Орри, сидевший на моем месте, за рулем, прибавил газу. По нам начали постреливать из других мест, где засел противник, но неточно. Мы так и рассчитывали, что пламя пожара не даст толком прицелиться в нас, не разглядеть будет темно-серую машину в темноте на фоне серой же стены. Так и вышло. И через полминуты мы вновь нырнули за спасительный угол «Улар-реки».
Там нас уже ждали все, кто оставался в здании. Машу держали под руки, усатая домоправительница прикладывала ей к носу белый платок, пытаясь унять кровь, вытекавшую из ноздрей тоненькими, черными в темноте струйками.
– Перенапряглась? – подскочил я к ней, затем не удержался, расцеловал, ощутив на губах вкус ее крови.
– Ты чего? – слабо улыбнулась она.
Даже губы побледнели, как у вампира стали.
– Как это чего? Ты своими светляками у колдуна щит сбила?
– Получилось? А я и не надеялась. Почувствовала, что там дело плохо, и прямо в окно запустила их, даже тот щит, что второй колдун держал, пробила.
А то я не понял. Странно, что она после такого перенапряжения вообще еще в сознании. Приходилось видеть, как после такого колдовства на износ людей в больничку на рогожке относили. И хорошо, если оправлялись потом.
– Не помешала?
Ну вот, сюрприз за сюрпризом. Из темноты, из-за спин собравшихся, в пятно лунного света вступила Лари.
– Не успела сказать – Лари вернулась. – слабо, но вполне искренне улыбнулась Маша.
– Да уж вижу. Могла и не говорить.
Я повернулся к неуловимо улыбающейся по своему обыкновению демонессе. Выглядела она так, как будто ничего и не случилось. Одежда в идеальном порядке, поза изящна, сапоги без пылинки на них. Как удается? Ясно же, что не в карете сюда приехала.
– Ты как сюда попала? – поразился я.
– По стене.
Она показала рукой в перчатке на городскую стену в трех десятках метров от нас.
– По стене?
Это было бы возможно, если бы на верхушку городской стены не целился с гораздо более высокой стены форта пулемет. Который как сор веником смел бы любого с ее вершины. Именно поэтому противники и не рисковали идти с той стороны. Командование гарнизона атаку с этой стороны предвидело и защитило направление по максимуму.
– С «Покрывалом мрака».
Она вытащила из кармана своей крутки за тонкую цепочку круглый черный камешек, оправленный в серебро. Покрутила на пальце перед собой, от чего от камешка расползлось маленькое облачко тьмы, быстро рассеявшееся.
Вот те раз, а я и не знал, что у Лари такой полезный амулетик имеется. Это то самое «покрывало мрака», которым защищался от наших пуль бхут-трактирщик. Впрочем, много я вообще о ней знаю? Почти ничего. Знаю, что она в розыске за всевозможные хулиганские художества, и что вообще склонна к необдуманным поступкам – драка с наемниками в кабаке тому подтверждение. И знаю, что красива она чертовски, что о ней, демонессе, сказать язык легко поворачивается. И все, больше ничего не знаю. Болтает она много, а вот говорит при этом мало. Тоже талант.
– Во… а это что такое?
Как то за общей суетой я совсем не заметил то, что она не одна. Под стеной дома сидела фигура с мешком на голове и в уже хорошо знакомом черном клобуке, правде, без амулета на груди. На том месте, на стальных цепочках, висел хорошо мне знакомый с виду «Внутренний Щит», но только не казенного тверского образца, а неизвестного мне изготовления. Руки у сидящего были скованы за спиной чем-то, здорово отдававшим магией. И оттуда шла цепочка, тянувшаяся непосредственно в затянутую неизменной перчаткой ладонь демонессы.
– А кто это? – переспросил я.
Лари обернулась к пленнику, посмотрела на него так, как будто только увидела, затем пнула его под ребра так, что тот охнул и согнулся пополам, после чего сильно постучала по накрытой мешком голове рукояткой латига и спросила:
– А ты кто, заинька? Раскрой нам тайну.
В ответ из-под мешка прозвучало невнятное ругательство, которое повлекло за собой новый пинок. Затем Лари обернулась ко мне, улыбнулась во всю ширь и сказала:
– Необщительный попался. И грубый. Но это нестрашно.
Затем на минуту прекратила ерничать и сказала уже серьезно:
– Созерцающие в городе хулиганят. И туги. Этот мне случайно по дороге попался, бежал по улице с тремя охранниками. И еще меня с собой прихватить хотели в качестве… не знаю, возможно, что жертвы, а возможно и для потребностей попроще.
Уточнять, что стало с охранниками я не стал. Покрытые запекшейся кровью концы латига говорили сами за себя. А насчет тугов я совсем не удивился – недаром же говорили, что орден Созерцающих ими правит.
– Спасибо, дорогая. – поблагодарил я демонессу и не отказал себе в удовольствии пнуть в пыльный бок пленного, отчего он снова охнул. – Пообщаемся с этой сволочью позднее, в форте. Время терять нельзя. По машинам!
Команда даже немного запоздала – все были готовы сваливать и сидели в машинах. Лишь поручик присел на корточки на земле возле полевого телефона, шнур которого тянулся в сторону стены форта. Он посмотрел на меня, спросил:
– Готовы? Даю команду?
– Давай, чего ждать.
Сам я тем временем обматывал щиколотки пленного концом цепи, которую отобрал у Лари. Так, «ласточкой», надежней будет. Мне активно помогал Старейшина Рарри, упершись в спину злодею своим толстым коленом и сжав его щиколотки могучими ручищами молотобойца в сотом поколении. После того, как процесс упаковки пленного завершился, он удовлетворенно хмыкнул, подозвал Балина, и они вдвоем закинули его в кузов полуторки так легко, будто и не человек это был, а мешок тряпья.
– Орри, заводи! – скомандовал я, запрыгивая в кузов сам и устраиваясь с карабином за щитом, огораживавшим бочки с бензином. Стальной лист, что внутри, разве из крупнокалиберного прошибить можно, вот и меня прикроет.
– Готово, ждут! – крикнул поручик и, сматывая телефон на ходу, уселся в «козла», стоящего перед нами и в прошлом принадлежавшего парню с СВД, убитому снайпером.
Машу разместили в кузове, заботливо уложив между мешков и рюкзаков, чтобы ей было помягче, да и защитить по возможности от шальной пули.
– Извини, помочь уже ничем не смогу. – слабо улыбнулась она мне. – Вся выложилась тогда, пальцем пошевелить – и то проблема.
– Да ладно, прорвемся! – махнул я рукой, чтобы ее успокоить.
Сам я так уж сильно в этом уверен не был, все же не такие у нас машины и быстрые, а двести метров под обстрелом – это немало. Вся надежда теперь на тех, кто нас из форта прикрывать будет, чтобы все сделали так, как мы и договорились.
Все замерли, как будто даже дышать прекратили. Завозившийся было пленник, попытавшийся улечься поудобней, получил очередной пинок в ребра, на этот раз от Балина, который возню прекратил, а заодно лишил того дыхания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
