— спросил Насреддин.
— У меня нет денег.
— Неужели это может служить оправданием? — закричал кредитор. — Эфенди, припугните его немного, прошу вас.
Ходжа тут же состроил «козу».
— Вот так пугают маленьких детей, — объяснил он, — ну, теперь верни ему его деньги.
тур. 34, 185
996. Ходжа разбирает тяжбу красавиц
Когда ходжа был в Сиврихисаре[624] кази, пришли к нему красавицы. Вот одна и говорит:
— Эфенди, я заказала этой женщине сплести обыкновенную бечеву, а она начала прясть мне тонкие-претонкие нитки вроде моих волос. Если она будет делать так, я отказываюсь от уговора; пусть она вернет мне деньги.
Так говоря, она кокетливо приоткрывала свое лицо и показывала ходже пряди своих волос.
Ходжа, в смущении призывая имя Аллаха, обернулся к другой женщине и спросил:
— Что ты скажешь на это?
А та, придав своему голосу дрожь и волнение, с жаром, как будто от гнева, отвечала:
— У нас уговор был насчет обыкновенных веревок для белья толщиной вот с мой палец, и вовсе не требовалось плести веревки толщиной в кисть моей руки.
И она показала белоснежную руку, заставив вспомнить слова поэта: «Как только цирюльник Муса взял в руки бритву — обнажилась белая, как серебро, чистая кисть руки его».
Бедный ходжа остановил ее и, оглядев обеих с ног до головы, сказал, улыбаясь:
— Ну, милые, столкуйтесь как-нибудь между собой. Ты, — продолжал он, обращаясь к ответчице, — пряди немного толще, только не натягивай так сильно, чтобы не надорвалось сердце вашего ходжи, как это только что было.
Красавицы засмеялись и ушли.
тур. 5, 217
997. Решения не меняют
К ходже привели на допрос человека, упорно отрицавшего все обвинения. Насреддин приказал подвесить его за руки, но, ничего не добившись, прекратил пытку.
— Еще минута, и я бы во всем признался! — закричал арестант.
Несмотря на это, Насреддин со спокойной совестью отпустил его.
тур. 34, 186
998. Насреддин-кадий
Два человека купили сообща верблюда. Один уплатил две трети стоимости, другой — треть. Они решили, что выручку от верблюда будут делить по уплаченным долям. Но случилось так, что верблюд вместе с грузом утонул в потоке. Тот, кто уплатил две трети, — а он был намного богаче — стал требовать от совладельца вернуть треть, и они решили обратиться к кадию. Насреддин сразу разобрался в их деле и вынес такое решение:
— Две трети груза перетянули верблюда в одну сторону, потому он и утонул. Поэтому владельцу двух долей следует уплатить долю другого совладельца.
перс. 8, 130
999. Мешки
Когда Насреддин Афанди служил казием в Багдаде, к нему явились два араба, Селим и Касем, и начали жаловаться друг на друга. Оказывается, они купили где-то на юге финики и каждый сложил свою покупку в свои ковровые дорогие мешки. Возвращаясь в Багдад, они питались этими финиками. Но вместо того чтобы есть свои, Селим по ночам таскал финики из мешка Касема, а Касем — из мешка Селима. Прибыв в Багдад, они обнаружили, что их мешки пусты.
Афанди решил:
— Касем брал из мешка Селима. Пусть Селим отдаст свой мешок Касему и заберет в возмещение убытков его мешок себе.
Селим и Касем так и поступили.
— А теперь, — продолжал Афанди, — в возмещение судебных издержек предлагаю отдать мешки мне.
Касем и Селим удалились без фиников и мешков.
узбек. 7, 104
1000. Мудрое решение Насреддина
Двое нашли кошелек с деньгами и никак не могли поделить их. Мимо проходил Насреддин, они попросили его рассудить их.
— Поклянитесь, что не станете перечить, какое бы я ни вынес решение, — сказал Насреддин.
Оба поклялись. Тогда Насреддин говорит:
— В настоящее время эти деньги мне нужны больше, чем любому из вас. Когда я выпутаюсь из денежных затруднений, то поделю деньги между вами.
перс. 8, 145
1001. Разделил по совести
Афанди потихоньку, не торопясь, ехал с Ургенчского[625] базара на своем осле. Смотрит — на обочине дороги стоит отара баранов, а рядом дерутся три бая.
— Что вы деретесь? — спросил Афанди. — И не стыдно вам? Баи перестали драться и объяснили:
— Купили мы в складчину восемнадцать баранов. Один из нас дал половину стоимости их, другой — третью часть, а третий бай — девятую. Никак не можем поделить баранов.
— Можно поделить ваших баранов.
— Да ну! — обрадовались баи. — Помоги нам.
— Помогу. Только каждый из вас даст мне вознаграждение.
Переглянулись баи и сказали:
— Хорошо, но с одним условием: мы не будем резать баранов.
— Хорошо, — согласился Афанди.
— Ну, дели!
Первому баю Афанди сказал:
— Ты отдал половину денег. Получай девять баранов.
Второму он объявил:
— Ты заплатил треть денег. Вот тебе твои шесть баранов.
Последнему баю, уплатившему девятую часть, мудрец отдал двух баранов. Сел на ишака и погнал восемнадцатого барана домой[626].
узбек. 7, 218
1002. Дураки
Шли по дороге два дурака. Один говорит:
— Хорошо бы, если бы бог даровал мне стадо овец в тысячу голов.
— А мне бы, — вторит ему второй дурак, — сто волков, чтобы каждый из них сожрал по десять овец из твоего стада.
Первый сильно рассердился, стал ругать второго, тот стал отвечать ему, разгорелся спор. Тут подоспел Насреддин и спрашивает, почему они спорят. Они изложили суть спора. Насреддин перевернул вверх дном кувшин с медом и воскликнул:
— Пусть кровь моя прольется, как льется этот мед, если вы не самые большие дураки на свете![627]
перс. 8, 179
1003. Вы все правы
Когда Насреддин был кадием, к нему пришел человек и стал излагать свою жалобу. По его словам выходило, что он прав во всем. Закончив, он спросил Насреддина:
— Каково ваше мнение по этому делу?
— Право на вашей стороне, — отвечал Насреддин.
На следующий день пришел ответчик, стал излагать дело по-своему и обвинять истца в необоснованных претензиях, а потом спросил:
— А каково ваше мнение?
— Вы совершенно правы, — отвечал Насреддин.
Жена Насреддина всегда подслушивала под дверью. Она услышала оба разговора, пришла к мужу и говорит:
— Странные дела, дорогой муж. Как же это ты судишь? Хоть я и не кадий, но жена кадия и кое в чем разбираюсь. Как же так? Ты и истцу и ответчику сказал, что они правы.
Насреддин отвечал спокойно:
— Правду говоришь, жена, ты тоже права[628].
перс. 8, 64
1004. Долг правителя
Однажды утром два соседа увидели, что какая-то собака нагадила на пустыре между их домами. Никто из них не хотел убирать за собакой. Дело у них дошло до драки, и оба пошли к городскому правителю жаловаться друг на друга.
Правитель был не в ладах с Моллой Насреддином и поэтому решил поручить ему разбор этого дела. Позвали Моллу, собрался народ. Правитель насмешливо
