Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ж, город под названием Великий Устюг вошел в наше информационное поле после того, как здесь насильно поселили Дедушку Мороза.
Опыт показался позитивным.
Выходит, что вся Кострома со всей своей историей, со всей своей архитектурой, со своими видами и ракурсами, со своими домиками, торговыми рядами и пожарной каланчой, с Романовыми и Сусаниным, с музеями и сыром - ничто в сравнении со сказочной Снегурочкой! С этим чучелом ледащим, то ли внучкой, то ли сожительницей Дедушки Мороза! И именно Снегурочку город зовет на помощь, просит привлечь поток щедрых туристов с толстыми бумажниками. Все остальные бренды, получается, падают ниц при виде этой дамы.
Как- то, честно говоря, за Кострому даже обидно стало. И любопытно, вместе с тем. И я туда поехал -на Снегурочку. Потому что все остальное мне давно уже известно.
***
«Плывем на пароходе по Волге, видим - Кострома на берегу. Что за Кострома? Посмотрим. Причалили. Слезли. Стучимся.
- Стук, стук!
- Кто тут?
- Кострома дома?
- Дома.
- Что делает?
- Спит.
Дело было утром. Ну, спит, не спит, сели на извозчика, поехали. Спит Кострома. А у Костромушки на широком брюхе, на самой середке, на каменном пупе, стоит зеленый Сусанин, сам весь медный, сам с усами, на царя Богу молится, очень усердно. Мы туда, сюда, спит Кострома, сладко дремлет на солнышке.
Однако пошарили, нашли ватрушек. Хорошие ватрушки. Ничего, никто и слова не сказал. Видим - нечего бояться Костромского губернатора, - он не такой, не тронет. Влезли опять на пароход, поехали. Проснулась Кострома, всполошилась.
- Кто тут был?
Кто тут был, того и след простыл, Костромушка».
Ф. Сологуб, писатель.
***
Спит Кострома, ой, спит! Не потому, что сонная, а потому, что делать больше нечего. Ведь никуда из дома не пойдешь. Причина - знаменитые дороги, одновременно боль и гордость Костромы. Действительно, когда городской житель заявляет гостю города о том, что в Костроме дороги самые что ни на есть кошмарные, в этом ощущается некая гордость. Хотя, понятно, от дорог пристойных в городе никто не отказался. Но это - дело будущего, и притом весьма расплывчатого.
Пока что дело ограничивается рассказами о том, как губернатор Игорь Николаевич Слюняев наказывал мэра Костромы Ирину Владимировну Переверзеву за состояние этих дорог. Что он с ней только не выделывал - страшно себе представить. И ведь все эти рассказы - настоящие произведения фольклорного искусства, не похожие одно на другое.
И все какие-то при этом нереальные. Дескать, вы слышали, а у царя - подштанники из золота.
Между тем и тротуары, и части проезжие выдолблены и нечинены. Если ездить еще худо-бедно можно, то ходить пешком весьма проблематично. Особенно когда температура воздуха колеблется в районе нулевой отметки. То есть тротуары представляют собой сплошные ледяные кочки, с которых так и норовит съехать нога. А если съедет - то окажется в воде по щиколотку. А такси, естественно, кусаются - «минималка» от шестидесяти до семидесяти рублей. По московским меркам вроде как и ничего, а по костромским - особо не наездишься.
Вот и сидят костромичи по домам. Тихо дремлют, сердечные.
***
А я между тем подъезжаю к гостинице. Построена она совсем недавно и называется, естественно, «Снегурочка». Адрес гостиницы - Лагерная улица, дом 38/13.
Дом 38 - это по Лагерной улице. А дом 13 - по Воскресенскому, бывшему Музейному переулку. При этом гостиница главным фасадом выходит как раз в Воскресенский. Ничего вроде бы не мешает указывать второй, более благозвучный адрес. Во всяком случае, в рекламных материалах. Так ведь нет - Лагерная улица и точка.
Кстати, впоследствии я сделал что-то наподобие любительского социологического опроса сотрудников гостиницы - все, кто попал под мой опрос, честно считают, что улица Лагерная - это в честь пионерских лагерей. Как бы не так - я консультировался с местными музейщиками.
Особенно настаивать на своей версии в гостинице я, разумеется, не стал. Каждый человек имеет право на святое простодушие.
***
«Жена костромского губернатора Шидловского заболела: консилиум врачей постановил сделать анализ мочи - дело в те времена не особенно распространенное. Наутро идущие по улице костромичи могли наблюдать служителя губернской канцелярии, идущего с двумя четвертями из-под водки (меньшего объема посуды, очевидно, не нашлось), на дне которых была в небольшом количестве жидкость желтого цвета. На четвертях были наклейки, на коих четким писарским почерком значилось: «Утренняя моча ея превосходительства госпожи костромской губернаторши», на другом же аналогичная надпись, только «вечерняя».
С. Чумаков, костромской обыватель.
***
А водитель, кстати говоря, лихачествовал. Ехал по улице Лагерной со скоростью аж тридцать километров в час. Встал в колею колесами - и, как говорят в Костроме, «топнул». К счастью, колея была достаточно глубокой, и мы из нее не вылетели. Но голову об потолок я себе все-таки побил прилично.
Однако был вознагражден за все мучения в гостинице. Еще при заказе номера я понял: происходит что-то необычное.
- Какой вам нужен номерок? Ага, понятно. Приезжайте, все вам приготовим. Вот как раз освободился номер с видом на Волгу. Ждем, ждем.
Было такое ощущение, что со мной разговаривают так, будто бы я не только постоялец, но еще и человек. Что в наших гостиницах, в общем, не принято.
Меня и вправду отвели в довольно симпатичный номер, только донельзя прокуренный. Огорчившаяся девушка-администратор отвела меня в другой, соседний, почему-то оказавшийся холодным. Может быть, на самом деле, он и не холодный, просто там проветривали только что, но я решил не рисковать и попросил показать что-нибудь еще.
Третий номер был, на мой взгляд, безупречным, и я сразу заявил, что остаюсь именно в нем. Увидев огорченный взгляд администратора, спросил - а что случилось-то? Может быть, он забронирован? Так не беда, я, в принципе, могу немножечко в прокуренном пожить, а там он выветрится.
- Нет, не в этом дело, - сказала девушка. - Вы же с видом на Волгу хотели. Мы так радовались, что вам такой номер нашли. А тут реки не видно.
За окном стояла потрясающей красоты церковь Воскресения на Дебре, памятник архитектуры 1651 года. Вероятно, другой вид был еще лучше, но я выразил готовность удовольствоваться этим. Тогда мне в качестве утешительного приза принесли обогреватель - ведь сейчас тепло, но под утро может и похолодать.
Обогреватель был не лишним, но произошла авария другого плана - по неосторожности я посадил на простыню несколько капель сока. И выразил готовность заплатить за эту простыню - вдруг не отстирается.
Однако брать с меня деньги отказались - почему это не отстирается-то? Отстираем, не берите в голову.
На тот момент работники гостиницы еще не знали, что я из журнала, и вообще. Сработало все то же костромское простодушие - на самом деле, очень даже неплохое человеческое качество.
***
«И вспомнил я свое детство в Костроме. Бывало, выбежишь на двор и обведешь вокруг глазами: нет, все черно в воздухе, еще ни один огонек не зажегся на колокольнях окрестных церквей! Переждешь время - и опять войдешь. - „Начинается“… Вот появились два-три-шесть-десять, больше, больше и больше огоньков на высокой колокольне Покровской церкви; оглянулся назад - горит Козьмы и Дамиана церковь; направо - зажигается церковь Алексия Божия человека. И так хорошо станет на душе. Войдешь в теплую комнату, а тут на чистой скатерти, под салфетками, благоухают кулич, пасха и красные яички. Поднесешь нос к куличу (ребенком был) - райский запах. „Как хорошо!“»
В. Розанов, философ.
***
Таксист сказал мне ехать в Берендеевку. Это, как я уже писал, такое место на окраине города Костромы, где снимали фильм. Но таксист, похоже, правда верил, что Снегурочка в той Берендеевке жила. Если сознанием и не верил, то уж подсознанием - точно.
«Там, - говорит, - остались старинные домики, которые еще при Снегурочке были. И ресторан русской кухни. Он так и называется - „Берендеевка“. Там за 99 рублей можно что хочешь съесть. Платишь 99 рублей - и ешь».
Я, конечно, послушался. Снова вызвал такси - и поехал. И везут меня мимо каких-то унылых пейзажей. Заборы, бараки, заброшенные стройплощадки. «Что, - спрашиваю, - мы этим путем поехали? Я думал, через центр». «Так ведь здесь гораздо ближе. Вы же в Берендеевку торопитесь».
Да, тороплюсь. Видимо, на свидание со Снегурочкой.
- Великая Отечественная. Хотели ли русские войны? - Марк Солонин - Публицистика
- Русское солнце - Андрей Караулов - Публицистика
- Секс (июнь 2008) - журнал Русская жизнь - Публицистика
- 1968 (май 2008) - журнал Русская жизнь - Публицистика
- Знамя Журнал 7 (2008) - Журнал Знамя - Публицистика
- Вторая мировая (июнь 2007) - журнал Русская жизнь - Публицистика
- Сокровенный человек (апрель 2007) - журнал Русская жизнь - Публицистика
- Газета Завтра 781 (45 2008) - Газета Завтра - Публицистика
- Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное] - Виктор Суворов - Публицистика
- Избранные речи и выступления - Владимир Путин - Публицистика