Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот что, Горб, – хриплым голосом начал он, злобно сверкая глазами. – Вы верно хотите, чтобы вам прищемили нос? Если вы считаете меня вором, то держите это про себя, а то вам придется пожалеть о своей ошибке. Вот какова ваша благодарность! Я подобрал вас в самом жалком виде, взял к себе на кухню, возился с вами, и вот что я получаю взамен. Другой раз можете отправляться к черту, у меня руки чешутся показать вам дорогу.
Продолжая кричать, он с кулаками двинулся на меня. К своему стыду, я должен признаться, что увернулся от удара и выскочил из кухни. Что мне было делать? Сила, грубая сила, царила на этом подлом судне. Мораль была здесь неизвестна. Вообразите себе человека среднего роста, худощавого, со слабыми, неразвитыми мускулами, привыкшего к тихой и мирной жизни, незнакомого с насилием, – что мог тут поделать такой человек? Вступать в драку с озверевшим поваром имело не больше смысла, чем сражаться с разъяренным быком.
Так думал я в ту минуту, испытывая потребность в самооправдании и желая примириться со своей совестью. Но такое оправдание не удовлетворило меня. Мне и до сих пор стыдно вспоминать об этом случае. С точки зрения строгой логики мне абсолютно нечего стыдиться. И все-таки стыд каждый раз охватывает меня при воспоминании об этом, и я чувствую, что моя мужская гордость была попрана и оскорблена.
Однако тогда мне было не до рассуждений. Я удирал из кухни с такой поспешностью, что почувствовал жестокую боль в колене и должен был присесть у лестницы, ведущей на ют. Но повар не преследовал меня.
– Глядите на него! Ишь, как улепетывает! – услышал я его смех. – А еще с хромой ногой! Иди назад, бедный маменькин сынок. Я тебя не трону, не бойся!
Я вернулся и снова взялся за работу. На этом инцидент временно закончился, хотя впоследствии он еще имел продолжение. Я накрыл в каюте к завтраку и в семь часов подал его. Буря за ночь улеглась, хотя волнение было все еще сильное и дул свежий ветер. Во время ранней вахты были подняты паруса, и «Призрак» мчался под всеми парусами, кроме двух марселей и трепыхавшегося кливера. Как я понял из разговора, эти три паруса тоже предположено было поднять сейчас же после завтрака. Я узнал также, что Вольф Ларсен старается использовать этот шторм, который гнал его на юго-запад в ту часть океана, где он надеялся застать северо-восточный пассат. Под этим постоянным ветром он рассчитывал пройти большую часть пути до Японии, спустившись на юг в тропики, а затем повернув опять на север, при приближении к берегам Азии.
После завтрака меня ожидало новое незавидное приключение. Покончив с мытьем посуды, я выгреб из печки в каюте золу и вынес ее на палубу, чтобы выбросить за борт. Вольф Ларсен и Гендерсон оживленно беседовали у штурвала. Матрос Джонсон стоял на руле. Когда я двинулся к наветренному борту, он мотнул головой, что я принял за утреннее приветствие. В действительности же он пытался предостеречь меня, чтобы я не выбрасывал золу у этого борта. Ничего не подозревая, я прошел мимо Вольфа Ларсена и охотника и сбросил золу за борт, против ветра. Ветер подхватил ее, отнес назад на шхуну и осыпал ею не только меня, но и капитана с Гендерсоном. В тот же миг Ларсен ударил меня, и с такой силой, что я обезумел от боли. Отскочив, я прислонился к стене каюты, в полусознательном состоянии. Все плыло у меня перед глазами, и меня тошнило. Чувствуя приступ рвоты я сделал усилие и подполз к борту. Но Вольф Ларсен уже забыл обо мне. Стряхнув золу с платья, он возобновил разговор с Гендерсоном. Иогансен, наблюдавший все это с юта, послал двух матросов прибрать палубу.
Немного позже в то же утро я столкнулся с неожиданностью совсем другого свойства. Следуя указаниям повара, я отправился в капитанскую каюту, чтобы прибрать ее. На стене, у изголовья койки, находилась полка с книгами. Я просмотрел их и с удивлением прочел имена Шекспира, Теннисона, Эдгара По и Де-Куинси. Были там также и научные книги, среди которых я нашел труды Тиндаля, Проктора и Дарвина. Были представлены также астрономия и физика, и я заметил «Сказочный век» Бэльфинча, «Историю английской и американской литературы» Шоу и «Естественную историю» Джонсона в двух больших томах. Было там также несколько грамматик – Меткальфа, Рида и Келлога. Я улыбнулся, увидев экземпляр «Английского языка для проповедников». Я не мог примирить эти книги с характером их владельца и сомневался, способен ли он читать их. Но когда я стелил постель, из-под одеяла выпал томик Броунинга, очевидно читанный перед самым сном. Он был открыт на стихотворении «На балконе», и я заметил, что некоторые места подчеркнуты карандашом. Между страницами лежала бумажка, испещренная геометрическими фигурами и какими-то выкладками.
Очевидно было, что этот ужасный человек совсем не такой неуч, как можно было предположить по его грубым выходкам. Он сразу стал для меня загадкой. Та и другая сторона его натуры были вполне понятны, но совокупность их представлялась нелепой. Я уже заметил, что он говорит прекрасным языком, в котором лишь изредка проскальзывали небольшие неточности. В обычном разговоре с матросами и охотниками он позволял себе множество ошибок, свойственных морскому жаргону. Но в тех немногих случаях, когда он обращался ко мне, его речь была ясна и правильна.
Узнав его теперь случайно с другой стороны, я осмелел и решился сказать ему о пропавших у меня деньгах.
– Меня обокрали, – обратился я к нему, застав его немного позже на юте, где он прогуливался один.
– Сэр, – поправил он меня, без грубости, но внушительно.
– Меня обокрали, сэр, – повторил я.
– Как это случилось? – спросил он.
Тогда я рассказал ему все, как было – как я оставил платье в кухне для просушки и как потом меня чуть не избил повар, когда я заикнулся ему о пропаже.
Вольф Ларсен улыбнулся моему рассказу.
– Это пожива повара, – решил он. – Не думаете ли вы, что ваша жалкая жизнь все-таки стоит этой цены? Кроме того, это для вас урок. Вы понемногу научитесь сами заботиться о своих деньгах. До сих пор, вероятно, это делал за вас ваш поверенный или управляющий.
Я почувствовал насмешку в этих словах, но спросил:
– Как мне получить их назад?
– Это ваше дело. Здесь у вас нет ни поверенного, ни управляющего, и вам приходится полагаться на самого себя. Если вам перепадет доллар, держите его крепко. Человек, у которого деньги валяются где попало, заслуживает того, чтобы потерять их. Кроме того, вы еще согрешили. Вы не имеете права искушать ваших ближних. Вы искусили повара, и он пал. Вы подвергли опасности его бессмертную душу. Кстати, верите ли вы в бессмертие души?
При этом вопросе веки его медленно поднялись, и мне показалось, что я заглянул в таинственную глубину его души. Но это была иллюзия. Я убежден, что ни один человек не заглянул на самое дно души Вольфа Ларсена. Как я постепенно узнал, это была душа одинокая, всегда скрытая под маской и лишь изредка слегка приподнимавшая ее.
- Шхуна «Колумб» (Рисунки А. Лурье) - Николай Трублаини - Морские приключения
- Семя Гидры - Вадим Ларсен - Морские приключения / Периодические издания / Разная фантастика
- Морской волк - Владимир Войновский - Морские приключения / Русская классическая проза / Прочий юмор
- Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря. Флибустьерское море - Жорж Блон - Морские приключения
- Три минуты молчания. Снегирь - Георгий Николаевич Владимов - Морские приключения / Русская классическая проза
- И только море запомнит - Полина Сергеевна Павлова - Исторические приключения / Морские приключения / Фэнтези
- «Король греков» - Джек Лондон - Морские приключения
- Спасенный браконьер - Джек Лондон - Морские приключения
- Небольшой счет, предъявленный Суизину Холлу - Джек Лондон - Морские приключения
- Грозовой фронт - Евгения Александрова - Героическая фантастика / Морские приключения / Прочие приключения