Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас, поздней осенью, солнце садилось рано, по крайней мере на два часа раньше. Рун опасался, что помощь этому раненому скоро может уже не потребоваться. Слишком много свалилось на его плечи.
Уголком глаза Корца внимательно смотрел на женщину, сидевшую рядом. На ней были потрепанные джинсы и запыленная белая рубашка. Ее умные карие глаза блуждали по салону и, казалось, оценивали каждого из сидящих в нем мужчин. Взгляд этих глаз пробегал мимо, не останавливаясь на нем, словно его здесь и не было. Испытывала ли она страх к нему как к мужчине, или как к священнику, или по какой-либо другой причине?
Положив ладони в перчатках на колени, Корца стал погружаться в медитацию. Он должен выбросить из головы мысли о ней. Все его святые устремления нужны ему для выполнения поставленной перед ним задачи. Возможно, выполнив ее, он сможет снова вернуться в святилище в Клойстере, где никто не потревожит его отдохновения.
Внезапно женщина коснулась его локтем. Рун напрягся, но не сдвинулся с места. Медитация уже ввела его в состояние покоя. Женщина наклонилась, чтобы посмотреть, как чувствует себя ее коллега; ее тонкие брови тревожно взметнулись вверх. Мужчина уже не придет в себя, но Рун не мог сказать ей этого. Она бы ни за что ему не поверила. Ну что может знать о ранах и кровотечениях простой пастырь?
Намного больше, чем она может себе представить.
15 часов 03 минуты
В кармане Эрин запищал мобильный телефон. Вытащив, она положила его рядом на сиденье по другую сторону с намерением скрыть аппарат от лейтенанта Перельмана. Эрин опасалась, что он не разрешит ей общаться с кем-либо, пока она в воздухе.
Эсэмэска была от Эмми: «Привет, профессор. Вы можете говорить?»
Лейтенант, казалось, смотрел в другую сторону.
Эрин набрала ответ: «Пиши».
Сообщение от Эмми пришло так быстро, как будто она печатала его, пока Эрин думала.
«Осмотрела бедренную кость скелета».
«И?»
«На ней следы зубов».
Это подтверждало прежнее предположение Эрин. Она еще тогда приняла эти отметины на кости за следы зубов. Вертолет сильно качало, и она с трудом напечатала ответ: «Неудивительно… Здесь, в пустыне, немало хищников».
Ответ от Эмми пришел не скоро — он был длинным и печатать его пришлось долго. «Но эти укусы такие же, какие я видела на наших раскопках в Новой Гвинее. Такое же расположение зубов. Такая же картина вгрызания».
Сердце Эрин забилось быстрее; она помнила, что нашла Эмми во время последней раскопки: охотники за головами в Новой Гвинее. Это могло означать только одно…
Неужто каннибализм? Здесь?
Если это так, то причина возникновения этого массового захоронения детей может оказаться еще страшнее предания об избиении младенцев царем Иродом. Количество скелетов новорожденных было весьма большим, что явно не свидетельствовало о недоедании или о нехватке продуктов и не могло служить признаком того, что младенцы стали жертвой голода.
«Какие еще свидетельства?» — напечатала она.
«4 передних зуба. Непрерывная дуга. Кости этого новорожденного обгрызали люди».
Палец Эрин застыл над клавиатурой — шок не давал ей продолжить переписку. И тут лейтенант Перельман внезапным движением выхватил у нее телефон. Она, пристегнутая к сиденью, рванулась, чтобы отобрать его. Лейтенант выключил телефон.
— Никаких контактов из вертолета! — закричал он.
Эрин задохнулась от гнева, но промолчала и, подчиняясь ему, скрестила руки на груди. Нет никакого смысла доводить этот эпизод до скандала.
Пока.
Лейтенант опустил телефон в карман рубашки. Телефона она лишилась.
Эрин облегченно вздохнула, когда вертолет опустился на площадку перед медицинским центром Гилель в Яффе. Она слышала, что здесь существует хорошее травматологическое отделение, и ее порадовало то, что пострадавшего доставили сюда так быстро. Она попыталась расстегнуть ремни, удерживающие ее на сиденье, по Перельман накрыл ее руку своей.
— Не сейчас, — предупредил он.
Его парни тем временем выбрались из вертолета и вытащили носилки. И Джулия уже стояла рядом с ними на площадке, по-прежнему сжимая в руке пальцы Хайнриха. Она подняла другую руку и помахала на прощание Эрин. Грудная клетка раненого поднималась и опадала, когда его везли на носилках. Он дышал. Эрин надеялась, что и вправду скоро увидит его снова.
Как только солдаты снова поднялись в вертолет, тот быстро и резко поднялся в воздух.
Грейнджер отвела взгляд от больничных корпусов и посмотрела на раскинувшуюся за Кесарией пустыню, а беспокойные мысли о положении Хайнриха сменились другими тревожными размышлениями, об обгрызенной бедренной кости.
Но все-таки куда же они меня везут?
Глава 4
26 октября,
15 часов 12 минут по местному времени
Тель-Авив, Израиль
Батория Дарабонт стояла в ожидании в тени на лестничной площадке третьего этажа над отелем. Она смотрела вниз на выложенный плитками фонтан, занимавший большую часть вестибюля отеля; вода стекала по стене в полукруглую чашу из непривычного зеленого мрамора. Ей казалось, что глубина воды в фонтанной чаше два, а то и три фута. Она поглаживала красивые бронзовые перила, прикидывая высоту площадки, на которой стояла.
Двадцать пять футов.[10] Падение с такой высоты не смертельно. Действительно захватывающее действо.
Мужчина, стоявший рядом с ней, постукивал по перилам. С копной черных вьющихся волос, огромными карими глазами и прямым носом, он выглядел так, как будто только что сошел с фрески, изображающей Александра Великого. Разумеется, он — принц из какой-то далекой страны — отлично сознавал, что был красивым и богатым, и осознание этого выработало у него привычку делать все так, как ему хочется.
Ее это беспокоило.
Ему страстно хотелось уговорить ее снять свое шелковое, от известного модельера платье и лечь с ним в постель. Она в общем-то не очень противилась этому, но ее больше интересовало то, что будет между ними, чем то, что этому предшествует.
Легким взмахом белой руки Батория откинула назад свои рыжие волосы, доходившие ей до талии, поймав его взгляд, устремленный на темную ладонь, вытатуированную у нее на горле. Необычный знак, и более опасный, чем кажется с виду.
— Как насчет пари, Фарид?
Его взгляд снова устремился в ее светлые глаза с серебристым отливом. У него действительно были на редкость длинные и густые ресницы.
— Пари?
— Давай на то, что тот, кто прыгнет в фонтан, — она показала своим длинным пальцем вниз на атриум, — то есть победитель, получает все.
— А ставки? — спросил он с безукоризненной улыбкой. По его виду можно было понять, что игра ему нравится.
Батория тоже улыбнулась, поднимая свое тонкое изящное запястье.
— Если ты выиграешь, я отдаю тебе свой браслет.
Этот бриллиантовый браслет стоил пятьдесят тысяч долларов, но расставаться с ним она не намеревалась. Она никогда не проигрывала в спорах.
Фарид рассмеялся.
— Мне не нужен этот браслет.
— Но я отдаю его тебе в твоем номере.
Фарид заглянул за перила и замолчал. Молчаливым он ей нравился больше.
— Если выиграю я… — Она подошла к нему настолько близко, что пола ее шелкового платья касалась его горячей ноги. — Я получаю твои часы — ты отдаешь их мне в моем номере.
Часы «Ролекс»; по ее прикидке, они стоили столько же, сколько ее браслет. И они тоже были ей не нужны. Но прыжок сократит затянувшийся флирт и, возможно, приведет к более вдохновенному и страстному сексуальному наслаждению по сравнению с тем, на что Фарид, вероятно, был способен.
— А в каком же случае я окажусь в проигрыше? — спросил он.
Батория подарила ему долгий и томный поцелуй. Он ответил на него, как и положено настоящему мужчине. Она опустила свой мобильный телефон в его карман, нащупав пальцами стальное лезвие ножа. Фарид был вовсе не таким безоружным, как можно было предположить. Она припомнила слова своей матери:
Даже белая лилия и та отбрасывает черную тень.
Когда она отошла назад, Фарид провел обеими руками по ее покрытой шелком спине.
— А что, если мы обойдемся без прыжка?
Батория рассмеялась.
— Никогда в жизни.
Ухватившись обеими руками за холодные перила, она перепрыгнула через них. Приняла стойку, готовясь прыгнуть в воду ласточкой, — руки при падении разведены в стороны, спина выгнута. Платье плотно облегало ноги. В какой-то момент ей показалось, что она ошиблась, определяя глубину, и что падение будет для нее смертельным, но именно в этот момент Батория почувствовала облегчение, которое было сильнее страха. Она упала в воду всей плоскостью тела, распределив таким образом его вес.
- Последний оракул - Джеймс Роллинс - Триллер
- Грехи наших отцов - Оса Ларссон - Полицейский детектив / Триллер
- Маниакальная депрессия - Анна Фрост - Триллер
- Поцелуй ангела - Алафер Берк - Триллер
- Город мертвых отражений - Лена Обухова - Триллер
- Лето страха - Т. Паркер - Триллер
- Царица проклятых - Энн Райс - Триллер
- Внутри - Евгений Гатальский - Контркультура / Русская классическая проза / Триллер
- Дар ведьмы - Кирстен Миллер - Детектив / Триллер / Ужасы и Мистика
- Тот, кто умрет последним - Джеймс Гриппандо - Триллер