Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Продавец оживился, плотоядно заулыбался и протянул слегка дрожащие руки к заветным бумажкам.
– Мне что-то плохо видно, покажите картиночки поближе, – попросил он.
Максим помахал у него перед носом зеленоватыми бумажками с портретами американских президентов.
– Ну?! – настойчиво произнес Макс. – Будем искать список или разойдемся, как в море корабли?
– Сейчас, сейчас, – проговорил букинист и нырнул в подсобку. Оттуда его голос разнесся по всему залу. – Сонька, стерва, куда коробочку с картотекой задевала?! Живо сюда!
Пока господин продавец, как лицо частное, разыскивал нужную информацию, Максим внимательно оглядел магазинчик. Букинистическим его можно было назвать с большой натяжкой. Это была, скорее, лавка древностей. Здесь было собрано все. От старых газет, журналов, книг, до бюстов бывших вождей, кирасиновых ламп и, даже, пары лаптей. На полках можно было найти и граммафоны, и пластинки к ним, и Пасхальные яички из серии «псевдофаберже». Максу понравилась небольшая картина, висевшая на одной из стен магазинчика – обнаженная пышная девица, едва прикрытая виноградной лозой, лукаво улыбалась волосатому мужику с рогами на голове. На теле рогатого, помимо своих собственных, было подобие накидки из меха какого-то животного. Буйная растительность, яркие краски, симпатичная девушка – такая штука, хорошо поднимает настроение.
– Нравится? – услышал Макс голос букиниста за своей спиной. – Рекомендую, подлинник. Рубенс. Тот, который про Данаю. Вам, как симпатичному молодому человеку, уступлю недорого. Штука баксов. За подлинного Рубенса – это почти копейки, вернее, центы. Подумайте, рекомендую, – с этими словами старый продавец снова исчез в недрах подсобки.
А Макс снова уставился на виноградную красотку.
– Это нимфа, а это сатир, – раздался вдруг за спиной Максима приятный голосок.
Он обернулся и увидел невысокую, стройную брюнетку. С зелеными глазами. Ее волосы были подстрижены очень коротко, как у мальчишки. Но эта прическа совершенно не портила девушку, а придавала ей немного озорной вид. Девушка совершенно спокойно выдержала его взгляд и сказала:
– Врет он все. Никакой это не подлинник, тем более не Рубенс. Этой мазне в базарный день цена полушка, да и то…
– Сонька, опять покупателей баламутишь?! Марш в подсобку, черепа мыть! – завопил появившийся продавец. И, уже совершенно другим тоном, обращаясь к Максу сказал. – Племянница моя, София. Позор семьи, на перевоспитании у меня находится. Одни убытки от нее. Но что не сделаешь ради любимой сестры, даже ее балбеску на работу примешь. Нигде дольше месяца не работает. Везде свой нос сует. Ее в хороший ресторан устроили, по знакомству. Так она через неделю в Санэпидемстанцию позвонила, на директора накапала. Ну позвонила, так позвонила. Так нет же, она же свою фамилию назвала. Выгнали с позором…
Старый продавец рассказал бы всю трудовую биографию племянницы, если бы Максим не прервал его:
– Ближе к делу, милейший. Список?!
– Деньги?! – ответил продавец, протягивая какие-то карточки Максиму. – Все, как вы просили. Фамилии, адреса. Где нет адреса, там контактный телефон или место работы. Сами понимаете, не все клиенты разговорчивые.
Пока букинист пересчитывал купюры, Филимон и Максим читали, кому достались журналы Нины Михайловны.
– Надеюсь, вы довольны? – поинтересовался продавец.
– Надеюсь, вы нас за лохов не держите? – в тон ему проговорил Максим. – Если все это лажа…
– Что вы что вы, – замахал руками продавец, – я же вижу, вы люди серьезные, солидные. С такими дело иметь одно удовольствие. Не извольте беспокоиться, все чистая правда.
Обрадованный Филимон хотел было расцеловать продавца троекратно, по-русски. Потом подумал, что такой поцелуй, пожалуй, может и оскорбить товарища не славянской наружности.
Максим аккуратно свернул список и положил его во внутренний карман куртки. Он поискал глазами симпатичную девушку Соню. Девушка вынырнула из подсобки, мило улыбнулась и, воспользовавшись тем, что дядя отвернулся, сунула в руку Максиму какую-то записку. На улице он развернул этот маленький клочочек. На нем аккуратным почерком были нацарапаны цифры – номер телефона.
* * *Нина Михайловна толкнула дверь букинистического магазина. Если бы она только знала, кто покинул его приделы пять минут назад, с ней бы случилась нервная истерика. Но, слава Богу, она не обладала даром предвидения и мысли окружающих читать не умела. А зря.
Если бы она обладала этими важными в повседневной жизни качествами, то бегом бы направилась к остановке, где ждали своего автобуса Филимон Аркадьевич Лоховский и его новый приятель. Не знал этого и Костик Сивухин, тенью проскользнувший вслед за соседкой. Сивухин, притаившись за стеллажом с творениями токседермистов, проще сказать – с чучелами – навострил уши.
Мадам Мерзеева двинула свой пышный бюст в сторону плюгавенького горбоносенького мужичка, стоявшего за прилавком магазина. Она попыталась состряпать на своем лице подобие обольстительно-очаровательной улыбки. У нее это получилось. Почти. Старый продавец, угадав в даме серьезную клиентку, склонную к истерии и скандалам, внутренне подобрался. «Наверное, жена какого-нибудь охламона. Будет требовать заложенное своим законным полудурком обратно», – с тоской подумал продавец.
Этих самых охламонов-полудурков среди клиентов магазина было навалом. Чего только не предлагали алчущие залить горящие трубы. Это по их милости букинистический магазин превратился в подобие ломбарда или лавки Гобсека. Нужно честно признаться, такое положение вещей устраивало старого букиниста. Благодаря полученным за бесценок сокровищам, старый пройдоха сумел отстроить для себя и любимой супруги скромненький двухэтажный особнячок. Мог оплачивать обучение за границей своей единственной дочери – прыщавой, очкастой дылде. Мудрый отец давно пришел к выводу: если любимая дочка не вышла лицом (не в родителей), то пусть хотя бы получит хорошее образование. В наше время женщину может прокормить не только муж, отец или брат, но и карьера. Так вот, эту самую карьеру дочери помогали творить клиенты магазина, продающие все, что можно утащить из дома. Все эти сокровища пристраивались чадолюбивым папашей в надежные руки богатеньких коллекционеров или считающим себя таковыми.
За время своей торгово-посреднической деятельности продавец наловчился точно определять людей. Вернее то, к какой категории они относятся. Все люди делились на полудурков-охламонов, пострадавших жен, коллекционеров и случайных покупателей. Так вот, вошедшая в магазин дамочка была ошибочно принята за пострадавшую жену. Интуиция почти не подвела букиниста. Правда, дама оказалась не женой, а тещей.
– Милейший, – сладким голосом произнесла Нина Михайловна, обращаясь к продавцу (Сама же она подумала: «Сучья морда, мошенник!»), – мой зять, по ошибке, чисто случайно, продал вам комплект журналов.
Продавец уставился на нее, будто она сказал какую-то непристойность. Нина Михайловна сделал вид, что она не заметила кислого выражения на лице продавца и продолжила:
– Журналы особой ценности не представляют, но они мне дороги как память. Я хочу получить их обратно. Вот квитанция, – сказала «пострадавшая теща», протягивая продавцу бумагу.
– Извините, – ответил, разведя руками, старый букинист. – Ничем помочь не могу. Сделка совершена по закону, проведена через кассу.
– Как это по закону?! – взвизгнула женщина, которая уже не могла сдерживать себя. – Как по закону?! Он у меня эти журналы украл и вам отнес. Да вы у меня под статью пойдете, за скупку краденого. Да я!.. Да вы! Ах ты, морда… – глаза женщины налились кровью, лицо приобрело свирепое выражение.
Нина Михайловна неловко перевалилась за прилавок и вцепилась двумя руками в остатки шевелюры букиниста. Продавец не ожидал такого яростного нападения и, хотя он был мужчиной, представителем сильной половины человечества, с Ниной Михайловной они находились в разных весовых категориях. Еще минута и несчастный мог бы навсегда попрощаться с остатками своей, некогда буйной, шевелюры. Никакой бы «REAL TRANS HAIR» не помог. На его счастье из подсобки в очередной раз показалась Сонечка. Не из любви, а просто по привычке заступаться за слабого, она кинулась спасать дядю.
Сивухин, наблюдавший эту батальную сцену из своего укрытия, видел как на помощь девушке подоспели посетители магазина, которые с интересом наблюдали за битвой века. Дерущихся растащили по разным углам магазина. Прядь из пышного начеса мадам Мерзеевой выбилась и прилипла к потному лбу, придавая ее лицу некий налет озорства и фривольности… Разгоряченная борьбой, с ярким румянцем на щеках, Нина Михайловна выглядела довольно соблазнительно. Для любителей монументальных форм, конечно.
- Расёмон – ворота смерти - Ингрид Паркер - Исторический детектив
- Кровь и сахар - Лора Шепард-Робинсон - Детектив / Исторический детектив
- Холодное золото - Валерий Георгиевич Шарапов - Исторический детектив / Криминальный детектив
- Тайный узел - Евгений Евгеньевич Сухов - Исторический детектив / Полицейский детектив
- Девятый круг - Шарапов Валерий - Исторический детектив
- Imprimatur - Рита Мональди - Исторический детектив
- Второй после Бога - Курт Ауст - Исторический детектив
- Взрыв произойдет сегодня - Николай Томан - Исторический детектив
- Весь мир театр (СИ) - Воля Олег - Исторический детектив
- Бледный убийца - Филип Керр - Исторический детектив