Форма входа
Читем онлайн Ревность - Ален Роб-Грийе
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Сторона этой трапеции, расположенная ниже по течению реки, совпадает с подъездной дорогой, которая ведет к мосту. Пятеро рабочих сейчас расположились там в шахматном порядке, по двое на каждом берегу и один посередине моста: сидя на корточках, повернувшись вверх по течению, он вглядывается в мутную воду, что стремится ему навстречу между двух вертикальных склонов, земляных, местами осыпавшихся.
На правом берегу так и лежат два новых бревна, которыми следует заменить пришедшие в негодность. Эти бревна образуют неряшливую букву «V» с зиянием на нижнем конце; они лежат поперек дороги, что поднимается к саду и дому.
А*** только что вошла туда. Она посещала Кристиану, которая уже много дней никуда не выходит из-за болезни ребенка: он такой же хрупкий, как мать, так же не приспособлен к жизни в колониях. А***, которую Фрэнк довез на машине до самой двери, проходит через салон и удаляется по коридору, к той комнате, чьи окна выходят на террасу.
Все утро окна в ней были распахнуты настежь. А*** подходит к первому и закрывает правую створку, в то время как рука, лежащая на левой створке, замирает. Профиль ясно виден в оставшейся половине проема: голова поднята, шея напряжена — А*** к чему-то прислушивается.
Низкий голос второго шофера доносится до нее.
Мужчина поет туземную песню, длинную-длинную мелодию без слов, которой, кажется, не будет конца, хотя она обрывается внезапно, без какой-либо видимой причины. А***, завершая движение, толкает вторую створку.
Затем закрывает оставшиеся два окна, однако нигде не опускает жалюзи.
Она садится перед туалетным столиком, смотрится в овальное зеркало, сидит неподвижно, положив локти на мрамор и прижав руки к вискам. В ней не дрогнет, не шевельнется ни одна черта: ни веки с длинными ресницами, ни даже зрачки в центре зеленой радужной оболочки. Так, застывшая под собственным взглядом, внимательная, спокойная, она вроде бы не ощущает течения времени.
Чуть наклонившись, с черепаховым гребешком в руке, она меняет прическу перед тем, как выйти к столу. Часть тяжелых черных волос волнами падает на затылок. Заостренные пальцы свободной руки погрузились туда.
А*** вытянулась на постели, совершенно одетая. Одна ее нога покоится на атласном покрывале; вторая, согнутая в колене, свисает с края кровати. Рука с этой стороны заведена за голову, что сминает валик-подушку. Протянувшись поперек очень широкой кровати, вторая рука составляет с туловищем угол примерно в сорок пять градусов. Лицо устремлено в потолок. Глаза в полутьме кажутся еще больше.
Подле кровати, у той же самой стены, стоит большое бюро. А*** склоняется к верхнему ящику, выдвинутому наполовину, ищет там что-то или приводит в порядок содержимое. Занятие долгое, не требующее резких движений.
Она сидит в кресле, между дверью в коридор и письменным столом. Перечитывает письмо, которое явно складывали в восемь раз. Сидит, скрестив длинные ноги. Правая рука держит листок перед глазами, левая сжимает край подлокотника.
А*** пишет, присев к столу перед первым окном. Скорее, она готовится писать, если только не закончила письмо сию минуту. Перо замерло в нескольких сантиметрах над бумагой. Лицо поднято к календарю, прикрепленному к стене.
Между первым и вторым окном как раз хватило места для большого шкафа. А***, которая стоит прямо перед ним, видна теперь только из третьего окна, выходящего на западную сторону. Шкаф зеркальный. А*** со всем вниманием рассматривает свое лицо очень близко, почти в упор.
Сейчас она скрылась из вида, отойдя еще дальше вправо, в тот угол комнаты, который совпадает с юго-западным углом дома. За ней легко можно было бы наблюдать через ту или иную из двух дверей, через дверь в центральный коридор или через дверь в ванную комнату; но двери сделаны из цельного дерева, на них нет жалюзи, сквозь которые можно подсмотреть. Что же до всех трех окон, то жалюзи на них спущены так, что полностью закрывают обзор.
Сейчас дом стоит пустой.
А*** отправилась в город с Фрэнком, чтобы приобрести какие-то нужные вещи. Она не уточнила, какие именно.
Они выехали очень рано, чтобы успеть сделать все дела и тем же вечером вернуться на плантацию.
Отъехав от дома в половине седьмого утра, они предполагают вернуться чуть позже полуночи, то есть отсутствие их продлится восемнадцать часов, из которых восемь часов как минимум займет дорога, если все пойдет хорошо.
Но на этих скверных дорогах не обойтись без задержек. Даже если, наскоро пообедав, они выедут в назначенный час, то запросто могут оказаться дома только к часу ночи, а то и гораздо позже.
А пока дом стоит пустой. Все окна ее комнаты открыты, как и обе двери, в коридор и в ванную. Дверь из ванной в коридор тоже распахнута настежь, как и та, что ведет из коридора на центральную часть террасы.
Терраса тоже пуста: ни одно из покойных кресел не вынесли сюда сегодня утром, нет и низенького столика, на который подают аперитив и кофе. Но под открытым окном кабинета на плитках остался след от восьми ножек: два раза по четыре блестящие точки, там, где поверхность более гладкая, восемь вершин — два квадрата. Два левых угла правого квадрата — едва в десяти сантиметрах от двух правых углов левого квадрата.
Эти блестящие точки отчетливо видны только от балюстрады. Они расплываются, если наблюдатель захочет подойти поближе. Глядя отвесно вниз, из окна, которое находится прямо над ними, даже невозможно определить их местоположение.
Обстановка в этой комнате очень простая: стеллажи и полки у стен, два стула, массивный письменный стол с ящиками. На углу стола стоит маленькая рамка, инкрустированная перламутром, а в ней фотография, снятая на берегу моря, в Европе. А*** сидит на террасе большого кафе. Стул ее развернут наискосок от стола, куда она собирается поставить стакан.
Стол — металлический диск, пронизанный бесчисленными дырочками; самые крупные складываются в сложную розетку: от центра отходят извилины в форме буквы «S», похожие на дважды выгнутые спицы колеса, и каждая закручивается спиралью на другом конце стола, на периферии диска.
Ножка, его поддерживающая, состоит из трех соединенных вместе хрупких стебельков, которые то расплетаются, то сплетаются, меняя амплитуду извивов, а затем образуют (в трех вертикальных планах, проходящих по оси системы) три одинаковые волюты, что опираются о землю нижним витком и соединены кольцом немного выше этого последнего изгиба.
Стул тоже сконструирован из усеянных дырочками пластинок и металлических стеблей. За их извивами следить труднее из-за той, что там сидит: тело ее скрывает большинство переплетений.
На столе, рядом со вторым стаканом, у правого края фотографии, лежит мужская рука, пиджачный рукав обрезан вертикальной белой полосой.
Другие стулья, фрагменты которых можно различить на фотографии, вроде бы не заняты. Нет ни души на этой террасе, как и во всем доме.
В столовой ко второму завтраку поставлен всего один прибор, с той стороны, что напротив двери в буфетную и буфета, длинного и низкого, занимающего пространство от этой двери до окна.
Окно закрыто. Двор пуст. Второй шофер, должно быть, подогнал грузовичок к навесу, чтобы его помыть.
На месте, где обычно стоит машина, осталось широкое черное пятно, отчетливо видное в пыли. Это масло капля за каплей сочилось из мотора, все время на одно и то же место.
Легко заставить исчезнуть это пятно благодаря изъянам в очень толстом оконном стекле: достаточно шаг за шагом, методом проб подвести почерневшую поверхность к слепой точке.
Сначала пятно становится шире, одна его сторона раздувается, образуя закругленный бугор, который сам по себе больше первоначального объекта. Но через несколько миллиметров это чрево превращается в ряд тонких концентрических полумесяцев, они истончаются до линий, а в это время другой край пятна сокращается, оставляя позади длинный отросток. Тот в свою очередь утолщается, на одно мгновение, потом все стирается раз и навсегда.
Под углом, заданным центральной поперечиной и планкой рамы, уже ничего не видно сквозь стекло, кроме серовато-желтого пыльного камня, которым вымощен двор.
На противоположной стене — сороконожка, на отмеченном месте, почти на середине панели.
Она остановилась, короткая косая черточка сантиметров в десять длиной, как раз на уровне взгляда, на полдороге между ребром плинтуса (у выхода в коридор) и углом потолка. Тварь не двигается. Только усики поочередно то опускаются, то поднимаются, медленно, но непрерывно.
Значительное развитие ножек в задней части — особенно последней пары, которая оказывается длиннее усиков,— позволяет безошибочно определить скутигеру, называемую «сороконожкой-пауком» или еще «сороконожкой-минуткой»: туземцы верят в мгновенное действие ее укуса, который считается смертельным. На самом деле вид этот не столь ядовит; во всяком случае, гораздо менее, чем многочисленные сколопендры, часто встречающиеся в этих краях.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Ревность - Ален Роб-Грийе бесплатно.
Похожие на Ревность - Ален Роб-Грийе книги
- Зеленые глаза (пер. А. Акопян) - Густаво Беккер - Классическая проза
- Золотой браслет - Густаво Беккер - Классическая проза
- Обещание - Густаво Беккер - Классическая проза
- Мэр Кэстербриджа - Томас Гарди - Классическая проза
- Заколоченное окно - Амброз Бирс - Классическая проза
- Том 2. Тайна семьи Фронтенак. Дорога в никуда. Фарисейка - Франсуа Шарль Мориак - Классическая проза
- Сэндитон - Джейн Остин - Исторические любовные романы / Классическая проза
- Ошибка доктора Данилова - Шляхов Андрей - Классическая проза
- Ученик брадобрея - Уильям Сароян - Классическая проза
- Экзамен - Хулио Кортасар - Классическая проза
