Форма входа
Читем онлайн 320 страниц про любовь и кино. Мемуары последнего из могикан - Георгий Натансон
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– Жора! Жорочка! Георгий Григорьевич! Ты окончил режиссерский факультет ВГИКа, и диплом тебе вручал сам Эйзенштейн. Ты работал у меня ассистентом – и хорошо работал. Ты поставил успешную картину «Шумный день». Жора, ты ничего не понял в кино, если приносишь сценарий, в котором одна болтовня!
Все! Дорога на «Мосфильм» картине была заказана. «В сценарии нет кинодраматургии». Уважаемый Иван Александрович не понял, что в сценарии была драматургия мысли.
Почти через полгода Самуил Алешин, сценарист картины, договорился с «Ленфильмом», директором которого в то время был Илья Николаевич Киселев – эрудированный человек, недавно вернувшийся из ссылки. Сценарий одобрили, и через два дня Киселев по инициативе Алешина пригласил меня на «Ленфильм». Надо сказать, что на главную роль я с самого начала хотел позвать Николая Константиновича. Черкасов не снимался более пяти лет и обрадовался моему предложению. Сделали пробы.
На худсовете известный в то время сценарист Чирстков заявил:
– Мне очень мил этот молодой режиссер из Москвы. Я в восторге от Андрея Попова в роли священника! Поистине великолепны Быстрицкая в роли Румянцевой и Пилявская в роли жены Дронова! Замечателен Озеров в роли молодого ученого! Но давайте признаемся честно: Черкасов в этих пробах… творческий… труп?!
И это говорилось на «Ленфильме» – студии, где был снят «Депутат Балтики» режиссеров Зархи и Хейфица, открывший, по сути, талант актера. Моя речь в защиту Черкасова эффекта не возымела, я был в шоке. Представить кого-то на месте Черкасова я не мог. В отчаянии побежал к Товстоногову, который возглавлял актерскую организацию Ленинграда. Он немедленно меня принял.
– Что они там, с ума посходили – Колю не утвердить?! – и прямо при мне Товстоногов позвонил в обком, в отдел культуры. Оттуда приказали Киселеву предоставить возможность новых проб с Черкасовым.
Но мы с Киселевым решили снять первый объект фильма с Черкасовым. Тем более, что была уже построена декорация кабинета Дронова. Николай Константинович обо всем знал, разумеется. «Доброжелатели» позвонили ему уже через сорок минут после худсовета. Переживал он страшно – хотя, казалось бы, легендарный актер, чего волноваться?
В общем, устроили нам экзамен. Я ведь был тогда совсем молодым режиссером, а тут – Черкасов, работавший с гениальным Сергеем Эйзенштейном, Григорием Козинцевым, и Леонидом Траубергом и Григорием Александровым, Быстрицкая, имя которой гремело после «Тихого Дона»… Тем не менее Черкасов относился ко мне с большим уважением, всегда считался с идеями постановки фильма. «Это же ваша картина», – говорил он. И вместе с тем он не был безмолвным – что-то предлагал, советовал. Он быстро помог мне преодолеть творческую робость. Глядя на него, и Элина Быстрицкая стала слушаться, а сначала с ней нелегко приходилось. Прославленная героиня «Тихого Дона», любимица зрителей, снимавшаяся у великого Сергея Герасимова, – и вдруг какой-то Натансон…
За время работы Элина Авраамовна стала моим другом на долгие годы и работу над фильмом сегодня «Все остается людям» вспоминает с любовью.
Находиться с Черкасовым на одной съемочной площадке было необыкновенно интересно. Да и не только мне! Несколько раз в наш павильон приходил смотреть на Черкасова Иннокентий Смоктуновский, который в соседнем павильоне снимался у Козинцева в роли Гамлета, как известно, не раз спорил с ним на съемках и удивлялся необыкновенно, дружеской, доброй и уважительной атмосфере, царящей на нашей съемочной площадке..
Николай Константинович, повторюсь, тогда сильно болел. У него были плохие легкие, врачи запрещали ему курить. Вот он и стрелял у всех сигареты. Ну кто откажет Черкасову? Хотя все знали: нельзя. Он, как мальчишка, прятался по углам – боялся, что кто-нибудь расскажет супруге, не хотел ее расстраивать. Сигарету зажимал в ладони.
Как-то раз Черкасов пришел в гримерную очень хмурый. Я думал, это из-за болезни, спросил: «Плохо себя чувствуете?» – «Нет, Георгий Григорьевич. Меня сегодня из театра уволили». В «Александринке» в то время проходило сокращение кадров, а у Черкасова там работала жена, тоже актриса. Она как раз попала под сокращение. Черкасов, как узнал, сразу побежал к директору. Тот ему сообщил: дескать, ничего не могу сделать, таково решение вышестоящих организаций. Зато сохраню наиболее известных. «Я протестую», – заявил Николай Константинович. «А я ничего изменить не в силах», – ответил директор. Тогда актер пошел ва-банк: «В таком случае увольняйте и меня тоже». – «Хорошо, пишите заявление». Черкасов написал. Директор на заявлении поставил резолюцию «согласен». И вывесил приказ об увольнении. Больше в театре Черкасов не работал…
«Все остается людям», рабочий момент. Николай Черкасов, Софья Пилявская, Самуил Алешин и яК сожалению, Дронов оказался его последней ролью в кино. Это была его, так сказать, лебединая песня. В одном из интервью Черкасов признался: «Если бы меня спросили, какая из моих ролей доставила мне наибольшую творческую и человеческую радость, я бы не задумываясь ответил: академик Дронов из фильма «Все остается людям»… Дронов особенно дорог тем, что его поистине эпический характер позволил мне поразмышлять на языке актерского мастерства о философской сути нашего времени! И о его героях, о долге людей друг перед другом».
Готовый фильм без поправок был принят худсоветом, но перепуганный директор «Ленфильма» попросил меня вырезать ключевой эпизод, где шел идейный спор академика Дронова со священником, в котором зачастую побеждал… священник. Разве такое могло быть в те годы?!
– При сдаче фильма первому секретарю Ленинградского обкома товарищу Толстикову я буду уволен, пожалуйста, позвоните Алешину, передайте мою просьбу.
– Я не разрешаю вырезать из спора даже запятую, – ответил мне Алешин.
– Вот и делай людям добро, Пырьев не зря отказал вам в постановке «Все остается людям» на Мосфильме, – грустно сказал директор «Ленфильма» Киселев. Он понял, что такой фильм принесет ему неприятности.
Однако после просмотра фильма в Смольном товарищ Толстиков (это он решал, отправлять ли картины «Ленфильма» для сдачи в Москву Госкино или класть на полку) в Ленинграде заявил:
– Я поздравляю вас, товарищ Киселев! Прекрасный фильм. Замечательный Черкасов! Узнаю старый «Ленфильм» времен «Чапаева» и «Депутата Балтики». Поздравляю молодого режиссера с победой. Переезжайте к нам в Ленинград, хорошую квартиру дадим в новом доме, где будет жить Георгий Товстоногов и лучшие артисты БДТ.
Но мама моя из-за болезни сердца отказалась ехать в город на Неве…
Фильм «Все остается людям» я сдавал председателю кинокомитета Алексею Владимировичу Романову – пожалуй, одному из лучших председателей Госкино, интеллигентному и доброжелательному человеку. Сталин назначил его на эту должность и лично напутствовал в начале деятельности.
– Фильм мне понравился, но я должен показать его в ЦК, – сказал Романов.
На второй день в коридоре «Мосфильма» я увидел идущего мне на встречу Ивана Пырьева (с палкой в руках – так он ходил по студии). «Иваном Грозным» его прозвали на «Мосфильме». Он остановился.
– Жора, подойди!
Не без робости я подошел к Ивану Александровичу. Он обнял меня, прижал к груди:
– Вчера один в зале смотрел твою картину «Все остается людям». Я рыдал, когда великолепный Черкасов говорил от лица Дронова, что все остается людям после ухода человека из жизни! – Он выдержал короткую паузу. – Жора, какого же ты х… вставил мне и всему худсовету, сделав такой блистательный фильм! – (Иван Александрович любил острые выражения.) – Мы принимаем тебя в Союз кинематографистов…
Он в то время был его первым председателем и организатором вместе с Михаилом Роммом и Сергеем Юткевичем.
Через две недели меня вызвал Романов. Сказал, что картина понравилась Никите Сергеевичу Хрущеву и ей присуждена высшая категория оплаты.
Черкасов же за роль Федора Дронова получил Ленинскую премию. Вообще-то изначально на нее выдвигались трое: режиссер-постановщик, автор сценария и исполнитель главной роли. Но лауреатом стал один Черкасов. Алешина и Натансона чиновники вычеркнули из списка. Видимо, дух борьбы с космополитами витал еще над страной. За короткий срок «Все остается людям» посмотрели двадцать пять миллионов зрителей. Очень был обижен.
Алешин сказал мне, что Черкасов должен был отказаться от премии – в знак солидарности, как это сделал А.П. Чехов (он отказался быть академиком, когда не приняли в академики А.М. Горького). А Лев Николаевич Толстой вышел из академии, ушел в знак протеста. Алешин не поехал на юбилей Черкасова в Ленинград, а я съездил, сердечно поздравил актера, почувствовав, что мое поздравление было ему приятно.
Черкасова очень любили власти. Не секрет, что его обожал Сталин. Николай Константинович рассказывал мне о своих встречах с ним. Однажды Сталин пригласил его в кинозал в Кремле. Когда актер, пропустив вперед всех членов Политбюро, зашел внутрь, все места оказались заняты. Ничего не оставалось, как сесть на пол и смотреть в таком положении. Черкасов смирился с неудобствами, уже начался фильм, как вдруг к нему на четвереньках подполз какой-то человек: «Товарищ Черкасов, около стены поставили стул. Пожалуйста, садитесь туда, а то неудобно получается…» Николай Константинович резонно заметил: «Вы же знаете, что я высокий. Я не могу встать и загородить луч проектора товарищу Сталину. Так что лучше здесь посижу». Ковер в зале был мягкий, и на полу действительно было комфортно. Через некоторое время человек опять приполз (встать он тоже не мог – а вдруг помешает просмотру!): «Товарищ Черкасов, мой начальник просит, чтобы вы все-таки сели на стул. Можете не вставать, проползите на корточках…» «Передайте начальнику, – ответил артист, – что мне здесь хорошо. Я здесь никому не мешаю, и товарищ Сталин мне замечаний не делает. А ваш начальник делает мне замечание». Тот опять отполз. И через какое-то время приполз с тем же предложением. Черкасов повернулся к Сталину: «Иосиф Виссарионович, ну что ко мне пристал этот человек? Заставляет встать с ковра, где я так хорошо устроился!» Тот нахмурился: «А почему вы мешаете товарищу Черкасову смотреть картину? Это неправильно! Пусть смотрит где хочет». В общем, разрешил актеру досидеть на полу.На этой странице вы можете бесплатно читать книгу 320 страниц про любовь и кино. Мемуары последнего из могикан - Георгий Натансон бесплатно.
Похожие на 320 страниц про любовь и кино. Мемуары последнего из могикан - Георгий Натансон книги
- Старый новый Голливуд: Энциклопедия кино. Tом II - Владимир Кучмий - Кино, театр
- Любовь Полищук. Одна, но пламенная, страсть - Юлия Андреева - Кино, театр
- Леонид Филатов. Забытая мелодия о жизни - Татьяна Воронецкая - Кино, театр
- Секреты цифровой видеозаписи. Подсказки профессионала - Максим Смирнов - Кино, театр
- Я не ушел - Николай Караченцов - Кино, театр
- Булгаковиада - Владимир Рецептер - Кино, театр
- Людмила Целиковская. Долгий свет звезды - Михаил Вострышев - Кино, театр
- Роберт Паттинсон от А до Я - Сара Оливер - Кино, театр
