Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Филька-то врет, — хихикнул в кулак Костя.
Мишка с недоумением взглянул на брата и с надеждой в голосе спросил:
— Ты-то что знаешь?
— А вот и знаю, — щелкнул языком Костя, — гусаки-то весной родятся!
И ведь надо же так опростоволоситься! Ну как Мишка сразу не мог вспомнить такой простой вещи! Филька просто — на-просто прихвастнул, а Мишка уж и нюни развесил.
— А я-то, дурень! — покачал головой Мишка и, уже не думая больше ни о чем, заснул крепким сном.
А на другой день ожидала его другая приятная новость.
Еще на рассвете сквозь сон Мишка слышал, как возились в доме, хлопали дверью, как весело трещала печь и чей-то голос, похожий на батькин, говорил:
— Пусть поспят еще. Успеют нарадоваться!
Мишка открыл глаза и прислушался. Ну да, сомнений быть не могло. Приехал батька и очевидно привез что-то очень интересное. По разговору было видно, что даже мамка заинтересовалась тем, что привез отец.
— Польза-то от них какая? — спрашивала мамка.
— Федоров болтает, будто есть их можно и еще на продажу идут.
— Тьфу! — плюнула мамка, — вот бы уж ни за что не стала есть их.
Тут уж-Мишка не утерпел. Спустив ноги с полатей, он крикнул:
— Ты, батька, чего привез?
Отец засмеялся.
— Эва, какой слуховитый! На один глаз спит, а другим ухом слышит. Ну, ну, слезай, коли проснулся. Великанов привез вам.
Разговор разбудил и Костю. Спросонья расслышал он только последние слова отца: «привез вам». Что привез батька, этого Костя не расслышал, однако он покатился кубарем с полатей и, опередив Мишку, взобрался к отцу на колени.
— Дай кусочек!
— Чего тебе? — засмеялся отец.
— А привез-то чего… Я ж слышал! Да-а-ай!
Отец улыбаясь вытащил из-под лавки корзину, закрытую сверху полотном, открыл уголок, и тотчас же в этом уголке выросло что-то длинное и мохнатое.
— Кусай! — засмеялся батька.
Ребята в недоумении застыли над корзиной, не зная, что даже и сказать.
— Чего это?
Батька сдернул полотно. Перед глазами ребят запрыгали рыжевато-серые комки.
— Зайцы! — радостно закричал Костя, заметив у прыгающих комков длинные уши.
— Кролики это, — улыбнулся отец, — а по прозвищу бельгийские великаны.
— Это ж детеныши великанов! — сказал Мишка. — Великаны бывают больше дома.
Отец покачал головой.
— От-то-то! Какой ты умный!
— Я ж читал про великанов!
— Мало, что читал, а Федоров-то, поди, лучше тебя знает. Он там целыми днями торчит в этом… как он? Вот память-то! В музее, что ли?! Работу кончит — и туда. В каком-то кружке он там состоит. Не-то зологический, не-то затехнический…
Ребята в недоумении застыли над корзиной.
Батька достал из кармана полушубка толстую тетрадку и протянул ее Мишке.
— А тут значится им все прописано, как обходиться с великанами и разная другая запись.
Был это воскресный день. И весь день ребята провозились с кроликами. Костя совал кроликам морковь и заливался радостным смехом, когда они поводя мордочкой, доверчиво брали морковь у него из рук и смачно грызли ее. Мишка попробовал покормить кроликов хлебом.
— Едят хлеб-то или нет? — заинтересовался Мишка, подсовывая корки.
Кролики, оказывается, и хлеб ели. Мишка пришел в неописуемый восторг. Однако мамка не так восторженно отнеслась к таким наклонностям кроликов. Она треснула Мишку по затылку и закричала:
— Сдурел, што ли? Ай хлеб у тебя лишний? Увижу еще раз, так вместе с зайцами вон выброшу!
Ребята предусмотрительно отодвинули корзину с кроликами подальше от мамки, а потом перетащили кроликов на полати.
— А интересно, — сказал Костя, — чего они будут делать, если радио дать им послушать.
С этими словами Костя попытался нацепить наушники на голову самого большого кролика, но кролик упорно отказывался от такого удовольствия. Опечаленный Костя вздохнул:
— Не привыкшие еще! Боятся!
Кроликов было пять. Они смотрели на ребят коричневыми глазами и не переставая шевелили ушами.
— Хорошие! — трогал кроликов Мишка руками. Потом, насмотревшись вдоволь, он достал тетрадку и начал читать.
Вот что было написано широким почерком на первой странице:
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ«Когда батька привезет кроликов, дайте им немного сена. Хорошо бы капусты или морковки, или картошки. Только не гнилой. Пусть едят. А тем часом устройте им ночлег. Который кролик с толстой, круглой головой — это самец, а которые кролики с подгрудником — самки. Самца посадите отдельно. Так надо. И чтоб он даже не видел самок. Только, чтобы не померзли. Холоду они боятся. Подстелите им соломы. А что после делать, читайте по тетради. Запись тут на каждый день, пока не приеду. Берегите их пуще глазу».
Кроликов устроили в старой бане, которую еще осенью хотели ломать. А не сломали только потому, что осенью по случаю недорода было не до бани. Большеголового самца поместили в парильне, самок в предбаннике. Ребята натащили в баню ворох соломы, сена, моркови, капусты и картофеля. В тот же день в баню пришли оповещенные Мишкой «канпаньоны» и притащили печеный хлеб, соленые огурцы, меду и свеклу. Мед и соленые огурцы кролики вежливо понюхали, но решительно отказались от этих лакомств. Зато с превеликим удовольствием начали уничтожать свеклу и печеный хлеб. Сенька предложил кроликам принесенную кочерыжку. Кочерыжка была уничтожена с необычайной быстротой.
Кроликов устроили в старой бане.
По всей вероятности первая встреча «канпаньонов» с кроликами окончилась бы для кроликов очень печально. Во всяком случае кроликам грозила преждевременная смерть от изобилия всяческих всяческих угощений, но к счастию наступили сумерки. В бане стало темно. Уже нельзя было отличить кочна капусты от кролика. Ребята с сожалением и большой неохотой оставили кроликов в бане, а сами не спеша разошлись по домам.
Утром отец уехал обратно.
* * *Тетрадь, исписанная Федоровым, пригодилась ребятам. Записки Федорова спасли кроликов от тысячи неприятностей и прежде всего от голодной смерти.
В первые дни кролики получали всякую пищу в изобилии, но через несколько дней мамка решительно запротестовала против кормления «зайцев».
— Сами с голоду дохнем! — ругалась мамка. — А будете зайцев кормить, выброшу к чорту и вас и зайцев.
И эту угрозу чуть было не привела в исполнение, когда поймала Костю с краюхой хлеба, которой Костя намеревался любезно угостить кроликов.
Ребята попытались перевести кроликов на харчи «канпаньонов», но и тут дело окончилось печально. Матери «канпаньонов» со всей решительностью восстали против зловредной привычки кроликов питаться хлебом, сеном и капустой.
Вот тут-то и пригодились записки Федорова. В конце тетради Мишка нашел такую запись:
«По случаю недорода в нашей деревне кормите кроликов обмялками[1]. Только надо обварить обмялки кипятком и немного присыпать отрубями. Хорошо давать немного жмыха кусочками. Изредка подкармливайте кочерыжками капусты. Понемногу давайте сена, давайте всего понемногу, но почаще. Кролики разбрасывают корм и уже не едят его, если он побывал у них под ногами. Давайте им пить чистую воду. Смотрите, чтобы посудина была чистой. Иначе пить не будут. Они привередливые очень. Но пуще всего смотрите за чистотой. Грязь и навоз от них выбрасывайте каждый день. Не то могут заболеть они и подохнуть».
Наступил февраль. Подули мокрые ветры. На буграх оголились черные борозды пашни. А как-то утром прошел теплый обильный дождь. Снег смыло с пашни, и только под буграми еще лежали бурые наносы. Без толку суетясь и крича, над полями летали мокрые галки. На дороге сквозь снег проступил навоз, и в навозе копошились вороны. Всюду бежали звонкие ручьи. Сугробы с шумом обваливались под ногами. По склонам, приминая бурую прошлогоднюю траву, лилась с журчаньем снеговая вода. Весеннее солнце расплескалось на улицах, засверкало весело в стеклах и подняло с земли дымящиеся, золотистые туманы.
Во дворах с шумом возились куры, обалдело гоготали гуси, торопливо гундосили утки.
На бревнах, щурясь от солнца, сидели крестьяне, покуривая цыгарки с запашистой махоркой и мирно беседуя о севе.
В один из таких веселых солнечных дней вернулись в деревню батька и Федоров.
Ребята были в бане. Засучив рукава, они наводили чистоту. Метлами сгоняли солому в угол. Скребками скоблили пол. Девчонки мокрыми тряпками вытирали покрытые темными пятнами половицы. Кролики, испуганно хлопая ушами, скакали в предбаннике, вызывая своими уморительными прыжками веселый смех.
— Будто блохи скачут, — хохотал Сенька.
— Куда? Куда? Я тебе задам!
— Кыш, ты, рыжая!
В это время дверь к приотворилась, и в баню вошел Федоров. Был одет он в городское пальто. На шее висел красный с зелеными разводами шарф. Голову прикрывала полосатая кепка.
- Почему медведь спит зимой - Наталья Гимон - Детская проза / Прочее
- Сокровище белого офицера - Анастасия Колтовскова - Детские остросюжетные / Детские приключения / Детская проза
- Новогодние волки - Вячеслав Рюхко - Детские приключения / Детская проза / Прочее
- Попуняткино озеро - Александр Шестопалов - Прочая детская литература / Детская проза / Прочее
- Братья-арбузики и Гоша Галошин плюс Татка Пузырь - Олег Фокич Коряков - Детская проза
- Другая дорога - Марина Аромштам - Детская проза
- Моя одиссея - Виктор Авдеев - Детская проза
- Зачем нам чучела? - Борис Лобков - Детская проза
- Письмо не по адресу - Гортензия Ульрих - Детская проза
- Суперфадж - Джуди Блум - Детская проза