Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что случилось? — хрипло спросила я. Тогда я почти не разговаривала.
Он кусал губы. В уголке рта застряла прядь волос, но он ее не замечал.
— Девушки кое-что слышали от Хозяйки…
— Что? — спросила я. Раздражение было острым, как боль от возвращения крови в онемевшую ногу.
— В борделях убивают провидцев. Хозяйка слышала о трех погибших. Иногда убивают и обычных девушек — их уже несколько.
Я подумала: «Наверное, я теперь никогда не выйду из комнаты», и спросила:
— Никто его не видел?
Он покачал головой.
— Только догадки. Один подозрительный мужчина низкий и толстый, другой — высокий и худой… — Он шумно вздохнул, стиснув кулаки. — Надеюсь, он придет сюда, Нола, — произнес он так быстро и ровно, что мне подумалось: наверняка он прежде слышал эти слова у себя в голове. — Надеюсь, он сюда придет. Я узнаю его, как только увижу, и убью. Убью прежде, чем он успеет тебе что-нибудь сделать.
— И как? — сухо спросила я, всеми силами пытаясь не допустить в голос дрожь, которую чувствовала в животе и в ногах.
Он приподнял край рубашки. На поясе висели маленькие кожаные ножны, из которых торчала потертая деревянная рукоять.
— Нож небольшой, — сказал он, — но это значит, что я могу носить его с собой. Это самый острый нож на кухне.
— Кухонный нож, — сказала я, и дрожь превратилась в смех. — Просто замечательно. Вдруг он окажется картофелиной или среднего размера говяжьей ляжкой?
Я закусила губу, чтобы удержать слова, которые совсем не хотела произносить, и отвернулась от его раскрытого рта и округлившихся глаз. Я вновь легла, на этот раз повернувшись к нему спиной, и закрыла лицо руками, чтобы не видеть его и не слышать дождь. Когда через несколько минут или, быть может, часов я перекатилась обратно, Бардрема уже не было.
Спустя несколько дней дождь кончился, и я проснулась в полной тишине. Я вслушивалась в нее, затем поднялась и открыла ставни. В лицо ударил солнечный свет, я почувствовала запах земли и высыхающих камней и подумала: «Хватит с меня этой комнаты». Я вымыла руки, щеки, надела коричневое платье, которое было мне мало, и отправилась искать Бардрема.
Была середина дня, время между полуднем и вечерней трапезой, и он сидел в маленькой комнатушке, служившей ему спальней. Она находилась рядом с кухней и пропахла всем, что на ней готовилось; не так давно это была капуста. Он посмотрел на меня, заложив руки за голову, и ничего не сказал.
— Давай куда-нибудь сходим. — Мой голос был слишком приподнятым, а улыбка — натянутой, но это не имело значения. Я чувствовала тревогу и угрызения совести. — В город.
Он поднял брови.
— В город?
— Да, я не очень люблю куда-то ходить, но пожалуйста, Бардрем. Дождь кончился, сегодня замечательный день, а если возникнут неприятности, все будет хорошо, потому что у тебя есть нож. С ним я в безопасности.
Он сел, наклонив голову, чтобы не стукнуться о скошенный потолок.
— Ладно, — проворчал он. — Но только я выберу, куда идти.
— Хорошо, — сказала я, обрадованная его прощением, и не стала напоминать, что в тех редких случаях, когда мы покидали бордель, он и так всегда выбирал дорогу.
Мне не нравилось ходить по городу. Большинство девушек любили эти прогулки и иногда спорили о том, кто из них возьмет выходной, когда в городе начиналась ярмарка. (Однажды двое из них вернулись оттуда в разодранной одежде, а их щеки и руки были в кровавых царапинах: они подрались друг с другом из-за атласной ленты. Хозяйка забрала и ленту, и их месячное жалование). Я не хотела видеть ничего подобного. До появления Ченн я мало думала о мире по ту сторону двора.
Мир, в который Бардрем вывел меня в тот день, был ярким. Я стояла за дверью борделя, ослепленная солнцем, и разглядывала омытые дождем каменные и деревянные дома.
— Пошли, — Бардрем уже шагал по глубокой уличной грязи. — Надо уйти прежде, чем нас заметят и дадут какую-нибудь работу.
Я последовала за ним. Вначале я следила за дорогой с колеями, следами и глубокими темными лужами. Но скоро Бардрем вывел меня на другую дорогу, вымощенную булыжником, и я начала смотреть вверх. Я не узнавала домов. Здесь у них было по два этажа, а окна украшали изящные резные ставни таких ярких цветов, что у меня снова заболели глаза. Цвет был повсюду: из высоких окон свисали гобелены и ковры, которые сушили на солнце. «По крайней мере, здесь я не встречу мать», подумала я и вспомнила наш стол, старые грязные подстилки и стены, которые наклонялись внутрь, выжимая из меня последнее дыхание.
Бардрем торопился.
— Куда мы идем? — спросила я, но он лишь отмахнулся. Улица начала подниматься, и я, задыхаясь от напряжения и сгибаясь от боли в боку, старалась не отставать. Я вновь сосредоточилась на ногах (обувь испачкалась и вымокла — Хозяйка будет недовольна), боковым зрением замечая остальное: у дверей свернулась черная собака; несколько человек с пустыми корзинами стоят у запертых ворот; две маленькие девочки катают мяч. С трудом я преодолела кривой лестничный пролет, нырнула в низкую арку, а потом остановилась и выпрямилась рядом с Бардремом.
— Вот, — сказал он, — смотри.
Я подумала: «На что тут смотреть?» Миновав все улицы, все дома и дворы, мы остановились у подножия стены. Ее красновато-желтые камни были увиты плющом. Я собиралась удивиться, но он взял меня за руку, приложил ладонь к камню и сказал:
— Смотри вверх.
Такой высокой стены я никогда не видела. Ее вершина упиралась в небо. В ней были щели, из которых торчали серебряные и зеленые флаги, развевавшиеся на ветру. На них были вышиты незнакомые узоры.
Я посмотрела на Бардрема.
— Замок, — сказала я. Он кивнул и улыбнулся так, как если бы думал о словах, а не о том, что перед ним.
— Замок, — сказал он и положил руку рядом с моей. — Это северная стена, но я все равно его чувствую. А ты? Башни, огромные залы, люди. Музыка и пиры.
Запела птица, и я захотела найти ее; она кружила где-то в синеве над зубцами. Птица была очень далеко, я не видела ее перьев, но вот она закричала вновь, и я подумала: «Орел».
— Там есть и правда, — сказала я. — О Ченн.
Бардрем прищурился.
— О том, что с ней случилось до того, как она к нам пришла, — продолжила я, — и, может быть, о том, что произошло с ней после.
— Может быть, — сказал Бардрем. — Может, нам стоит войти и спросить кого-нибудь?
Я покачала головой.
— Посмотри на стену, а ведь это лишь ее часть. Нам никогда не попасть внутрь. Даже хотеть не стоит.
Но я хотела. Я чувствовала под ладонью камень и слышала, как он напевает мне об опасностях и обещаниях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Три мира одиночества - Валерий Рыжов - Фэнтези
- Время волка - Александр Абердин - Фэнтези
- Ученик убийцы - Робин Хобб - Фэнтези
- Гори - Патрик Несс - Социально-психологическая / Фэнтези
- Третья жена хозяина песков - Анна Наварр - Фэнтези
- Легенды Великолесья. Мальчик, который шагнул в вулкан - Марк Волков - Фэнтези
- Звезда Горна - Владимир Корн - Фэнтези
- Шумерские ночи - Рудазов Александр - Фэнтези
- Требуется Темный Властелин - Алексей Ефимов - Фэнтези
- Начало узора (СИ) - Хикс Мэт - Фэнтези