Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что же вы за женщина, как вас понять? Честолюбивая, воинственная, неуступчивая – и вместе с тем такая нежная и слабая…
– Вы ведь умеете угадывать чужие мысли, почему же вы сомневаетесь во мне?
– Ваше сердце для меня – тайна. Наверное потому, что оно имеет слишком большую власть над моим. Анжелика, душа моя, что же все-таки нас еще разделяет: гордыня, ревность или слишком сильная любовь и чрезмерная требовательность друг к другу?
Он тряхнул головой и сказал, словно отвечая самому себе:
– И все же я не отступлюсь. К вам я подхожу с очень строгой меркой.
– Но вы уже знаете обо мне все.
– Нет, еще не все.
– Вы знаете мои слабости, знаете, о каких поступках я сожалею. Лишенная вашего тепла, я пыталась хоть немного согреться нежностью и дружбой других. Между мужчиной и женщиной это принято называть словом «любовь». Чаще всего я расплачивалась ею за право жить. Вы это хотели узнать?
– Нет, другое. Но скоро я узнаю…
Он еще крепче прижал ее к себе.
– Это так удивительно – открыть, что вы совсем не такая, какою я вас представлял… Необыкновенная моя жена, самая прекрасная, незабываемая.., неужели именно мне вы достались в тот чудесный день в Тулузском соборе?
Она увидела, как изменилось его лицо, как эти резкие черты и чувственные, нередко так сурово сжатые губы дрогнули в улыбке, полной бесконечной грусти.
– Я очень плохо оберегал вас, бедное мое сокровище.., драгоценное мое сокровище.., я столько раз вас терял…
– Жоффрей… – прошептала она.
Она хотела сказать ему что-то важное, крикнуть, что все прошлые горести уже стерты, забыты, раз они вновь нашли друг друга, но в этот миг до ее сознания дошло, что в дверь стучат, и где-то рядом слышится голос разбуженного ребенка.
Жоффрей де Пейрак выругался сквозь зубы:
– Черт возьми! Похоже, в Новом Свете слишком много народу, чтобы мы могли без помех поговорить друг с другом.
На пороге хижины стояла юная дочь Маниго Ребекка. Вид у нее был растерянный, она тяжело дышала, словно только что пробежала несколько лье.
– Госпожа Анжелика, – проговорила она молящим, срывающимся от волнения голосом, – идемте.., идемте скорее… У Женни начались роды…
Глава 7
Ребенок Женни родился на рассвете. Это был мальчик. Всем, кто собрался у хижины, где молодая мать произвела его на свет, казалось, что это самый необыкновенный ребенок на земле, а то, что новорожденный был мальчиком, представлялось настоящим чудом.
Накануне вечером Анжелика отвела Женни в домик Кроули, а спящих детей перенесли в другие хижины. Мать роженицы, госпожа Маниго, столь уверенно распоряжавшаяся в гостиных своего ларошельского особняка, совсем растерялась перед событием, которое могла себе представить не иначе, как в привычной обстановке благопристойности и достатка.
– Ах, зачем нас занесло в эту глушь! – причитала она. – Здесь нет ни грелки, чтобы согреть постель, ни повитухи, которая помогла бы моей бедной девочке. Когда я вспоминаю о прекрасных простынях с кружевной оторочкой, что остались на моей широкой кровати… Ох, Господи, Господи!
– Сейчас на ваших простынях с кружевной оторочкой спят, не сняв сапог, королевские драгуны, – с грубой прямотой ответила Анжелика. – Вам это известно не хуже, чем мне. Радуйтесь, что ваш внук родится не в тюрьме, где удобств еще меньше, чем здесь, а на свободе, среди своих родных.
Женни, дрожа, цеплялась за руку Анжелики. Та терпеливо сидела рядом и в конце концов сумела ее успокоить. В середине ночи в хижину явилась странного вида женщина и принесла несколько мешочков с сухими лекарственными травами. То была старая индианка-повитуха – как выяснилось, граф де Пейрак послал за ней в ближайшую деревню.
Ребенок появился на свет легко, с первыми лучами восходящего солнца. Своим громким криком он словно приветствовал эту сияющую мириадами огней утреннюю зарю, которая соткала вокруг полуразрушенных хижин великолепные шатры из золотистого тумана.
После стольких часов тревожного ожидания все, и мужчины, и женщины, толпившиеся у дома Кроули, разразились радостными возгласами, а многие даже заплакали. Оказывается, жизнь – это так просто… Истине этой их научил новорожденный младенец, издававший свой первый крик, даже не замечая лишений, среди которых он появился на свет.
Анжелика еще держала ребенка Женни, запеленутого на индейский манер невозмутимой меднокожей повитухой, когда пришел граф де Пейрак, чтобы засвидетельствовать свое почтение молодой матери.
Он вошел вслед за двумя слугами, которые поставили на кровать два ларца: в одном был жемчуг, в другом – два небольших отреза золотой парчи. Сам он протянул роженице футляр – в нем сверкал перстень с сапфиром.
– Вы преподнесли этой новой земле самый прекрасный подарок, какого она только могла ожидать, сударыня. В краю, где мы находимся, предметы, которые я вам дарю, имеют ценность прежде всего, как символы. Ваш сын рожден в бедности, но под знаком великого богатства. Я считаю это добрым предзнаменованием и для него, и для вас, его родителей.
– Сударь, я не могу поверить… – пробормотал, запинаясь от волнения, молодой отец. – Такой дорогой камень…
– Храните его в память об этом счастливом дне. Уверен – ваша жена будет носить его с радостью, хотя и не сможет доставить себе удовольствие поразить им целый город. Впрочем, такая возможность у нее тоже будет, дайте только срок… Кстати, как назвали это прекрасное дитя?
Родители и бабушка с дедушкой переглянулись. Если бы ребенок родился в Ла-Рошели, имя ему уже давно бы выбрали после продолжительных и жарких споров. Взоры присутствующих обратились было к господину Маниго, но тот уже вконец отупел. Он попытался вспомнить, как звали тех предков, чьими портретами были увешаны стены его дома, но ни одно имя так и не пришло ему на память. Последняя просто отказывалась ему служить, затуманенная неодолимой сонливостью – ведь Маниго не спал всю ночь, с минуты на минуту ожидая смерти дочери. В конце концов он сдался и признался, что ничего не может придумать.
– Выбирайте сами, дети мои. Здесь, на этой земле, обычаи, которые мы почитали священными, утрачивают свой смысл. Так что решать вам.
Женни и ее муж запротестовали. Они тоже не задумывались об именах, во всем полагаясь на решение главы семейства. Нет, такая ответственность им не по плечу. Ведь нельзя же дать первое попавшееся имя такому замечательному ребенку.
– Госпожа Анжелика, подскажите нам, – неожиданно решила Женни. – Да, да! Я хочу, чтобы имя нашему сыну дали вы. Это принесет ему счастье. Ведь это вы привели нас сюда, вы помогли нам спастись. Нынче ночью, когда я попросила позвать вас, я чувствовала: если вы будете рядом, со мною не случится ничего дурного. Дайте же ему имя, которое вам дорого.., такое, каким вы бы с радостью называли маленького мальчика.., веселого и живого…
- Анжелика и заговор теней - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика. Война в кружевах - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика и дьяволица - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика - Серж Голон - Исторические любовные романы
- Неукротимая Анжелика - Серж Голон - Исторические любовные романы
- Ночью, при луне... - Джеки Д`Алессандро - Исторические любовные романы
- Приключения, почерпнутые из моря житейского. Саломея - Александр Вельтман - Исторические любовные романы
- Уйти от погони, или Повелитель снов - Клод Фер - Исторические любовные романы
- Сладкая месть - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Осень в Шотландии - Карен Рэнни - Исторические любовные романы