Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трейси лежала на тонком матрасе в холодной темноте, испытывая такую ненависть, что от нее сотрясалось все тело. Мысли обжигали мозг нестерпимым пламенем и вскоре испепелили его. У Трейси осталось одно чувство: отомстить! Но отомстить не трем ее сокамерницам. Они такие же жертвы, как она. Отомстить людям, которые погубили ее жизнь!
Джо Романо: «…твоя старушка надула меня. Не сказала, что у нее такая аппетитная дочка…»
Энтони Орсатти: «…Джо Романо работает на человека по имени Энтони Орсатти. Энтони Орсатти контролирует весь Новый Орлеан…»
Перри Поуп: «…признав себя виновной, вы избавите штат от судебных расходов…»
Судья Генри Лоуренс: «…следующие пятнадцать лет вы будете находиться в заключении в женском исправительном учреждении Южной Луизианы…»
Вот кто были врагами Трейси. И еще оставался Чарлз, который даже не выслушал ее: «…если тебе так неотложно понадобились деньги, могла бы обсудить это дело со мной… оказывается, я тебя совершенно не знал… поступай со своим ребенком, как считаешь лучше…»
Они ей заплатят. Каждый. Трейси не представляла, как ей удастся отомстить. Но не сомневалась, что месть свершится. «Завтра, – думала она. – Если наступит завтра».
7Время потеряло всякий смысл. В камере не было света, поэтому день ничем не отличался от ночи, и Трейси понятия не имела, давно ли находится в одиночке. Периодически сквозь щель под дверью ей просовывали холодную пищу. У Трейси не было аппетита, но она заставляла себя съедать все до последнего кусочка. «Надо есть, а то ты здесь не долго протянешь». Теперь она это отлично сознавала. И еще понимала: ей понадобятся все силы, чтобы осуществить задуманное. То положение, в каком оказалась Трейси, большинство людей сочли бы безвыходным: посажена в тюрьму на пятнадцать лет. У нее нет ни денег, ни друзей, ни каких-либо возможностей. Но в глубинных недрах Трейси открылась тайная сила. «Я выживу, – думала она. – Нагая встречусь с врагами, и моя смелость станет мне щитом». Она выживет, как выжили ее предки. В ней перемешалась кровь англичан, ирландцев и шотландцев, и Трейси от всех унаследовала лучшие качества: ум, храбрость и волю. «Мои предки выстояли во время голода, чумы и потопов. Выстою и я». Все предки Трейси были теперь с ней в этой адской камере: пастухи и охотники, фермеры и владельцы магазинов, врачи и учителя. «Я не подведу вас», – прошептала Трейси в темноту теням из прошлого.
И начала планировать побег.
Трейси понимала: первое, что следует сделать, – восстановить силы. Для интенсивных физических упражнений камера была слишком тесна, но она позволяла заняться тайцзы-цюань – боевым искусством, которому обучали воинов, готовя их к битве. Упражнения не требовали большого пространства. Каждое имело особое значение и свое название. Трейси встала и начала с самых первых движений. Сначала последовала серия выпадов, называвшихся «удары демонам», затем – более медленные движения «собирание света». В каждом таком жесте ощущались плавность и изящество, и каждый шел от самого тантьен – физического центра тела и замыкал круг. В ушах Трейси вновь зазвучал голос наставника: «Освободи свою жизненную энергию «ци»; она начинает вздыматься тяжело, как гора, но затем воспаряет, словно птичье перышко». Почувствовав, как «ци» заструилась по пальцам, Трейси сконцентрировала все свое существо на вечных, не подвластных времени упражнениях.
«Ухвати птицу за хвост, стань белым аистом, оттолкни от себя обезьяну, взгляни тигру в глаза, пусть твои руки превратятся в облака и охватят жизнетворящую влагу. Выпусти белую змею и заставь ее ползти и забраться на тигра. Убей тигра, сосредоточь всю «ци» и возвращайся в центр тантьен».
Полный цикл занял целый час, и, когда он подошел к концу, Трейси почувствовала себя обессиленной. Она повторяла ритуал каждое утро и под вечер. И наконец тело начало слушаться ее и крепнуть.
Когда Трейси не тренировала тело, она тренировала ум. Лежала в темноте, делала сложные математические расчеты, мысленно управляла банковским компьютером, читала стихи, вспоминала роли, которые играла в студенческом театре. Трейси отличалась большой старательностью: если в школе ей поручали роли, где приходилось говорить с акцентом, она, прежде чем выйти на сцену, неделями досконально изучала этот акцент. Как-то ей даже предложили сняться в кинопробе в Голливуде. «Нет, спасибо, – ответила Трейси. – Свет рампы не для меня».
Она снова услышала голос Чарлза: «Ты на первой странице филадельфийского выпуска “Дейли ньюс”». И постаралась выкинуть из головы память о нем. Некоторые запоры в голове следовало держать наглухо закрытыми.
Трейси начала играть в школьную игру: нужно было назвать три создания и три вещи, которым эти создания совершенно невозможно научить:
муравья – разнице между католицизмом и протестантизмом;
пчелу – что Земля вращается вокруг Солнца;
кошку – отличию коммунизма от демократии.
Но главным образом она думала о том, как уничтожит своих врагов – одного за другим. Трейси помнила игру, в которую играла еще в детстве. Надо было поднять руку и, устроив ладонью «затмение Солнца», снять его с неба. Именно это сделали с ней самой – подняли руку и выкинули из жизни.
Трейси понятия не имела, сколько заключенных до нее сломали в мориловке, но это не интересовало ее.
На седьмой день дверь в камеру внезапно открылась, и Трейси ослепил поток хлынувшего внутрь света.
– Встать! – приказал охранник. – Марш обратно наверх!
Он хотел подать ей руку, но, к его удивлению, заключенная легко поднялась и вышла из одиночки без посторонней помощи. Другие, как он помнил, здесь либо ломались, либо ожесточались. А эта нет. В ней чувствовались достоинство и уверенность в себе, так не соответствующие этому месту. Трейси немного постояла, позволяя глазам привыкнуть к свету. «Хороша милашка, – подумал охранник. – Отмыть и можно вести куда угодно. Чуть-чуть ей здесь пособить, и она будет готова на все». А вслух сказал:
– Такой симпатичной девушке негоже попадать в такое дурное место. Давай подружимся, и я прослежу, чтобы этого больше никогда не случилось.
Трейси повернулась к охраннику. Он увидел выражение ее глаз и решил не продолжать. Отвел наверх и сдал надзирательнице.
– Ну от тебя и несет! – фыркнула та. – Ступай под душ. А эти тряпки мы сожжем.
Холодный душ показался Трейси настоящим блаженством. Она вымыла волосы с шампунем и отскребла себя грубым мылом с головы до пят. Когда она вытерлась и надела сменную одежду, надзирательница объявила:
– Иди, с тобой хочет поговорить начальник тюрьмы.
В прошлый раз Трейси решила, что эти слова означают свободу. Сейчас она уже не была так наивна.
Когда Трейси вошла в кабинет начальника тюрьмы Брэннигана, тот стоял у окна. Он повернулся и предложил:
– Пожалуйста, присаживайтесь.
Трейси опустилась на стул.
– Я уезжал на конференцию в Вашингтон, вернулся сегодня утром и прочитал рапорт о том, что случилось. Вас не следовало помещать в одиночку. – Брэнниган смотрел в лицо заключенной, но на нем не отражалось никаких чувств. Он заглянул в лежащие на столе бумаги. – Согласно донесению, вы подверглись сексуальному насилию.
– Нет, сэр.
Брэнниган понимающе кивнул.
– Ваши страхи не удивляют меня. Но я не допущу, чтобы тюрьмой управляли заключенные. Я накажу виновных, но для этого нужно ваше заявление. Обещаю взять вас под защиту. А теперь расскажите, что произошло и кто виноват.
Трейси посмотрела ему прямо в глаза.
– Я упала с кровати.
Начальник тюрьмы долго изучал ее, и она почувствовала, как он растерян.
– Вы абсолютно уверены?
– Да, сэр.
– И не измените мнения?
– Нет, сэр.
Начальник тюрьмы Брэнниган вздохнул:
– Ну, хорошо. Если таков ваш выбор… Я переведу вас в другую камеру.
– Я не желаю, чтобы меня переводили.
Брэнниган удивленно посмотрел на нее:
– Хотите вернуться в старую?
– Да, сэр.
Он был озадачен. Неужели чего-то не рассмотрел в этой женщине? Неужели она сама навлекла на себя все, что с ней произошло? Один Бог поймет, что думают и творят эти долбаные арестантки! Как бы он хотел, чтобы его перевели в какую-нибудь нормальную миленькую мужскую тюрьму. Но его жене и маленькой дочери Эми здесь нравилось. Они жили в очаровательном коттедже, и вокруг тюремных угодий раскинулись очень красивые места. Они жили почти как в деревне, но самому Брэннигану двадцать четыре часа в сутки приходилось разбираться с этими сумасшедшими чертовками.
– Ладно, – смущенно произнес он, – только впредь постарайтесь не попадать в неприятности.
– Хорошо, сэр.
Возвращение в камеру стало самым трудным поступком в жизни Трейси. Стоило переступить порог, и она ощутила весь ужас того, что здесь произошло. Сокамерницы были на работе. Трейси легла на кровать и, уставившись в потолок, начала планировать. Потом полезла под койку, после недолгих поисков обнаружила металлическую чушку и положила себе под матрас. Когда в одиннадцать часов прозвенел сигнал на обед, она первой вышла в коридор.
- Где я ее оставила - Эмбер Гарза - Детектив / Триллер
- Алиби второго сорта - Светлана Алешина - Детектив
- Ключ от проклятой комнаты - Анна Князева - Детектив
- Она читала на ночь - Наталья Солнцева - Детектив
- Мерцание во тьме - Стейси Уиллингхэм - Детектив
- Корона Мышки-норушки - Донцова Дарья - Детектив
- Зло, которое творят люди - Сандроне Дациери - Детектив / Триллер
- Кофе с молоком - Лана Балашина - Детектив
- Доктора вызывали? - Светлана Алешина - Детектив
- Милый монстр - Марина Серова - Детектив