Это представление о заключенном в теле христовом духе, который освобождается благодаря смерти тела, совершенно понятно с точки зрения гностицизма, с его мифологическим очеловечением и индивидуализацией духовных начал, с точки зрения условий античного натуралистического миропонимания, которое, в свою очередь, мыслило себе дух, как нечто вещественное, как своего рода естественный предмет. Однако, это представление плохо вяжется с основной идеей Иоанна, согласно которой дух является только субстанциональным (онтологическим) соединением бога и человека в акте мистической интуиции и, следовательно, служит только другим выражением для духовного созерцания бога или гносиса. Ибо тут неясно, почему сам по себе безличный дух для того, чтобы излиться на все человечество, должен был быть заключен в тело христово и почему дети божии, обладающие духом и потому тождественные с богом, могли осознать это тождество только благодаря смерти христа. Как безличное начало, дух не связан ни с каким индивидуумом; поэтому он не может быть заключен в тело христово, как в темницу, и не может быть христовым духом в более возвышенном смысле, чем дух всякого другого человека. Как дух христа, дух персонален и остается таковым также после того, как христос покидает мир и возвращается к своему личному богу-отцу; но в таком случае он не может войти в человеческую личность, не разрушив в корне этой личности.

Один и тот же личный дух не может одновременно обитать во многих отдельных личностях. С другой же стороны, и безличный дух не может непосредственно соединиться с личным богом, не уничтожив личности последнего; личный бог не может обладать безличным духом.

Дух может искупить человека, якобы, лишь при том условии, что он тождествен с христом, а Христос может осуществить искупление, якобы, лишь постольку, поскольку он тождествен с богом. Но так как Христос — определенная личность, то его дух столь же чужд человеку, как и персонифицированный бог-отец, и возможность искупления отпадает вследствие того, что все трое — отец, сын и святой дух — никогда не могут образовать между собой действительного внутреннего единства. Отождествление духа с Христом заставляет, однако, проводить различие между христом и духом, как особым началом, чтобы сохранить принципиальную связь между человеком и богом также после того, как Христос покинул мир, и это начало может быть рассматриваемо, в отличие от Христа, только как безличный дух. Но такой безличный дух устраняет христа и его мнимо-исторический искупительный подвиг, как необходимое условие искупления. Ибо, если благодаря нашему духу мы едины с божественным существом и, в связи с этим способны познать сущность бога, то бог искупляет нас через своего духа, а не через христа; таким образом, последний умирает напрасно, ибо его смерть наделяет нас тем, чем мы обладали уже раньше помимо него, а именно единосущием с духом божиим. Ведь и по Иоанну истинным искупительным началом является не Христос, но дух, который после смерти Христа действует в людях, как поучающая, оживляющая и благотворящая сила. Следовательно, и по Иоанну Христос бесцельно умирает на кресте, по крайней мере за тех, кто и без плотского посредничества его личности способен познать себя как излучение божественного духа.

Духовное созерцание и вера.

Дух, как сказано, является только другим (мифологическим) выражением для гносиса, духовного богосозерцания или слияния человека с богом в акте познания, и это познание представляет собой, якобы, непосредственное познание христа, а при посредстве последнего и познание истинной сущности бога.

Как же так? Можно ли рассматривать познание христа, самоуглубление в его жизненный путь, в трагедию его невинной искупительной смерти, а также внутреннее восприятие и переработку приписываемых ему речений, — можно ли все это рассматривать как «духовное созерцание»? В силу того, что оно есть духовное созерцание, что познание христа в объективном смысле, как таковое, является познанием христа в субъективном смысле и, следовательно, познанием самого бога, мы, дескать, приобщаемся к истинной сущности божией.

Однако, представление, которое мы имеем о христе, какими бы свойствами оно ни обладало в других отношениях, во всяком случае, не есть духовное. Чтобы познать христа и уверовать в него, мы нуждаемся в устном или письменном свидетельстве. Наши сведения о нем зиждется на предании, но последнее способствует не знанию, не совпадению мышления и бытия, как это предполагает гносис, а только вере, т. е. субъективному усвоению и признанию истинности того, чем был христос согласно евангельскому преданию и чему он будто бы учил. Более того, даже непосредственно окружавшие христа лица имели о нем не духовное, а лишь чувственное представление. И для того, чтобы познать в христе сущность бога, мы должны сперва разобраться в этом представлении. «Слово стало плотью и обитало с нами, и мы видели славу его». Но ведь это могло бы служить доказательством божественной сущности христа в лучшем случае лишь для того наивно-реалистического античного воззрения, согласно которому чисто чувственное познание, как таковое, носит доказательство своей истинности и действительности непосредственно в самом себе и означает только замену чувственного созерцания духовным, или, по крайней мере, неясное сплетение обоих — по существу совершенно различных — видов познания.

Итак, подобно Павлу, и Иоанново евангелие вынуждено превратить познание христа в веру в него, как облекшегося в плоть бога, знание Христа — в простое знание о Христе, а понятие знания — в понятие простого принятия за истину мнимых исторических фактов. «Ибо так возлюбил бог мир, что отдал сына своего единородного, дабы всякий верующий в него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Иоан. 3, 16). «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в меня, если и умрет, оживет. И всякий живущий и верующий в меня, не умрет во-век» (Иоанн, 11, 25 — 26; ср. 3, 36; 6, 29, 35, 40; 8, 24; 12, 46).[71]

Христос должен заменить собой бога в глазах всех тех, кому недоступно непосредственное богосозерцание. В лице христа они должны познать самого бога. Таким образом, центр тяжести лежит в том, что Христос есть действительно бог, и основная цель речений Иоаннова христа заключается в том, чтобы пробудить веру в божественность последнего. «Веруйте в бога и в меня веруйте» (Иоан. 14, 1). «Верьте мне, что я в отце и отец во мне» (Иоан. 14, 11). Следовательно, не знание христа, субъективное и в то же время объективное, а лишь чисто субъективная вера в христа, принятие за истину предания о Христе!

Но большинство людей, к сожалению, не выражает готовности верить кому-либо на слово, хотя бы он и утверждал, что он —

1 ... 111 112 113 114 115 116 117 118 119 ... 128

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Происхождение христианства из гностицизма - Артур Древс бесплатно.

Похожие на Происхождение христианства из гностицизма - Артур Древс книги

Монструозность Христа - Славой Жижек - Религиоведение / Науки: разное
Истина симфонична - Ханс Бальтазар - Религиоведение
Библия для детей. Стихи русских поэтов на библейские мотивы - Александр Соколов - Религиоведение
Монахи войны. История военно-монашеских орденов от возникновения до XVIII века - Десмонд Сьюард - Религиоведение
Великий обман. Научный взгляд на авторство священных текстов - Барт Эрман - Религиоведение
Преодоление христианства - Владимир Авдеев - Религиоведение
Собрание пророчеств и откровений. Книга первая. 2014 г. - Дух Христа - Религиоведение
Сатанизм для интеллигенции - Кураев Андрей Вячеславович "протодиакон" - Религиоведение
Туринская плащаница: вопрос остается открытым - Джованни Новелли - Прочая научная литература / Религиоведение
Быть свидетелями Христа. Проповеди - Виталий Боровой - Религиоведение

Оставить комментарий