Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она почти упала, едва достигнув его. Она ощутила приступ головокружения, затуманивающий сознание и успокаивающий, и решительно поборола его. Не сейчас. Только не сейчас.
Всплеск энергии при прорыве подобного кокона превратил Бхекар Ро, суровый мир, в цветущие поля на многие километры вокруг. Возможно, то, что осталось здесь от него, поможет Джейку осуществить желаемое. А Хранитель лучше любого другого протосса понимала, как использовать чьи-то мысли.
Она даже не могла добраться до корабля. Ей придется сделать это здесь. Тело приняло решение за нее. Ноги подкосились, и она тяжело упала. Одной рукой она схватилась за ближайший кристалл, впитывая в себя силу его — и всего храма целиком.
Жизненная энергия была столь же реальна, как и любая другая. Она знала это. И сейчас умышленно вытягивала ее из своего несчастного истерзанного тела, формируя из нее нить, желая прожить достаточно долго, чтобы остановить время в этом месте, исполненной глубокой силы. Она обвила сияющую золотистую струну своей жизни вокруг кристалла. В нужное время, если все пойдет так, как она надеялась, нить будет найдена и взята кем-то другим — кем-то, кому она сможет передать жизненно важную информацию, которой обладала.
Вопреки наполнившим ее организм до отказа эмоциям, — наследию первобытных протоссов, которые яростно истребляли друг друга тысячелетия назад — Джейк привела мысли в порядок и сосредоточилась на кайдаринском кристалле. Он был теплым там, где его касалась рука, и она почувствовала, как от него исходит легкое покалывание.
«Я сделала все, что могла. Мне остается лишь надеяться, что этого было достаточно».
Она закрыла глаза. Последним, что она увидела, была капля крови, стекающая по ее руке. Готовая упасть, она повисла на кончике пальца.
Глава 11
— Я помню эту каплю крови, — тихо пробормотал Джейк. Он видел израненное тело Замары и, подвластный какому-то глубокому желанию выразить сострадание даже мертвому телу, потянулся, чтобы коснуться ее руки. Капля крови оставалась столь же совершенной формы, как если бы была вырезана из пурпурного камня, а затем неожиданно утратила целостность и растеклась по его ладони — влажная и свежая, словно только что пролившаяся.
Таким образом, Зератул увидел обе версии одного и того же события — Замары и Джейка, так как оба они вспомнили момент соединения. Джейк ничего не чувствовал — ни собственной паники, ни боли, ни изумления, ни ощущения ничтожности. Зератул, определенно, сейчас внимательно наблюдал за ним.
— Это чудо, — в конце концов, сказал он. — Что ты сумел расшифровать подсказку, оставленную Замарой. Немногие сумели бы думать так, как ты. Немногие даже среди моего народа, не говоря уже о твоем.
Джейк пожал плечами, ощущая себя неуютно от подобной похвалы.
— Имеет значение только то, что я сделал это.
— И ты продолжаешь сотрудничать, даже вопреки тому, что совершенное Замарой стоило жизни многим из тех, кто был тебе дорог. И в конечном итоге, может стоить тебе собственной жизни.
— Ну, вероятность того, что подобное не случится, зависит от того, выслушаешь ли ты Замару.
Зератул сузил глаза, и Джейк мгновенно задержал дыхание. Он действительно сказал это? Разумеется, он именно это и имел в виду, но обычно он не выражался столь… резко. Скорее, так могла бы выразиться Розмари. Но, вопреки красоте этого места и всем тем отрицательным ионам, которые, по заверению Замары, заряжали здешний воздух, его состояние лишь ухудшалось, и он знал это. Головные боли теперь почти что не прекращались — тупые, пульсирующие боли, которые лишали его сдержанности и делали острым на язык тогда, когда не превращались в раскаленные гвозди агонии, делавшие любое движение невозможным. Тогда он мог лишь держаться за голову и стонать. Но даже так, он отчаянно надеялся, что не разрушил все одним своим замечанием.
Внезапно Зератул рассмеялся. Это был сухой, но в то же время теплый звук, который словно обхватывал его, успокаивая и каким-то образом принося облегчение даже от боли.
— Действительно, ты напоминаешь мне Рейнора. Как и ты, он был другом нашему народу.
Его глаза неожиданно вспыхнули, и Джейк ощутил, что под тяжелым покровом скорби и чувства вины темного тамплиера все еще теплилась искра, которую можно быть разжечь в пламя.
— Он думал, что я своего рода рассказчик. Тот, кто говорит загадками; учитель, который учит, задавая вопросы и уговаривая отвечать на них. Я… до некоторого момента не любил ни учить, ни рассказывать истории, ни говорить загадками. Вы двое разделили со мной историю глубокого благородства нашей расы — и совершенно иного вида. Все же, я чувствую, что тебе, Замара, еще многим стоит поделиться. Например, сказать, кто преследовал тебя.
Джейк почувствовал, как Замара улыбнулась.
— Это, действительно, так. И все же, я чувствую, тебе есть, что сказать перед тем, как я продолжу.
Зератул кивнул.
— Я должен поделиться в ответ легендой, известной только темным тамплиерам. Легендой о герое. Лишь одном, и в то же время, гораздо большем, чем один.
Действительно, он говорит загадками. Собирался ли Зератул, в конце концов, рассказать им, что случилось, и почему его мировоззрение было столь упадочным?
Ни одно движение не выдало Зератула, но яркость его глаз на мгновение померкла. Разумеется, он прочел мысли Джейка.
— Отнюдь. Я бы никогда не назвал себя героем, человек. Как и не назвал бы злодеем, ибо мои действия всегда соответствовали тому, что я считал лучшим. Но я не герой. И ты бы не счел меня им, если бы… Неважно.
Он отвернулся к мягким охлаждающим струям водопада и некоторое время сохранял молчание.
— Я расскажу тебе об Анах Су’н — Сумеречном Спасителе.
На мгновение Джейк ощутил беспокойство. Слишком многое было под угрозой. Он не хотел слушать какую-то сказку темных тамплиеров, он хотел действовать. Замара же, вопреки собственной тяге к действию, передала ему сигнал спокойствия. «Зератул не позволяет себе бессмысленной болтовни. Если он желает рассказать эту историю, то ты можешь быть вполне уверен — на то есть весомая причина».
Зератул слегка прищурился. Определенно, он не забыл, что такое чувство юмора. «Замара права, нетерпеливый юноша».
Замечание не было ядовитым. Джейк осознал, что улыбается вопреки тяжести ситуации, и вновь сел на траву, чтобы слушать.
— Замара хранит воспоминания о Раздоре — когда темных тамплиеров согнали, словно скот, на борт древнего корабля и изгнали из единственного мира, который мы когда-либо знали. Единственный протосс защитил нас. Адун. Он отказался подчиниться приказу Конклава казнить нас, вместо того постаравшись научить тому, как находить новые ментальные способности и контролировать их, ради нашей собственной защиты. Способам, которые не требовали соединения в Кхале, которую мы решили отвергнуть. Его неподчинение было раскрыто, но, даже тогда, он принял решение сделать все возможное ради нашей защиты. Конклав не рассматривал вопрос о принятии нас в их общество, но Адун смягчил приговор от смерти к изгнанию.
Джейк кивнул. Это он знал, а, в действительно, даже видел, благодаря воспоминаниям Ветрааса.
— И все же, даже уходя, нам не удалось избежать насилия. И вновь Адун спас нас. Для защиты нас, для того чтобы дать возможность выжить, он призвал одновременно темные и светлые силы. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти нас.
— Протоссы Айура вкладывают в это другой смысл, — сказал Джейк. — Их взгляд на те события в некотором роде противоположен: Адун погиб, чтобы защитить святость Кхалы, соединяющей протоссов, позволяющей обрести единство и силу. Как там говорится…
— Эн Таро Адун, — подсказала Замара.
— Мы, темные тамплиеры, также почитаем его. Только мы говорим «Адун торидас». Обычно это интерпретируется как «Пусть Адун дарует тебе убежище», но буквально и более прямо — «Адун укроет тебя».
Джейк подумал о том, что видел Ветраас, и согласился, что темные тамплиеры имеют на это право. Адун погиб, защищая их.
— Но погиб ли он? — воскликнул Джейк. — То есть, он, определенно, исчез, и они не могли ощутить его в Кхале. Но никто не знает наверняка, что случилось с ним.
Зератул закивал.
— Можно с уверенностью сказать, что он ушел. Но не осталось тела, чтобы разрешить сомнения. Не осталось тела, которое можно было бы пронести по Дороге Поминовения, чтобы ритуально омыть, провести время рядом с ним и, в конечном итоге, похоронить. Адун просто исчез.
Джейк уставился на Зератула.
— Похоже, ты совершенно не удивлен. Как ты думаешь, что случилось с ним?
Замара сохраняла молчание, но ответил Зератул.
— Мы верим, что он не погиб. Мы верим, что он просто перешел на иной план бытия.
— Как Замара.
— Я — не Адун, — возразила Замара.
- Будущее в тебе. Лёд и пламя - Олег Кожевников - Боевая фантастика
- Призрачный Сервер - Андрей Ливадный - Боевая фантастика
- Сначала было слово… - Михаил Леккор - Альтернативная история / Боевая фантастика / Периодические издания
- Империя под ударом - Алексей Фомичев - Боевая фантастика
- Город и ветер - Анастасия Парфенова - Боевая фантастика
- Потерянный разум (СИ) - Скранжевский Сергей - Боевая фантастика
- Глаза цвета стали - Игорь Марченко - Боевая фантастика
- Проповедь в аду - Олег Рыбаченко - Боевая фантастика
- Короли в изгнании - Макс Мах - Боевая фантастика
- Конфронтация - Владимир Владимирович Ящерицын - Боевая фантастика / Попаданцы