Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прошу наверх, господин хороший, — крикнул он вниз с притворной учтивостью.
Веревка тотчас натянулась; в следующее мгновение, ухватившись за края, из люка выкарабкался Сеян, голый, в одной лишь набедренной повязке.
Хотя на его потное тело налипла солома, от него исходило ощущение достоинства и власти. При виде его Веспасиан едва не отшатнулся в ужасе. Взгляд Сеяна был полон ненависти к своему тюремщику.
— Император и Сенат в конце концов одумались! — порычал он в лицо Спурию. — Я никогда не забуду твоего гостеприимства, жалкий червяк!
— Боюсь, ты ошибаешься, отец, — подал голос Страбон.
Услышав голос сына, Сеян резко обернулся. Перед ним, между двумя преторианцами, закованный в цепи, стоял Страбон. Он тотчас понял, что это значит, и на какой-то миг самообладание изменило ему. Однако затем он кивнул и улыбнулся кривой улыбкой.
— Понятно. Так вот значит, чем все кончилось, — он посмотрел на преторианцев. — И сколько же Тиберий заплатил гвардии, чтобы та предала меня?
Оба гвардейца ничего не ответили, глядя перед собой.
— Ага, стыдно признаться? — усмехнулся Сеян. — Хорошо, попробую угадать. По двадцать золотых каждому?
Преторианцы хранили молчание, отказываясь смотреть ему в глаза.
— Значит, тридцать?
Было видно, что обоим неловко.
Глаза Сеяна от удивления полезли на лоб.
— Так значит, и двадцати не дали. Эх вы, продажные шлюхи.
— По десять золотых, отец, — сообщил Страбон. — Они сами хвастались, пока вели меня в Сенат.
— Хвастались! Хвастались, что получили по десять золотых! Какие-то жалкие двести пятьдесят денариев! — Сеян расхохотался. — Император выкупил свою империю меньше чем за годовое жалованье рядового преторианской гвардии! Вот это покупка! Да за такую цену вскоре любой сможет себе позволить императорский пурпур!
С этими словами он плюнул преторианцам под ноги.
— Ладно, давайте кончать!
Его взгляд упал на Веспасиана. Он тотчас нахмурился и ткнул в него пальцем.
— Я знаю тебя. Сегодня утром ты прятался за колонной в храме Аполлона. Если ты один из триумвиров, то что ты забыл рядом с храмом, где проходило заседание Сената, на котором я должен был получить трибунские полномочия?
— Мне было так велено, — ответил Веспасиан, глядя Сеяну в глаза.
— Кем велено? Макроном?
— Нет, Антонией, — честно признался Веспасиан, не видя смысла скрывать имя той, что сыграла ключевую роль в свержении его пленника.
Сеян улыбнулся мрачной улыбкой.
— Эта старая сука? Так значит, это она, а не Макрон?
Веспасиан кивнул, по-прежнему глядя Сеяну в глаза.
В глазах пленника промелькнул огонек узнавания.
— Я ведь уже видел тебя раньше?
— Верно, видел.
— На стене дома Ливиллы пять лет назад. Ты был в числе тех, что пришли освободить рабыню, личного секретаря Антонии.
— Верно. Я был среди них.
Вы поступили как храбрецы.
Веспасиан продолжал смотреть в глаза Сеяну, как будто слова похвалы его не касаются.
Сеян какое-то время молча смотрел на него. Все, кто были рядом, стояли, не пошелохнувшись, как будто чувствовали, что между этими двумя, триумвиром и осужденным на смерть, возникла некая незримая связь. Веспасиан расправил плечи и гордо вскинул голову. Куда только подевался его страх!
— Есть в тебе нечто, молодой человек, — наконец произнес Сеня. — Нечто такое, что есть и во мне. Железная воля. Антония наверняка ее тоже разглядела в тебе, если она спустя пять лет вновь прибегла к твоей помощи. Обычно она выбрасывает людей уже через несколько месяцев, как только использует их в своих целях. Значит, она считает, что ты годен на нечто большее. Вчера помощник Антонии, сегодня римский палач. Что же уготовано тебе завтра? Кстати, как твое имя?
— Тит Флавий Веспасиан.
— Что ж, юный сын рода Флавиев. Я дам тебе совет. Запомни его хорошенько. Это последний совет, который я кому- то даю. Я здесь всего по одной причине. Одной-единственной. Я не взял власть, когда до нее можно было дотянуться рукой. Когда я был консулом, мне следовало поднять мятеж. Гвардия была моей, Сенат по большей части моим, народ тоже был бы моим. Но я не решился.
Почему я не решился, когда столько лет к этому шел, да и сама власть тоже шла ко мне в руки? Почему? Ведь Антония наверняка рассказала тебе, что я делал все для того, чтобы приблизить это момент, как я пытался стать или наследником Тиберия, или, женившись на Ливилле, регентом наследника; как я избавлялся от соперников, пока выбор Тиберия не сузился до троих — Клавдий, Тиберий Гемелл или я?
— А Калигула? — не удержался от вопроса Веспасиан.
Сеян состроил презрительную гримасу.
— Этот юный извращенец-скорпион? Как ты думаешь, зачем я уговорил Тиберия вызвать его на Капри? Я рассчитывал, что наш безумец-император уже в течение первого месяца сбросит его с утеса. Но я ошибся, хотя кто знает, может, еще и сбросит. Но случись все так, как я задумал, разве кто-то обвинил бы меня в его смерти? Как никто не смог бы обвинить меня в смерти любого из вероятных наследников. Подозревать — да, но доказательств не было бы никаких. Ибо если бы они были, меня самого давно не было бы в живых.
Я делал все для того, чтобы во мне не увидели убийцу моих соперников. Я не желал брать власть. Я хотел, чтобы ее мне дали. Я наивно полагал, что если возьму ее силой, кто-нибудь другой наверняка попытается ее у меня отнять. Но если я получу ее на законных основаниях, то смогу ее удержать и передать сыну.
С этими словами он гордо посмотрел на Страбона и, положив ему на затылок руку, привлек его голову к себе и поцеловал в губы.
— Так каков твой совет, Сеян? — напомнил ему Веспасиан.
— Совет? Ах да, — медленно произнес Сеян и похлопал сына по щеке. — Мой совет таков: когда до власти можно дотянуться рукой, не ведай сомнений. Хватай ее, пока она сама идет к тебе в руки. Никто ее тебе не даст, если ты не схватишь ее сам. Потому что если этого не сделать, кто-то другой уничтожит тебя и твою семью за то, что ты вплотную приблизился к тому, что они оберегают как зеницу ока.
— Зачем ты мне это говоришь?
Сеян печально улыбнулся и покачал головой.
— А теперь давайте положим всему конец. Страбон, сын мой, подойди ко мне. Нас обоих сегодня ждет река.
— Я рад разделить с тобой твою участь, отец.
Сеян взял сына за руку, и они оба опустились на колени. Сеян пригнул голову, сын держал свою
- Веспасиан. Трибун Рима - Роберт Фаббри - Историческая проза
- Вавилонская башня - Антония Сьюзен Байетт - Историческая проза / Русская классическая проза
- Анания и Сапфира - Владимир Кедреянов - Историческая проза
- Первый человек в Риме. Том 2 - Колин Маккалоу - Историческая проза
- Врата Рима. Гибель царей - Конн Иггульден - Историческая проза / Исторические приключения
- Калигула - Олег Фурсин - Историческая проза
- Овация сенатору - Данила Комастри Монтанари - Историческая проза / Русская классическая проза
- Царица-полячка - Александр Красницкий - Историческая проза
- Кровь богов (сборник) - Иггульден Конн - Историческая проза
- Повесть о смерти - Марк Алданов - Историческая проза