстановилась. В ней больше не было рваных, обугленных краев, она сияла чистым сине-голубым светом.
— Твоя аура, Джей, — радостно произнесла я. — Она восстановилась.
Он встрепенулся, и окинул меня внимательным взглядом.
— Твоя тоже, — с придыханием сказал он.
Я счастливо засмеялась, обнимая его. Это же здорово! У нас больше не будет неконтролируемых вспышек под влиянием эмоций, теперь мы снова стали прежними! И нам уже не грозит превратиться в бесчувственные сущности, если мы на пару дней расстанемся!
Но на этом сюрпризы не закончились.
— Любимая, где мы? — удивленно спросил Джеймс, оглядываясь по сторонам.
Наша магия перестала сиять как полуденное солнце, и теперь я тоже заметила, что мы лежим не на кровати, а утопаем в пушистых облаках, явно магического происхождения. Мы были в центре белоснежного храма, пространство которого пронизывала магия, и невозможно было разглядеть ни пол, ни потолок, их скрывали эти самые облака. Все, что было видно — это массивные колоны по кругу, и огромный постамент в нескольких метрах от нас, на котором сиял зеленый камень.
Я уже собиралась недоуменно ответить, что не знаю, где мы, но произнести это так и не успела. В голове сам собой возник ответ на вопрос Джеймса. Я просто знала, что это за место, как будто мне всегда было об этом известно.
— Это Небесный храм, — твердо сказала я.
— Тогда это артефакт «Забвение»? — с надеждой спросил он, кивая на зеленый камень.
— Да, — уверено произнесла я. Не знаю почему, но я не сомневалась, что это именно этот артефакт.
— Интересно, мы в Велании или Хароме? — задумчиво спросил Джеймс и стоило ему только задать этот вопрос, ответ снова сам собой всплыл в голове.
— Мы между мирами. Небесный храм находится между Веланией и Харомом, его скрыла сама Тьма, которая соединяет наши миры, — произнесла я.
Он вопросительно посмотрел на меня, не понимая, почему я знаю ответы на его вопросы.
— Не спрашивай, Джей, сама не знаю, откуда мне это известно. Я раньше не знала, что Велания и Харом связаны Тьмой, — честно ответила я.
— Здесь пространство пронизано магией, — сказал Джеймс, поднимаясь. — Скорее всего, она усиливает твою силу. Истинные маги от природы ясновидящие, вот тебе и известно больше, чем должно быть.
Я растеряно посмотрела на него, но его предположение было единственным, объясняющим то, что сейчас происходило со мной. У меня никогда не было дара ясновидения, и даже интуитивным даром я не обладала. Но, видимо, здесь моя сила увеличилась.
Джеймс создал иллюзию одежды, и я последовала его примеру. Не пристало находиться в таком месте в голом виде.
— Я чувствую здесь только королевскую
