Форма входа
Читем онлайн Александр Александрович Богданов - Коллектив авторов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
прав. «Власти нового типа» в СССР так и не возникло. Де-факто Советы очень быстро оказались нежизнеспособны и большую часть своего существования играли декоративную роль при диктатуре верхушки партии коммунистов.
«Логика казармы»
События 25 октября 1917 года в Петрограде поставили перед Богдановым вопрос – с кем идти дальше? Он был не из легких.
В самом деле, к власти пришла партия, у истоков которой находился он сам, в которой до сих пор состояли многие из его друзей и которая – и это самое главное – декларировала своей целью достижение социализма и коммунизма. Но какого социализма? Каким путем к нему теперь идти и какими способами создавать? В этом Богданов снова не сошелся взглядами с Лениным и его единомышленниками.
Сильные колебания были, например, у его друзей – Красина и Луначарского. Но они все же остались «во власти» до конца жизни.
С Богдановым было иначе. «Революция застала меня в Москве; там я сначала писал политически-пропагандистские статьи; в одной из них в январе 1918 года поставил диагноз военного коммунизма», – отмечал Богданов в своей автобиографии. Но сначала вернувший «во власть» Луначарский предложил ему работать в Наркомпросе. Богданов отказался. В письме к Луначарскому от 19 ноября (2 декабря) 1917 года он изложил свои взгляды на то, что произошло в России. В этом письме он, наверное, одним из самых первых употребил выражение «военный коммунизм». «Корень всему – война, – писал Богданов. – Она породила два основных факта: 1) экономический и культурный упадок; 2) гигантское развитие военного коммунизма. Военный коммунизм, развиваясь от фронта к тылу, временно перестроил общество: многомиллионная коммуна армии, паек солдатских семей, регулирование потребления применительно к нему, нормировка сбыта, производства… Атмосфера военного коммунизма породила максимализм…»
По Богданову, если раньше партия большевиков была пролетарской, то «революция под знаком военщины» исказила ее природу: она стала «рабоче-солдатской», а объективно – просто солдатской. «Логика казармы, – продолжал он, – в противоположность логике фабрики, характеризуется тем, что она понимает всякую задачу как вопрос ударной силы, а не как вопрос организационного опыта и труда. Разбить буржуазию – вот и социализм. Захватить власть, тогда все можем… с соответственной точки зрения решаются все программные и тактические вопросы».
«Ваши отношения ко всем другим социалистам: вы все время только рвали мосты между ними и собой, делали невозможными всякие разговоры и соглашения, – писал он, – ваш политический стиль пропитался казарменной трехэтажностью, ваши редакции помещают стихи о выдавливании кишок у буржуазии…
Ваша безудержная демагогия – необходимое приспособление к задаче собирания солдатских масс; ваше культурное принижение – необходимый результат этого общения с солдатчиной при культурной слабости пролетариата…
А идеал социализма? Ясно, что тот, кто считает солдатское восстание началом его реализации, то с рабочим социализмом объективно порвал… он идет по пути военно-потребительского коммунизма… Он отдал свою веру солдатским штыкам, – и недалек день, когда эти же штыки растерзают его веру, если не его тело…
Я ничего не имею против того, что эту сдачу социализма солдатчине выполняет грубый шахматист Ленин, самовлюбленный актер Троцкий. Мне грустно, что в это дело ввязался ты… Я же останусь при этом другом деле, как ни утомительно одиночество зрячего среди слепых.
Демагогически-военная диктатура принципиально неустойчива: “сидеть на штыках” нельзя. Рабоче-солдатская партия должна распасться, едва ли мирно. Тогда новой рабочей партии – или тому, что от нее оставят солдатские пули и штыки, – потребуется своя идеология, свои идеологи (прежние, если и уцелеют, не будут годиться, пройдя школу демагогии-диктатуры). Для этого будущего я и работаю».
Социализм по-богдановски
Как же сам Богданов представлял будущий социализм? Стоит признать, что ярче всего (и понятнее для «широких народных масс») он изобразил его как раз в своих марсианских утопиях. В научных работах Богданова контуры будущего справедливого общества описываются туманно, с помощью сложного языка и громоздких определений.
Богданов развивал свои взгляды на социализм во многих работах, в том числе в «Тектологии», брошюре «Вопросы социализма» (1918), статьях «Судьбы рабочей партии в нынешней революции», «Новые прообразы коллективистического строя». «Социализм, – писал он, – есть мировое товарищеское сотрудничество людей, не разъединенных частной собственностью, конкуренцией, эксплуатацией, классовой борьбой, властвующих над природой, сознательно и планомерно творящих свои взаимные отношения и свое царство идей, свою организацию жизни и опыта».
Богданов считал, что будущее общество должно быть «коллективистским», но не «коммунистическим». Разницу он объяснял на примере «рабочего коллектива» и «коммуны рабочих», первый «вызывает идею объединенного труда, второй – объединенного домашнего хозяйства, общего помещения, общего стола». То есть «коллективизм» – это объединение в труде независимых, самостоятельных личностей, не утративших собственного «Я», а напротив, развивающих свою индивидуальность в общении с другими.
Социализм же, по Богданову, есть «научно-организованное общество». Одной из ключевых концепций его «Тектологии» является «закон наименьшего» – идея о том, что стабильность системы определяется стабильностью ее самого слабого звена. Богданов любил приводить такой простой пример: эскадра кораблей всегда вынуждена идти со скоростью самого тихоходного из них. Следовательно, и все «звенья» социалистического общества должны быть развиты одинаково.
При социализме, считал Богданов, невиданное до сих пор развитие должна получить наука и техника. Автоматы, например, заменят человека в примитивных видах работы и позволят ему заниматься только творческим трудом. Он предвидел (и очень точно!) необыкновенное развитие в будущем связи, транспорта и использования ядерной энергии. Правда, предупреждал Богданов, эта энергия «откроет доступ к такой разрушительной силе, способной уничтожить все живое на Земле, что человечеству придется держать ее под коллективным контролем» (опять угадал!).
Богданов четко оговаривал, что не изображает «абсолютный» идеал социализма. «Было бы… наивно и ненаучно – писал он, – считать это решение окончательным, последним. Коллективистское общество – тоже высокодифференцированная система и между его частями или разными сторонами жизни должны возникать новые расхождения. Какие именно – мы этого сейчас научно предусматривать еще не можем, можем только сказать, что не сословно-правовые и не экономически-классовые, так как эти исключены нынешними решениями. Для новых задач найдутся и новые методы…»
Вряд ли подобные картины «светлого будущего» могли вызывать неприятие у большевиков. С чем тут не соглашаться? Главное противоречие между ними было в другом. Если, по Ленину, первым шагом к социализму должен был стать захват политической власти, то, по Богданову, переход к нему возможен только после того, как произойдет «огромная культурная революция в пролетариате». «Это, – отмечал Богданов, – его внутренняя социалистическая революция, которая необходимо должна предшествовать внешней социалистической революции общества».
Было между ними еще одно серьезное расхождение по вопросу о том, когда будет построен социализм? Большевикам во главе с Лениным, исходившим из конкретных условий 1917–1918 годов, казалось, что это может
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Александр Александрович Богданов - Коллектив авторов бесплатно.
Похожие на Александр Александрович Богданов - Коллектив авторов книги
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Профессионалы и маргиналы в славянской и еврейской культурной традиции - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары / Публицистика
- От солдата до генерала: воспоминания о войне - Академия исторических наук - Биографии и Мемуары
- От философии к прозе. Ранний Пастернак - Елена Юрьевна Глазова - Биографии и Мемуары / Критика / Культурология / Языкознание
- Сергей Эйзенштейн - Майк О'Махоуни - Биографии и Мемуары
- Рождённый в блуде. Жизнь и деяния первого российского царя Ивана Васильевича Грозного - Павел Федорович Николаев - Биографии и Мемуары / История
- Александр Грин - Алексей Варламов - Биографии и Мемуары
- Мысли и воспоминания. Том II - Отто фон Бисмарк - Биографии и Мемуары
- Ганнибал у ворот! - Ганнибал Барка - Биографии и Мемуары
