Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но скинулся один Ханжонков, выяснилось это уже в поезде по пути во Францию. Тогда он рискнул взять фильмы в кредит. Вернувшись в Москву, Ханжонков сумел все реализовать и рассчитаться. Впоследствии он не раз прибегал к такому методу. Тот самый детский фильм «Нил ночью» также был взят им на реализацию у англичан и с успехом продан в России гигантским тиражом порядка ста копий.
Таким же образом, заняв в очередной раз денег, Ханжонков и открыл в Саввинском подворье свою фирму «Ханжонков и Ко», целью которой было производство и торговля «кинематографическими лентами, волшебными фонарями, туманными картинами, различными машинами и приборами и другими товарами для фабрикации всех этих предметов». По сути это было первое российское предприятие по производству кинофильмов.
В подвале Архиерейского дома Ханжонков организовал лабораторию для монтажа русскоязычных титров к зарубежным фильмам, чего не имели его конкуренты. К 1907 г. им было получено высочайшее императорское разрешение на съемки «Обороны Севастополя», все морские и батальные сцены фильма он режиссировал лично, бесстрашно управляя многотысячной массовкой. Реквизит и обмундирование для съемок были предоставлены бесплатно по причине патриотического подтекста ленты, ставшей первым полнометражным кинофильмом в России.
Бывший кинотеатр Ханжонкова на Триумфальной площади. 1930‑е гг.
«Вчера в Кремле производились снимки для синематографа. Антрепренером этого предприятия является есаул Ханжонков, получивший разрешение на производство ряда снимков в Кремле для картин исторического содержания» – так писала московская газета «Утро России» в августе 1911 г.
Современники запомнили Ханжонкова на редкость корректным, мягким и остроумным человеком. Актер и режиссер Иван Перестиани, будущий постановщик «Красных дьяволят», также открытый Ханжонковым, так вспоминает атмосферу, царившую на съемочной площадке: «Выпуск каждой картины был общей радостью, и дружелюбие в производстве было таким светлым и чарующим, что я буквально не верил глазам и ушам. Могу с гордостью засвидетельствовать, что рубли, платившиеся весьма щедро, были где‑то далеко, на заднем плане, разговоров о них не вели, во главу дела их не ставили, и никто им не молился. Равно как никто не шептался по углам и никто не зло словил друг о друге».
Современников поражали фантастическая работоспособность и предпринимательский дар Ханжонкова, его умение привлекать людей в те проекты, которыми пренебрегали конкуренты. А их было немало, в том же Саввинском подворье по соседству работала масса прокатных контор: «Глобус» Абрама Гехтмана, контора Осипова, контора общества «Гомон», французская фирма «Эклер» и даже «Наполеон» со своим синематографом. Можно сказать, что в те годы в Архиtрейском доме на Тверской был штаб по развитию российской кинематографии. А ведь фильмы тогда покупали рулонами, как ткани, – метр пленки стоил от 45 до 75 копеек.
Ханжонкову удалось оставить конкурирующие фирмы далеко позади. Годовая прибыль его компании к началу Первой мировой войны превышала 150 тысяч рублей. К 1917 г. он уже стал известным киномагнатом, владевшим своей кинофабрикой, павильонами и штатом работников; капитал его акционерного общества составлял два миллиона рублей серебром. На Триумфальной площади в 1913 г. открылся самый большой в стране «Электротеатр» Ханжонкова (в советское время – «Москва»). В 1912 г. он создал объединение кинопроизводителей, издавал два популярных журнала о проблемах кино.
Ханжонкову принадлежало более трети всего кинопроката России. Векселя, подписанные им, учитывались во всем мире, честному купеческому слову доверяли западные компаньоны, а русские банки открывали любые кредиты. Он собирал талантливых литераторов для написания сценариев, в научном отделе его компании работали ученые в качестве консультантов, цвет его кинотруппы тех лет составляли Чардынин, Мозжухин, Холодная, Бауэр, Старевич, Кулешов и многие другие.
А вот чего не хватало Ханжонкову, так это здоровья. Еще во время Русско‑японской войны он заболел хроническим полиартритом. С годами ходить ему было все труднее. Порой и костыли не помогали. Его жизнь протекала в инвалидной коляске. И здесь большим подспорьем ему была супруга Антонина Николаевна Баторовская, также пробовавшая себя в режиссуре.
Тем не менее энергия Ханжонкова била ключом. Он задумал основать в Крыму российский Голливуд. Только вот время выбрал неудачное – на дворе запахло революцией. Но не побоялся, рискнул открыть весной 1917 г. в Ялте филиал своей фирмы.
Власть в Крыму менялась, но кино любили смотреть при всяких режимах. Ханжонков умудрялся не только снимать новые ленты, но и получать прибыль, и все это в условиях политической нестабильности, чреватой для деятелей культуры всевозможными неожиданностями. Как тут не вспомнить сюжет фильма «Раба любви», действие которого разворачивается именно на юге России.
Конец наступил, когда Красная армия добралась и до Ялты, и до Ханжонкова, а вся его кинопромышленность была национализирована. В 1920 г. Ханжонковы покидают Россию, надеясь продолжить за границей свою кинематографическую деятельность. В 1922 г. в немецком Баден‑Бадене он занялся экспериментами по созданию звуковых фильмов, закончившимися его полным банкротством.
В 1923 г. неожиданно (как это не раз бывало с русскими эмигрантами) пришел привет из Советского Союза – большевики озаботились необходимостью создания собственной кинопромышленности. Отобрать‑то фирму и киностудии они у Ханжонкова смогли, но вот запустить это в работу никак не получалось. И Александр Алексеевич решает вернуться.
Ханжонкова назначили заведующим производством в «Пролеткино», занимавшимся выпуском агитационных фильмов. А в 1926 г. его же как начальника и посадили за растрату вместе со всей верхушкой «Пролеткино». Но чего взять со старого больного человека, у которого и так отняли все, что можно? Продержав несколько месяцев в тюрьме, Ханжонкова выпустили. Вместе со второй женой Верой Дмитриевной Поповой он уезжает в Ялту, туда, где мечтал создать свой Голливуд.
О том, как бедно жил основатель российского кинематографа, рассказывает его письмо советскому киночиновнику Борису Шумяцкому. «Мое положение и в моральном и в материальном отношении стало настолько невыносимо, что я решился обратиться с просьбой помочь мне найти выход из такового. Прошу своим авторитетным словом поддержать мой труд и помочь мне войти в рабочую семью советской кинематографии полноправным ее членом. Вне этого предо мною остаются лишь перспективы на дальнейшее ухудшение моего здоровья, вызываемого постоянной нуждою, и в конечном итоге – смерть от недоедания, на которую я здесь оказался обреченным вместе со своею женою», – жаловался Ханжонков в 1934 г. В ответ ему дали персональную пенсию. Он так и жил в Крыму, немецкая оккупация прошла у него на глазах – куда он мог эвакуироваться на инвалидной коляске? Скончался Ханжонков 26 сентября 1945 г.
- Открывая Москву. Прогулки по самым красивым московским зданиям - Александр Анатольевич Васькин - История / Архитектура
- Титаны и тираны. Иван IV Грозный. Сталин - Эдвард Радзинский - История
- Война: ускоренная жизнь - Константин Сомов - История
- От Москвы до Твери. Речное путешествие - Вера Глушкова - Гиды, путеводители
- Повседневная жизнь русских литературных героев. XVIII — первая треть XIX века - Ольга Елисеева - История
- Прага: короли, алхимики, привидения и… пиво! - Александр Розенберг - Гиды, путеводители
- Вторая мировая война: вырванные страницы - Сергей Верёвкин - История
- Эпоха Юстиниана. История в лицах - Кирилл Карпов - Биографии и Мемуары / История / Политика
- Правда Грозного царя - Вячеслав Манягин - История
- Жизнь в средневековом городе - Фрэнсис Гис - Исторические приключения / История