Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы думаете сейчас о каморке на чердаке, где вас, вероятно, поместит господин Нидербергер? – прошептал он ему на ухо. – Нет, Бенно, вы отправитесь вместе с нами, в Перу! Это – дело решенное. Не так ли, Плутон? – добавил он, обращаясь к собаке.
Та радостно залаяла, услыхав свое имя.
– Вот видите! – сказал содержатель цирка.
Приступили к осмотру судна.
– Только в жилые помещения и в спальни офицеров не входите: там все заражено! – говорил капитан. – Осмотрим только склады и провианткамеру!
Но когда отворили двери последней, то оказалось, что ее содержимое представляло одно сплошное месиво из вина, уксуса, масла, сырого кофе, муки, круп: все было опрокинуто, разбито, все слилось и смешалось в густую кашу, где копошились миллионы крыс.
– Нет, здесь не найдется ничего годного к употреблению! – проговорил капитан и приказал скорее запереть дверь. – Теперь сыщите мне скорее доску и пушечное ядро: нам надо похоронить этого беднягу прежде, чем мы покинем это судно! – продолжал он, обращаясь к старшему штурману.
По знаку капитана с его судна прибыла вторая шлюпка с десятью матросами. С помощью этих людей покойника тщательно обернули парусным холстом, привязали к доске с десятифунтовой гирей, и совершили эти ужасные и одновременно торжественные похороны. Все присутствующие обнажили головы, молитвенно сложили руки. У каждого на душе было трогательно и тяжело, каждый мысленно возносил молитву за усопшего. Капитан со своей стороны сказал несколько прочувствованных слов в качестве надгробной речи – и все было окончено. Только когда тело покойника скрылось под водой, собака громко и жалобно завыла и стала рваться вперед, как бы желая кинуться за своим хозяином в море.
– А теперь, штурман, скорей, скорей назад! Здесь весь воздух пропитан заразой! – сказал капитан.
С собакой было немало возни: ее только насильно можно было увести с судна, не будь Рамиро, с ней нельзя было бы сладить.
Между тем с корабля следили за шлюпками сотни любопытных глаз.
– Педрильо, ведь они везут с собой собаку, да? Это та самая, что выла сегодня ночью? – спросил тихонько Михаил.
– Да, вероятно! – ответил тот.
– Значит, я напрасно тревожился: смерть не являлась нам! Та собака была маленькая, беленькая, шелковистая и курчавенькая!
– Где же вы видели ту собачку? – спросил Педрильо, – расскажите-ка мне об этом!
– Нет, нет, я ничего не знаю… Вон директор идет!
Действительно, шлюпки пристали к судну, и все находившиеся на них поднялись на палубу.
Пассажиры обступили их со всех сторон, пошли спросы и расспросы.
– Я боюсь только одного, – сказал капитан полушепотом, отведя штурмана в сторону, – что судьба всех этих несчастных будет решена, как только мы придем в Рио: вероятно, там свирепствует желтая лихорадка. Но только не говорите никому об этом, так как страх и боязнь опасности только усиливают саму опасность!
Пользуясь легким ветерком, паруса поставили по ветру. Истомленные бессонной ночью, пассажиры стали мало-помалу разбредаться по своим койкам. Сердобольные матросы устроили Плутону хорошую подстилку в большом порожнем ящике и дали ему поесть. Бедная собака с жадностью накинулась на пищу: очевидно, она уже несколько дней не ела. Бенно тоже лег на свою койку, но не мог сомкнуть глаз и все думал о том письме, о той бедной христианской душе, которая мучилась теперь смертельной мукой в ожидании этого письма.
V
Рио-Де-Жанейро. – Глава фирмы Нидербергер. – Бразильская синьора. – Черный почтальон. – Освобождение несчастной. – Бегство решено. – Процессия и Каноэйросы.
Вот и великолепный залив Рио-де-Жанейро с высокими скалами, громоздящимися по обеим сторонам его. Сам город расположен частью на холмах. Повсюду – роскошная растительность, но над всем этим парила удушливая атмосфера: страшная, томительная жара, подавлявшая всякое чувство радости и восхищения в сердцах вновь прибывших на свою новую родину переселенцев.
Когда судно вошло во внутреннюю гавань, то от берега отделились несколько лодчонок. В каждой из них находился один пассажир и один гребец, но при них не видно было никаких товаров, и притом эти лодки изо всей силы старались обгонять одна другую, а владельцы их, белолицые мужчины, резкими окриками и ударами подгоняли бедных негров-гребцов.
– Что это за гонки? – спросил Бенно старшего штурмана, подле которого он стоял. – Что им надо у нас?
– Людей! – отвечал, улыбнувшись, тот. – Они хотят заполучить учеников или приказчиков для своих торговых заведений!
– Да разве здесь, в Рио, нет молодых людей, пригодных на эти должности? Почему же эти господа не дожидаются даже, когда пассажиры сойдут на берег?
– Надо вам сказать, что все белолицые бразильцы до того ленивы, что купцы принуждены вербовать себе помощников из числа вновь прибывших из Европы молодых людей! Вон видите в третьей лодке того низенького кривобокого господина? Это и есть господин Нидербергер!
– А-а! – протянул Бенно. Болезненное чувство сдавило его грудь: так этот неряшливый, неопрятный, болезненного вида господин, все время толчками и щипками подгонявший своего замученного негра – его будущий принципал!
Вдруг за спиной Бенно появилось лицо Рамиро.
– Три дня мы пробудем в городе, я выслежу, куда вас уведут и всегда буду подле вас, не забывайте этого! – прошептал он.
– А собака, сеньор? – вымолвил Бенно.
– Собаку я возьму к себе: этот скряга не потерпит у себя в доме животное!
В этот момент на палубе появился и сам господин Нидербергер.
Увидев его, агент отыскал у себя в кармане письмо сенатора Цургейдена, адресованное на имя господина Нидербергера, и, поздоровавшись с ним, подал ему письмо.
Когда тот пробежал его, агент представил ему Бенно и затем простился с ними обоими.
– Как же тебя зовут, мальчуган? – спросил господин Нидербергер.
– Бенно Цургейден!
– Ну, зачем так важно! Есть у тебя багаж?
– В каюте очень немного, да в трюме – сундук!
– Прекрасно, все это я оставлю у себя в залог для того, чтобы ты не вздумал сбежать от меня! Ну, а теперь скорее в лодку!
Негр дремал, свернувшись клубком на дне лодки, но, заслышав издали голос своего господина, вскочил как ужаленный.
– Ну, вперед, Твилус! Вперед, не то ты попробуешь кнута! – крикнул раздраженным голосом господин Нидербергер.
– Да, да, сеньор, да, да!..
Когда они пристали к берегу, Рамиро стоял уже на пристани, засунув руки в карманы и ни взглядом, ни жестом не выдал, что он знаком с Бенно, но на всем пути через город незаметно следовал за ними по пятам.
Сначала они шли по красивым широким улицам, затем вошли в так называемый старый город, представлявший собой поистине ужасную картину. Узкие, очень узкие улицы с грязными, ветхими домами, тесные крошечные дворы, нестерпимая духота, мириады москитов и потоки жидкой грязи, текущей медленно вдоль улицы, – вот что увидел здесь Бенно. В глубоких рытвинах и ямах, среди этих улиц, валялись свиньи, полоскались утки, бродили козы. Полуголые и совсем нагие негритята выглядывали из домов и калиток. Бенно едва мог дышать этим ужасным воздухом.
Но вот они достигли своей цели: то была действительно жалкая, низкая лавчонка, беспорядочно заваленная всякого рода товаром, начиная от муки и патоки и кончая салом и сапожной ваксой.
В дверях Бенно обернулся еще раз и увидел, что Рамиро запомнил дом, куда он входил. Затем наездник слегка махнул ему рукой на прощание и тотчас же скрылся из виду.
Куры и другая домашняя птица, коты и котята прыгали по ящикам с крупой, лакали из кадушек, словом, хозяйничали вовсю. В лавке не было ни души. Господин Нидербергер тут поднял с полу какую-то тряпку, там сдвинул ящик и сердито огляделся кругом.
– Ни души в магазине! Как только я повернусь спиной, никакого присмотра, хоть все раскради!
Из-за двери послышался женский смех.
– Сегодня так жарко! Москиты так сильно кусают!
– Эх, черт вас побери… вот я…
– Тра-ла-ла-ля! Тралл-лалл-лалл-ля! – послышалось в ответ из-за дверей.
Этот задорный, насмешливый, но чистый и звонкий голос звучал приятно, но господина Нидербергера раздражал до крайности. Он порывисто распахнул настежь дверь, и Бенно увидел подвешенный под потолком легкий гамак, в котором в удобной позе возлежала хозяйка дома донна Паолина. Она, природная бразильянка, умела очень недурно выводить рулады и грациозно курить свою сигаретку, выпуская красивые кольца дыма, но не любила никаких житейских забот и хлопот, а больше всего не терпела пачкотни с патокой, салом и мукой.
Две стройные негритянки, стоя посреди комнаты, ухаживали за своей госпожой. Одна из них равномерно раскачивала гамак, а другая отгоняла москитов с помощью гигантского опахала.
Ворвавшийся, как вихрь, в комнату хозяин дома принялся кричать, топать ногами и ругаться, как пьяный мастеровой. Он побагровел от злости, потрясая кулаками, но донна Паолина только еще удобнее расположилась в своем гамаке, и весело улыбаясь, смотрела на разгневанного старика.
- Под кардинальской мантией - Стэнли Джон Уаймен - Исторические приключения
- Призрак Оперы. Тайна Желтой комнаты - Гастон Леру - Зарубежная классика / Исторические приключения / Разное / Ужасы и Мистика
- Братья - Генри Хаггард - Исторические приключения
- Клеопатра - Генри Хаггард - Исторические приключения
- Путник и таинственный вихрь - Данила Тикунов - Альтернативная история / Детективная фантастика / Исторические приключения
- Пять баксов для доктора Брауна. Книга 3 - М. Р. Маллоу - Исторические приключения
- Повесть о Ходже Насреддине - Леонид Васильевич Соловьев - Исторические приключения / Юмористическая проза
- Поединок чести - Рикарда Джордан - Исторические приключения
- Беатриче Ченчи - Франческо Гверацци - Исторические приключения
- Потайные двери Москвы. Старинные особняки и их истории. Почему князь украл бриллианты жены, для чего крепостным актерам секретная лестница, какой дворец ненавидела Екатерина Вторая - Яна Сорока - Исторические приключения / История