Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…странный, невозможный сон. Будто лечу, лечу, падаю в крутящуюся агатовую бездну, а вокруг — пламя, и все плавится, течет, и — глаза — сотни, тысячи распахнутых глаз, и они впиваются в меня, зовут, и подушка дышит влагой кошмара…
…И шея болит, с самого утра, — наверное, я укололась…
…происходит! Два новых браслета за четыре дня — и я знаю, что это значит! — это кто-то из моих…
…молчит. И будет молчать. Я знаю, отец с братом пытались подкараулить приходящего по ночам — но я, я не хочу, чтоб его убили! И мне приятны его…
…вот. Сегодня я впервые поцеловала спящего брата. Он заворочался, сминая простыни, заулыбался во сне — наверное, ему снилось что-то очень хорошее. И на губах моих…»
Пожелтевшие хрупкие листки, хрупкие льдинки-слова, ткань футляра — и родовая печать в самом низу: «Лаик Хори даль Арника».
Свадебный подарок.
Чет
…За мой стол устало опустился человек неопределенного возраста, в потертой и выцветшей кожаной куртке, простых холщовых штанах и громоздких деревянных сандалиях на босу ногу.
Бродяга? Странник? Не все ли равно…
Он бросил на пол свой тощий дорожный мешок, и в нем что-то звякнуло, подобно бубенчикам дурацкого колпака. Эх, сотник, тебе бы колпак этот, да по дорогам — подайте, люди добрые, горстку счастья отставному выродку!..
— Эй, хозяин! Ну давай, давай, шевели ногами…
Хозяин подошел отнюдь не сразу — видимо, внешность нового клиента не очень-то его воодушевила — и остановился, вытирая руки о клеенчатый фартук.
— Того же, что и господину сотнику, — гость указал на плетеную бутыль красного, стоявшую передо мной. — И мяса, жареного — я голоден!
Хозяин смерил моего соседа оценивающим взглядом.
— Деньги вперед, — процедил он.
Странник криво усмехнулся и бросил на столешницу два золотых. Хозяин подобрал отвисшую челюсть и умчался на кухню, а я все пытался вспомнить, где я видел эту кривую ехидную ухмылку… Нет, не помню. Но видел.
…Мы ели и пили молча, изредка поглядывая друг на друга. Вернее, пил и ел он, я же только пил…
— Кончай лакать, сотник. Вином горя не зальешь.
Я медленно поднял на него глаза. Бродяга сосредоточенно жевал. Вот сейчас…
— Нет, не рубанешь. Надо поговорить. Не здесь. Расплатись — и идем.
Мы остановились на том самом месте, где я встречался с Лаик. Бродяга почесался и уселся прямо на землю.
— Ты — урод, — без предисловий заявил он.
А я смотрел на него сверху вниз, и мне все казалось, что смотрю я на него снизу вверх… Откуда?…
— Знаю — и все, — захихикал бродяга. — Да ты садись, садись, в ногах правды нет. Ничего в ногах нет — ни правды, ни кривды, да и держат они тебя неважно…
Тут я действительно почувствовал головокружение и торопливо опустился рядом.
— Ну что, парень, нашел мать-смертушку, или разошлись в переулке? — бродяга вздернул верхнюю губу, и сморщенное лицо его покрылось паутиной веселых лучиков.
— Да нет пока, — покосился я на смешливого собеседника, — но найду, ты уж не сомневайся…
— Олух, — спокойно сообщил мне бродяга. — Вот уж воистину… И ее не вернешь, и сам сдохнешь зазря, — уяснил, или повторить?!
— Кого — ее?! — я впился глазами в его лицо, но на нем ничего нельзя было прочесть.
— Разве трудно догадаться, что ты по девушке своей сохнешь?
Я промолчал. Наверное, легко.
— Ну, парень, раз уж жизнь тебе недорога, то и употребить ее можно с куда большей пользой, чем героически отдать концы в занюханном притоне.
— Очень заманчиво. И куда ж ты употребить ее надумал, жизнь мою-то, варк меня заешь?!
— Вот именно туда и собираюсь.
— Куда — туда?
— К варкам хочу тебя отправить. И настоятельно советую. Любить варка — это вы все мастера, а вот как насчет непосредственно?…
— Где она?! — жуткая, невероятная, кричащая надежда вспыхнула вдруг во мне.
— У себя. Лежит, где положено.
— Ее… убили?
— Не говори ерунду. Убить Не-Живущую… Но встать она больше не может.
— Почему?
— Тяжелое Слово на ней.
— Заклятие?
Он молча кивнул.
— Кто? — тихо спросил я.
— Ого! Ты еще и мстить собираешься! Ну, этих-то тебе не достать… Сами варки и наложили Слово, Верхние; а ты что думал — люди?! Таков Закон, парень.
Я резко встал. И увидел то, что ожидал увидеть. Вернее, не увидеть. У бродяги не было тени.
— Да, — спокойно ответил он. — И я хочу открыть тебе Дверь. Но не надейся, парень — ее ты забудешь. Не для того зову тебя. И вместо одной, последней твоей жизни, я дам тебе Вечность.
— Это ты, мразь, ты наложил на нее заклятие! Ты!.. А теперь и меня заполучить хочешь?! Умри, падаль!..
Меч прошел сквозь него, но он не обратил на удар никакого внимания — пальцы бродяги стальными обручами сомкнулись на моих запястьях. Я рванулся — но это было все равно, что пытаться разорвать кандалы.
— Я мог бы сделать это силой. Прямо сейчас, — сухо сказал варк, — но я не хочу. Ты должен сам. Понимаешь — сам! А меч свой спрячь. Во-первых, не понадобится, а, во-вторых, не поможет.
Он отпустил меня.
— Пойми, парень, я не хочу зла тебе. Я хочу открыть тебе Вечность. А Лаик… я ничего не могу обещать. Таков Закон.
Мы помолчали. Он выглядел усталым и опустошенным. И мне вдруг стало стыдно, что я обидел его, убить хотел…
Обидел варка?! Да, обидел.
— Прости меня, варк. Я не хотел…
— Знаю. И все же подумай о моих словах.
— Прощай, варк.
— Прощай. Прощай, хороший мальчик…
И он скрылся в темноте.
…Стена. Хрупкая иллюзия, отделяющая жестокий мир девятикратно живущих людей от жестокого мира бессмертных Не-Живущих варков. Бессмертные берут к себе, а чаще убивают Живущих, те, в свою очередь, убивают Не-Живущих; но люди еще и убивают друг друга, а варки накладывают заклятия на своих… Да плевал я на них на всех, вместе взятых!.. — если бы…
Передо мной выбор из двух проигрышных карт — остаться человеком, навсегда потерять Лаик и вскоре сдохнуть в глупой уличной драке; или стать бессмертным варком, пьющим человеческую кровь — и потерять Лаик, а заодно и все человеческое…
Хороший выбор. Одна карта стоит другой. Ни по одной из этих карт я не выигрываю Лаик.
Нечет
Но вечером… О, как она страшна,
Ночная тень за шкафом, за киотом,
И маятник, недвижный, как луна,
Что светит над мерцающим болотом!
…Долго и придирчиво разглядывал маленький лысеющий человек бокал с вином, и багряный отсвет закатом дрожал на его остановившемся лице.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Там, под землей - Роберт Джонсон - Ужасы и Мистика
- Пентакль - Марина Дяченко - Ужасы и Мистика
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Байки деревни Пухово - Алевтина Афанасьева - Ужасы и Мистика
- Вампиры. Антология - Стивен Джонс - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов – 61 (сборник) - Евгений Некрасов - Ужасы и Мистика
- Когда дикие звери чувствуют приближение долгой зимы - Анна Сказочница Висторобская - Прочее / Ужасы и Мистика
- 1408 - Стивен Кинг - Ужасы и Мистика
- Ведьма с Лайм-стрит - Дэвид Джаэр - Ужасы и Мистика
- Единственный наследник - Говард Лавкрафт - Ужасы и Мистика