Седу собирается его впихнуть. Скорее всего, я ревновал. Положа руку на сердце, я, конечно же, видел, что пацан долбаный гений. Ксавье в ответ уперся и сказал, что, если это не формат, он готов сделать под парня специальный проект. Слово за слово, мы разругались в пух и прах. А на следующий день Седу пошел на встречу к матери-настоятельнице один. Его долго не было. Вернулся он мрачнее тучи и только к обеду. Рассказывать мне ничего не стал. Я решил, что он дуется на меня, но скоро понял, что он в глубоком раздумье. К вечеру мы все же помирились. Ксавье признался, что с парнем не все так просто. В подробности он не вдавался, и я решил не расспрашивать, дабы не сломать наше хрупкое перемирие. Очевидно, во время разговора с настоятельницей монастыря выяснилось что-то такое, что изменило его мнение. Так или иначе, я был рад этому. Мы больше не вспоминали о маленьком Бертолини, а вскоре и вовсе вернулись во Францию. Первое время все было как обычно. Мы обдумывали идею очередного мюзикла, но я видел – Ксавье как подменили после той поездки. Наш новый проект ему был неинтересен. Он был как никогда задумчив, больше прежнего раздражен и сильнее, чем когда бы то ни было, стал выпивать. Словом, я чувствовал: что-то не так. Отношения между нами стремительно ухудшались. Спустя месяц через наших общих знакомых я случайно узнал, что Анжело уже в Париже. Ксавье снял ему квартиру и нанял репетитора по французскому. Он все же не расстался со своей идеей. Он просто не стал посвящать меня в свои планы. Как вы понимаете, это не добавило теплоты в наши и без того напряженные отношения. Я в ответ взялся за новый мюзикл сам. А Ксавье решил создать под Анжело группу и занимался подбором музыкантов. У него были грандиозные планы. Он не просто хотел создать новый проект. Он решил создать новое направление в музыке. Он решил дать Бертолини карт-бланш не только как солисту, но и как композитору. Вскоре наши дороги с Ксавье окончательно разошлись. Не было громкого скандала. По сути, мы расстались друзьями. Разошлись без взаимных упреков и скандалов. Просто перестали общаться на много лет. – Долан усмехнулся: – Вот, собственно, и все.
– Эта история сильно отличается от той, что печатали в свое время газеты. Насколько я помню, в группу был проведен официальный кастинг. Было прослушивание, на которое явилось огромное количество претендентов, – напряг память Франсуа, – впрочем, я не поклонник и могу ошибаться.
– Нет, вы не ошибаетесь. Кастинг и в правду был. Но этот отбор – огромная мистификация, которую устроил Ксавье, – поморщился Долан. – На самом деле на кастинге отобрали единственного участника группы – Оливье Робера. Все остальные уже были подобраны и утверждены, хотя заверялось, что всех участников группы Ксавье нашел на том прослушивании. Насколько я знаю, Анжело, Нино и Жерар даже приходили на это прослушивание и выступали на нем. Но это была простая формальность. Для журналистов, так сказать. Ксавье вообще создал много тайн вокруг группы. Вы, например, в курсе, что он изменил возраст Анжело? По официальной версии, на момент создания группы Анжело было двадцать лет. На деле, настолько я помню, все двадцать пять, а то и двадцать шесть. Кроме того, придумал ему звучный псевдоним – Ангел.
– Но зачем так много тайн? – не понял Франсуа.
– Ну, возможно, он хотел запутать следы и скрыть какие-то факты из биографии Анжело. Ведь было же что-то, из-за чего Ксавье сомневался в самом начале. Смею предположить, что, прежде чем мой давний друг все-таки решился пригласить маленького гения в Париж, он провел не одну бессонную ночь в раздумьях. Не исключено, настоятельница монастыря рассказала ему что-то, что следовало тщательно скрывать от прессы. Но я могу только строить догадки, а Ксавье уже не спросишь… – побарабанил пальцами по столу Долан.
– Вы помните название монастыря и имя его настоятельницы? – спросил Франсуа, хмурясь и делая пометки в блокноте.
– О, это было очень давно. Имени матери-настоятельницы я вам не скажу. А монастырь… кажется, он там всего один. Google вам в помощь, молодой человек.
Франсуа кивнул.
– А почему Ксавье решил создать группу? Ведь если Анжело был таким талантливым музыкантом, разве не логичнее было сделать сольный проект? – задал он следующий вопрос. Долан раздумывал некоторое время, прежде чем ответить.
– Не скажу наверняка. Я сознательно не интересовался этим проектом. Я хотел дать Ксавье понять, что мне это неинтересно и я в это не верю. Я говорил ему, что это неформат и проект не принесет коммерческого успеха. Мне казалась смешной идея, что четверо накрашенных мужиков, исполняющих странную, пусть и очень мелодичную музыку, могут кого-то заинтересовать. Как показало время, я оказался неправ. Проект стал для Ксавье звездным часом. Но из-за своего безразличия я мало что знаю. Могу только строить предположения.
– Я могу услышать эти предположения? – настаивал Франсуа.
– Вы правы в том, что безусловной звездой этой группы был Анжело. Ксавье всех остальных музыкантов подбирал под него, – вздохнул Долан, ища нужные слова, – и сначала я думал, что Ксавье хочет таким образом «оттенить» Ангела. Заставить его заиграть всеми красками, словно яркий бриллиант – венец в диадеме, в окружении других камней поменьше, но позднее я изменил свое мнение. Видите ли, я все-таки неплохо знал Ксавье, и он был не только продюсером и музыкантом, но, вне всякого сомнения, прежде всего коммерсантом. И ответ на ваш вопрос, вероятно, кроется в том, что он не был до конца уверен в Анжело. Ведь мой бывший партнер вкладывал огромные деньги и колоссальные усилия в раскрутку нового проекта. Возможно, он решил подстраховаться. Если бы Анжело пришлось уйти из группы, его можно было на худой конец заменить другим солистом. Понятно, что популярности группе это не прибавило бы, но позволило бы продолжить существование и перепевать старый репертуар. Заменить солиста в группе можно. Заменить сольного певца – нет.
– Был конкретный человек, которого, по вашему мнению, Седу готовил на место Анжело в случае чего? – поинтересовался Франсуа, вертя карандаш в пальцах.
Долан поскреб подбородок и кивнул:
– Думаю, прежде всего вам следует обратить внимание на Нино Тьери. Он был первым, кого Ксавье утвердил в группу после Анжело. Это невероятно талантливый стервец с небольшим комплексом недолюбленности. Насколько я знаю, он всю жизнь старается прорваться на первые роли, но все время оказывается вторым в очереди. Он в течение нескольких лет терся рядом с Ксавье, и тот, наконец, нашел ему применение.
