Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Жив...— не поднимая, он повернул голову.— Не иначе наблюдает, стервец... Ну товарищ лейтенант, дай бог ноги, как говорят у нас в селе... встать.
Насыпь, на которой возведен тригопункт, и опоры приняли немало пуль, посланных нам вдогонку. Очередь оборвалась только на опушке.
— ...Ушли вроде...— Азаренко остановился, перевел дух. По лицу струился пот.— Внимание, немцы...— он потянулся к пистолету,— танки...
Под деревом два БТ [39], закиданы ветвями, торчат стволы пушек. Люди. Азаренко закрыл кобуру, шагнул вперед.
— Чем занимаетесь, хлопцы?
— Чем? Воюем, товарищ старший лейтенант... а вы? — лейтенант-танкист ужинал, не выпускал ложку из рук. Под гусеницами вповалку отдыхали танкисты.
— Какой части? — спросил Азаренко.— Давно ли на фронте? Танки исправны? Стоят, будто... в обнимку. Рассредоточить нужно. Немцы под тригопунктом, а вы спите тут.
— С нас хватит,— отмахнулся танкист.— Как стемнеет, уходим,— и стал рассказывать. В частях 9-го МК экипажи, потерявшие в бою машины, действуют как пехота.
— Ночью подойдет стосемимиллиметровое орудие обстреливать мост на киевской дороге.
— Немцы вмиг накроют... и не достанет, далеко,— усомнился танкист,— не менее пятнадцати километров.
— Ничего, не беспокойтесь... лейтенант постарается,— Азаренко кивнул в мою сторону,— стрельба недолгая... десяток-другой выстрелов — и долой... Ну... нам пора, всего хорошего.
— Ваша машина под деревом? — спросил танкист. — Подвезите, если на Гуту.
ГАЗ-2А качался в узкой просеке из стороны в сторону. Стучали по бортам ветки. В кузове рядом посвистывал беззаботно танкист. Из моей головы не выходило кочующее орудие. Выйти на передний край, занять позиции... сняться... и снова... Гул двигателя, стрельба. Я вспомнил Ковель, Княгининки. Трудно было, а сейчас? Орудие катить на руках. Какой смысл? Двигатель слышно издали, да еще ночью... ЗИС со снарядами... работа с освещением... гул, грохот. Нет, скрытность исключается.
— Товарищ лейтенант,— Азаренко управлял шофером, стоя на подножке,— запомните поворот. Держитесь дальше от опушки, двести... триста шагов.
На перекрестке у Старой Гуты лейтенант-танкист слез, помахал рукой. Автомобиль прибавил скорость.
— Ну вот, рекогносцировка закончена,— старший лейтенант Азаренко открыл дверцу. ГАЗ-24 остановился,— кажется, ваше орудие? Замаскировали... молодцы. Ну товарищ лейтенант, желаю удачи!
Орудийные номера спят. Караульный дергал Орлова за руки и за ноги, толкал. Никакого впечатления. Прошла минута. Сколько еще будет это продолжаться? Наконец Орлов поднялся и пошел торопливо по кругу, припадал то на одну ногу, то на другую, улыбался, бормотал. Я уже видел подобные случаи, нужно подождать. Орлов повернулся, сделал глубокий вдох и замер на месте.
Люди утомлены сверх всякой меры. В запасе полтора два часа времени. Идти в район позиции и там дать людям отдых... или остаться на месте до полуночи? Здесь КП дивизиона, вдруг прогонит кто-нибудь из старших?
Орлов уже пришел в себя. Он понял задачу? Выставить караул из водителей. Остальным всем отдых. Меня поднять в 23.30.
Мох под деревом влажный, я уснул. Полтора часа промелькнули в одно мгновение. Подъем! Я чувствовал себя не лучше, чем перед сном.
Пришел старший лейтенант Азаренко.
— Товарищ лейтенант, вы готовы? Работенка вам выпала необычная. Прикажите командиру орудия строить расчет.
— Товарищи командиры и красноармейцы... В последние дни наши части ведут наступление с целью выйти на Житомирское шоссе, вы об этом слышали? — говорил Азаренко. — Перерезать единственную магистраль, по которой враг поставляет боеприпасы и горючее третьему механизированному корпусу на подступах к Киеву... по сути дела блокированному с трех сторон.— Помощник начальника штаба 2-го дивизиона назвал причины, вынуждающие командование использовать артиллерию для подавления объектов в оперативном тылу противника, хотя это дело бомбардировщиков. Упомянул о том, почему командир дивизиона остановил свой выбор на 1-м орудии, и выражал надежду, что старший сержант Орлов и орудийные номера оправдают доверие старших начальников.—Хочу, чтобы вы со спокойной душой выполняли свои обязанности... Желаю удачи. Вопросы есть?
— Товарищ старший лейтенант... А точку наводки найдем в темноте? — усомнился кто-то в строю.
— Не беспокойтесь. Позиция отрекогносцирована, выбрана точка наводки,— ответил Азаренко и обратился к Орлову.— Скажите, старший сержант, когда выставляется освещение точки наводки? Кем?
— После приведения орудия к бою... по команде... шестым орудийным номером.
— Ясно? — спросил Азаренко.
— Как занять ОП незаметно, когда искрит магнето в тягаче... мотор гудит, затыкай не затыкай уши? А уходить как?
— ...В целях маскировки орудие катить вручную... Как действовать при оставлении позиции? Это уже решит старший на батарее.
— Почему нам запрещено рыть ровики?
— Кочующее орудие должно отстреляться и немедленно уйти.
— А... если немцы откроют огонь раньше, чем мы? Что тогда?
— Гм,— старший лейтенант Азаренко умолк, явно смущенный наивностью вопроса, — обстрел не исключается... вполне вероятен. Старшие начальники учли такую возможность, но когда орудие ведет огонь... то нужно ожидать, что немцы не будут молчать... В общем, товарищи артиллеристы, зачем ломать голову?.. Опасаться мин... там... или снарядов... опасность — понятие... растяжимое... ваши шансы увеличиваются, если работать быстро... а этому вы обучены.
Столь исчерпывающее разъяснение не оставило больше сомнений относительного того, что ждет орудийных номеров. Вопросов больше не было.
— Вот и хорошо,— подождал минуту Азаренко.— Товарищ лейтенант, проверить ночное освещение и... по местам!
Навстречу, со стороны Старой Гуты, брела пехота. Полыхали в темноте ночи осветительные ракеты.
У одинокой сосны — по меньшей мере сто лет стоит она у заболоченного ручья — поворот. Следующий указатель — брошенный танк. Колея, накатанная в последние дни, вела дальше, к следующему повороту.
Орудие остановилось подождать ЗИС со снарядами. Заглушён двигатель тягача. Вокруг тишина. До огневой позиции не более полукилометра. Есть ли смысл тащить орудие на руках? И еще одно соображение. После стрельбы тягач придет на ОП так или иначе.
Расчет привел в боевое положение ствол. Установлена панорама. Ящики со снарядами погружены на передок и лафет.
Взвилась ракета, еще одна. Подсвеченная, ползла из темноты навстречу тень тригопункта. Я шел, следом тащилось, подминая кусты, орудие.
Под ногами густая трава, борозды. Вот колышек — место стояния орудия. Дело за старшим сержантом Орловым. Он знает, как подаются команды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Мысли и воспоминания. Том II - Отто фон Бисмарк - Биографии и Мемуары
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- Мои воспоминания. Книга первая - Александр Бенуа - Биографии и Мемуары
- Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол - Биографии и Мемуары / Военное / Поэзия / О войне
- Война Германии в воздухе - Эрих Гёпнер - Биографии и Мемуары
- Неповторимое. Том 2 - Валентин Иванович Варенников - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература
- Неувядаемый цвет. Книга воспоминаний. Том 1 - Николай Любимов - Биографии и Мемуары
- Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон - Биографии и Мемуары
- «Расскажите мне о своей жизни» - Виктория Календарова - Биографии и Мемуары