себе представить, насколько противоречивыми должны были быть чувства людей, дающих тебе шанс добиться успеха, когда на самом деле это не то, что тебе нужно. Но в то же время мы все становились достаточно взрослыми, чтобы беспокоиться об оплате счетов».
Во время этого тура Against Me! сняли документальный фильм под названием «Мы никогда не вернемся домой[212]». Выпущенный позже в том же году Fat Wreck Chords, фильм застал группу на перепутье: они были на грани принятия самого важного решения в своей жизни, но все еще не могли избежать участия в беспорядках. Этот документальный фильм продемонстрировал ежевечерние бесчинства, которыми жили Against Me!: зажигательные, бесплатные для всех концерты сменялись шумными вечеринками в отелях. Каждый вечер было сплошное месиво из пустых пивных банок, армрестлинга без рубашек и неудачных татуировок в память о туре. «Мы были просто ребятами, которые путешествовали и играли музыку, – говорит Боуман. – Ты принимаешь наркотики, выпиваешь, тусуешься и веселишься на вечеринках. Вот чем ты занимаешься».
Большая часть алкоголя, выпитого в туре, была оплачена с карточки компании Universal Records, поскольку вице-президент A&R этого лейбла Том Маккей и его ассистентка Морин Кенни присоединились к группе, пытаясь добиться расположения. В течение многих лет фанаты панка слышали истории о том, как их любимые группы были растерзаны стервятниками A&R, но «Мы никогда не вернемся домой» был одним из первых достоверных взглядов на самое начало процесса соблазнения. «Я считаю всех их очень милыми людьми, – сказал Оукс в фильме о представителях Universal. – Что касается деловых отношений, то бесплатные напитки не очень меняют мое мнение на этот счет, они просто пьянят меня».
«Группа поглощала содержимое кошельков крупных лейблов, – говорит Сариг. – Что касается того, что они постоянно напивались, то они не стеснялись этого».
Помимо увеличивания счетов Universal, во время тура они коротали дни на бейсбольных матчах, а ночи – в стрип-клубах с другими потенциальными клиентами лейбла. «Все началось с нескольких ужинов и походов в бары, а затем дошло до того, что в доме стали появляться посылки, полные, например, вещей Ben Sherman[213] и принадлежностей для гастролей. Это становилось навязчивым», – говорит Боуман.
«Я помню, как ходил на лейблы в Лос-Анджелесе и брал очень много чертовых дисков и бокс-сетов, – говорит Сьюард. – Они спросили, нужна ли мне сумка, а я сказал, что мне нужно две. Я просто опустошал полки. Жена спросила: "Зачем тебе все это?" А я ответил: "Потому что бесплатно!"»
Бонусные счета и бесплатные сувениры были приятным дополнением, но, в конце концов, значение для группы имела лишь цифра в платежном чеке.
«Нам кто-то сказал: "Я дам вам миллион долларов на запись альбома", и это просто безумие, – сказала Грейс в документальном фильме. – И это так далеко от того, чем мы когда-либо хотели быть как группа, или от того, что мы когда-либо хотели отстаивать». Вообще-то, на бумаге предложения были в шестизначных цифрах, и это было больше, чем четверо панков из Флориды могли себе представить.
В то время как вокруг группы парили долларовые знаки крупных лейблов, Fat Wreck Chords по-прежнему надежно присутствовали на заднем плане. Хотя инди-лейбл не мог и близко собрать те суммы, которые бросали группе крупные лейблы, Беркетт предложил им солидные 250 000 долларов за то, чтобы они остались с ним. Это была более значительная сумма, чем большинство групп когда-либо получали от лейбла, и в десять раз больше, чем Against Me! заработали на Eternal Cowboy.
«Я сказал Rise Against, что им надо идти на крупный лейбл. Я сказал Anti-Flag, что им надо идти на крупный лейбл. А Against Me! я сказал, что им не надо идти на крупный лейбл, – говорит Беркетт. – Я думал, что так они откажутся от карьеры уважаемой независимой группы, которая могла бы существовать тридцать лет. Я говорил Лоре: "Если ты пойдешь на крупный лейбл, то, возможно, добьешься успеха, но потеряешь ту уникальность, которая есть у NOFX, которая была у Fugazi". Я действительно думал, что они – такая группа. Их звучание взволновало всех».
И когда дошло до дела, Against Me! решили именно так: они остаются на Fat. К черту крупные лейблы.
$ $ $
Если авторы песен должны писать о том, что они знают, то у Лоры Джейн Грейс была проблема. Когда она вынырнула из тумана Eternal Cowboy, этой почти двухлетней вечеринки на колесах, она обнаружила не так уж много интересного.
«Я по-настоящему подсела на наркотики, когда мы гастролировали с As the Eternal Cowboy, – говорит она. – Многое из этого пришло из тусовки Fat Wreck Chords. В то время на Fat Wreck Chords было просто чертовски много кокаина. Его нам давали не люди с крупных лейблов. Именно люди с инди-лейблов давали нам кокаин».
Она отказалась от наркотиков и алкоголя, чтобы написать песни для третьего альбома Against Me! Протрезвев, она поняла, что большинство воспоминаний, преследовавших ее в течение последних нескольких месяцев, были связаны с душераздирающими разговорами о таких вещах, как «позиция на рынке» и «целевая аудитория», со служащими, которые внезапно составили «команду» группы – менеджерами, агентами, бухгалтерами, юристами. Поэтому, когда она взяла ручку и бумагу, получилось вот что.
Альбом, названный Searching for a Former Clarity[214], показал, что Against Me! стали далеки от веселого, беззаботного духа Eternal Cowboy. Это был горький альбом, где Грейс сетовала на тяжелую работу в музыкальной индустрии, отравлявшую ее отношения с собственным творчеством весь предыдущий год. Тексты многих песен воспринимаются не столько как выражение творчества, сколько как взгляд в бухгалтерские счета Against Me! В «Unprotected Sex with Multiple Partners» Грейс подробно описала денежные потоки группы: «Это три процента на производство / пятнадцать процентов руководству / десять процентов агенту / пять процентов юридическому представительству». Тексты песен, написанные в деловом стиле, были далеки от анархо-панковской политики Reinventing Axl Rose и от пьяных ночей и нечетких ритмов, запечатленных на Eternal Cowboy.
Возможно, из-за давней обиды на подхалимаж крупных лейблов отношения Against Me! с Fat Wreck Chords испортились в ходе работы над Former Clarity. Еще до его выхода, в сентябре 2005 года, между группой и лейблом возникли разногласия, когда Беркетт раскритиковал их видение альбома, в частности, обложку – зернистую черно-белую фотографию флоридской пальмы.
«Они подумали, что в Former Clarity я слишком эстетствую, – говорит Грейс. – Майку не понравилась обложка. Он хотел, чтобы название было более звучным, ему не понравился трек-лист, он считал, что на альбоме не было настоящего сингла. Все то дерьмо, которое, как нам
