Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сердце забилось в груди отчаянно, но глухо. Губы стали сухими и словно онемели.
— Я бы… — чувствуя на языке привкус металла, пробормотала Лена, — я бы так не сказала…
— Защищаешь его? — с пониманием закивала соседка, стремительно переходя на «ты». — Понимаю… — и вдруг: — А жить-то тебе там есть где? В деревне?
Лена вздохнула и отчаянно замотала головой. Покрутила яблоко в руках, ощущая, что те дрожат, и слабо улыбнувшись незнакомке, сказала:
— Некуда мне идти.
Та смотрела на нее с пониманием, и во взгляде этих все понимающих глаз не было ни капли осуждения.
— Мда, — протянула женщина, скривившись. — И что же ты делать собираешься?
Лена пожала плечами и отвела взгляд на яблоко, вновь покрутив ее в руках.
— На месте разберусь.
— Эээ, куда тебя понесло! — воскликнула незнакомка. — Не разберешься, — с уверенностью заявила она. — Тебя как звать-то? — и, заметив, как Лена напряглась, добавила: — Да не бойся ты. Все равно скоро все о тебе узнают. У нас секреты долго по деревне не ходят.
Девушка сглотнула, ощущая потребность высказаться. Хоть кому-то!..
— Лена, — пробормотала девушка, не глядя на свою попутчицу.
— А меня Татьяна. Михайловна, — представилась женщина и, задумчиво покачав головой, окинув девушку внимательным взглядом, заявила: — Жалко мне тебя, вот что ты делать будешь, как приедешь?
— Не знаю, — вздохнув, проронила Лена и устремила взгляд в окно. — Может, домик кто сдает? Я спрошу.
— Ну да, ну да, — промычала соседка по вагону, задумчиво глядя в сторону. — Ты там поспрошай, может, что и подыщешь. А вообще у нас редко кто дома сдает, заброшенные если только. Но таких у нас хоть и много, но они для житья не годятся.
Лена вновь вздохнула, но промолчала. Она решила, что все равно не сдастся. И не вернется назад!
— Что же ты не узнала ничего? — укорила ее Татьяна, покачав головой. — Совсем это не разумно. Поехала, не зная куда, зачем, да и родных там нет, говоришь, — она окинула Лену беглым взглядом. — Мда, а что ты делать умеешь? Работаешь кем?
— Я кондитер по образованию, — проговорила девушка, отчего-то смутившись. — И работу мне не найти, получается, — грустно вздохнула она и горько улыбнулась.
— Почему же? При желании все можно найти, — возразила новая Ленина знакомая. — Кондитеров у нас в деревне, конечно, нет. А вот продавец местного продуктового магазина, Нинка Сёмина, недавно в город перебралась, так там теперь эти… как их?… вакансии требуются, — она посмотрела на Лену. — Можешь подойти да и поспрошать, может, Иваныч тебя и возьмет на работу. Если хочешь, конечно, — подозрительно сощурилась она, глядя на девушку из-под сведенных бровей.
— Спасибо, — проговорила Лена завороженно.
— Да не за что, — отмахнулась женщина, скривившись. — Откуда мне знать, может, ты и не подойдешь ему, — а потом вдруг добавила миролюбиво: — Хотя для Иваныча главное, чтобы санитарная книжка была, да чтобы считать умела, так он на работу кого хошь возьмет, — поджала губы. — Меня вон тоже звал, да только я не могу, у меня спина и варикоз, не могу долго стоять. А ты вроде здоровая на вид. Санкнижка есть?
— Да, конечно… — смущенно пробормотала Лена, краснея под ее внимательным, оценивающим взглядом.
— Ну, вот и отлично. Я тебе адрес дам, по нему сходишь, — заявила Татьяна, вскинув подбородок. — А уж жилье сама себе подыскивай, с этим помочь не могу. Как приедешь, поспрошай у кого, может, повезет.
Лена взметнула на нее изумленные глаза, горящие искрами надежды на бледном осунувшемся лице.
Ей так много хотелось сказать этой славной женщине, которая, сама того не ведая, открыла ей дорогу в новый мир, так много благодарностей хотелось выразить, хоть как-то высказать ей признательность. Но, едва лишь открыв рот и посмотрев на нее, Лена поняла, что этого не требуется. Женщина уже отвернулась к окну, глядя на проносившийся за окном осенний пейзаж, и не ждала реакции на свои слова.
Как странно, однако. Какие люди в этой провинции! Ни корысти, ни злобы, ни наглости… Лишь слепое желание помочь человеку, у которого опустились руки.
Лена поняла, что ее сердце начало разгораться вновь.
— Мда, какая осень в этом году, однако, — проговорила Татьяна, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Да, — тихо проронила девушка, грустно улыбнувшись и тоже посмотрев в окно. — Да…
Осень. На улице, в душе, в сердце. В жизни. Вечная осень…
Но отчего-то не было грустно. Не сейчас.
Сердце смеялось, душа пела. Всего мгновение, но она была счастлива.
Сжимая в руках яблоко, Лена повернулась к окну полубоком, только стук колес и внезапно начавшийся октябрьский дождь заглушали дребезжащие мысли в ее голове, успокаивая и словно вселяя надежду на лучшее, светлое будущее. Уже — без Максима.
Он начал беспокоиться в тот миг, когда Лена не подошла к телефону. Не в первый раз, не во второй, не в третий. Когда руки, сжимающий телефон, задрожали, непривычно вспотели ладони, затрепетали кончики пальцев, отдаваясь в каждой клеточке разрядом в сотни вольт. Когда сердце, барабаня в ушных перепонках, застревало в них колокольными ударами, сводя с ума и надавливая на нервные окончания его онемевших от страха частиц души.
Внутри все сжалось, стянулось, скрутилось в жесткий клубок оголенных электрических проводов, обжигающих током, пронизывающим его до основания, до сердцевины существа, до сути его бытия.
Отшвырнув телефон в сторону, позвонил на домашний. Квартира встретила его глухим, равнодушным молчанием, а потом — запоздало взорвавшимся автоответчиком, сообщавшим, что никого дома нет.
Почему она не подходит к телефону? Что-то случилось?…
Сердце учащенно билось в груди, с каждой новой секундой уверяя его в том, что да, произошло. Не могло не произойти после того, что было. После того, что он сотворил. После того, как он все разрушил до основания. Посягнул на то, что было неприкосновенным и чистым. Ему не было прощения. И глупо было надеяться на то, что можно что-то вернуть, исправить, сделать вид, что ничего и не было. Продолжать жить так, словно ничего не случилось, закрыв глаза на ее боль, витавшую в воздухе осадком ядовитых поров, и вдыхать ее, дышать ею и чувствовать разъедающую душу кислоту. Не видеть едкого презрения, которое сквозило в каждом ее движении, в каждом жесте. Все эти четыре дня.
С того дня она ни разу не посмотрела ему в лицо. А он и не требовал от нее этого.
Максим почти сходил с ума. От безысходности, от отчаяния, от ненависти. К самому себе.
Как же он себя ненавидел! Скотина, ублюдок, мразь. Кто угодно, но не нормальный человек. Насильник. Собственной жены. Негодяй, мерзавец!
- Одержимость киллера (ЛП) - Льюис Тиа - Современные любовные романы
- Игрушка для тирана (СИ) - Хэй Лера - Современные любовные романы
- Лжец - Екатерина Орлова - Современные любовные романы / Эротика
- Интрижка (СИ) - Кристен Эшли - Современные любовные романы
- Сумасшедшая одержимость - Лори Даниэль - Современные любовные романы
- Научись сперва любить (СИ) - Виолетта Иванова - Современные любовные романы
- Дом на верёвке - Вероника Владимирова - Современные любовные романы
- Измена пахнет расставанием (СИ) - Бледная Ляся - Современные любовные романы
- Супермама для вишенки (СИ) - Владимирова-Бойко Марина - Современные любовные романы
- Вырвать крылья - Ирмина Изфри - Короткие любовные романы / Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы