Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какого черта я верчусь и петляю, точно кошка возле горячей каши?
Он нашел и ответ, правда не вполне ясный. Удерживало его несколько причин. Тяготило привычное с детства отношение к семье Кививуори. И потом, семья эта была такова, что объяснения не предвещали ничего приятного. С одной стороны, шуточки Отто и ребят, а с другой — набожность и серьезность Анны. Все же главной причины он ясно не сознавал: страшно было принять решение. Надежда, возникшая у него до свадьбы Янне, теперь совсем угасла. Ведь он увидел на свадебном вечере, как легко разрушаются иллюзии.
Лето клонилось к осени. Элина часто прогуливалась по лесным деревенским дорогам. Она гуляла одна и в приличное время. Путь ее, удлиняясь день ото дня, все приближался к пасторату и к развилке на Коскела. Но на дорогу к Коскела она не сворачивала, так как в этом могли бы усмотреть определенную цель.
И разумеется, прогулки невольно привели к встрече. Гей!
— Гей-гей!
— Что нового?
— Да ничего.
— Ты куда идешь?
— Никуда. Просто так. Приятно пройтись.
И весь разговор был такой же пустячный. То он, то она сорвав с земли травинку, теребили ее в зубах, затем отбрасывали прочь. Стояли, переминаясь с ноги на ногу. Ни словом не обмолвились о том, что было самым важным. Но когда они расстались, то новая свадьба была уже делом решенным.
В Кививуори много говорили о супружеской жизни Янне На этот счет ходили разные слухи. После свадьбы Янне раза два попировал с тестем, а в третий раз их пир кончился тем, что Санни, не говоря худого слова, взяла да и разбила вдребезги бутылку и рюмки. А ночь Янне пришлось провести в каморке тестя на чердаке, потому что дверь спальни оказалась запертой. Телефонная барышня вообще решительно взяла бразды правления в свои руки. Янне иногда останавливался с велосипедом на улице, в центре деревни, где собиралась группа мужчин. Но стоило беседе затянуться, как на улицу выходила Санни и вежливым, но непререкаемым тоном объявляла:
— Шоколад остывает. Прошу к столу!
Все чаще Янне ездил на велосипеде «по делам». В таких случаях он всегда был при галстуке, который ему завязывала жена. Соседи постепенно привыкали говорить: «Кививуори едет» — вместо прежнего: «Зять Силандера покатил на велосипеде».
«Дела», в которые Силандер сразу же втянул Янне, были связаны с рабочим товариществом и кооперативом.
— Он даже учится шведскому языку, — сказала Анна.
Аксели посмеивался над тем, что Янне попал под женин каблук, но потом сказал серьезно:
— Правду сказать, у Янне хорошая голова. Ему только и не хватало строгой жены.
Вообще теперь он говорил о браке с исключительным уважением. О тридцатилетней войне уже не было и помину. Приглядываясь к нему, и Анна заметила, что парень сильно переменился. Она начала уговаривать Отто отослать Элину в народное училище.
— По-моему, туда не принимают в это время года.
— Так, может, на какие-нибудь курсы? Они всюду имеются. Надо бы хоть немного позаботиться о дочери.
— Сейчас ничего загадывать нельзя: может, летом нам придется съезжать.
Правда, для Кививуори появилась кое-какая надежда. Ходили слухи, что закон о земельной аренде вот-вот утвердят. Если только его утвердят, выселение не состоится, так как он будет иметь обратную силу. Поскольку рассмотрение законопроекта несколько раз откладывалось, социалисты провели требование, согласно которому все эти затяжки и проволочки не должны послужить к выгоде землевладельцев: приказы о сгоне торппарей, отданные в течение этого времени, будут признаны недействительными. Вот почему Отто еще не делал никаких приготовлений к переезду.
Но поскольку положение было неопределенным, о курсах он и слушать не хотел. Анна была вынуждена заговорить без обиняков:
— Ты что-нибудь замечаешь?
— Всякое замечаю.
— Я про Элину говорю.
— А! Что ж ей делается! Ест хорошо, ничего не болит.
— Я не о том. Аксели-то из-за нее сюда ходит. И, боюсь я, Элина этому даже рада по неопытности своей.
Отто искоса взглянул на жену, угадывая, что у нее на уме.
— Похоже, что рада. Да и я тоже рад.
Анна принялась объяснять:
— Элина ведь слишком молода. Просто девочке интересно первое ухаживание. А потом увидит других-то и... беда будет.
— Они уж давно обожглись друг об друга, и я не вижу в этом беды.
— Но Элину ведь еще нельзя выдавать замуж.
— А я и не выдаю. Я в их дела не вмешивался и вмешиваться не собираюсь. Пусть все идет своим чередом.
В конце концов Анна призналась, что Аксели, по ее мнению, неподходящий жених для Элины. Но тут Отто не вытерпел:
— Ты сама виновата. Ты девчонку избаловала, все нянчилась с нею, не выпускала из пеленок. Но она, к счастью, не такая, как ты думаешь. Ну рассуди сама: какого же ты ей мужа здесь найдешь, если не торппаря и не батрака? За хозяйского сына ее не выдашь, несмотря на все нежности. Перестань-ка воображать напрасно и ты сама увидишь, что лучшего парня искать — слишком далеко ходить.
На том и закончился их разговор. Но у Анны все еще теплилась надежда. Аксели она начинала втайне ненавидеть, и тем сильнее, чем яснее замечала влюбленность Элины. Конечно, ничего худого о нем не скажешь, но... Ах, это «но»! Больно видеть, как рушится мечта. Наконец Анна решилась на последний, отчаянный шаг — поговорить с дочерью по душам.
Они убирались в избе, напевая каждая свое: мать — псалмы, а дочка — вальс. Анна начала издалека, намекая, что Аксели неспроста к ним ходит. Элина отвечала как-будто совершенно равнодушно, пока мать прямо не спросила:
— Что ты думаешь об Аксели?
— Что же я?.. Вы ведь и сами видите, какой он.
— Я только смотрю... люди могут подумать...
— Что подумать?
— Что угодно... Для сплетни не так уж много нужно.
Тогда Элина поняла. Мать не спускала с нее глаз и ясно видела все. Элина ничего не сумела ответить, слишком сильно ее поразил намек матери. Минуту спустя Анна сказала:
— Я не говорю ничего плохого... Но надо хорошенько подумать... Это дело серьезное.
— Да у меня и в мыслях ничего... Что вы!.. Не могу же я прогнать человека...
Мать заметила, с какой мукой давалось Элине каждое слово, и не стала больше допытываться. Да она и так
- Сквозь три строя - Ривка Рабинович - Историческая проза
- Екатерина и Потемкин. Фаворит Императрицы - Наталья Павлищева - Историческая проза
- Русь против Тохтамыша. Сожженная Москва - Виктор Поротников - Историческая проза
- Екатерина и Потемкин. Тайный брак Императрицы - Наталья Павлищева - Историческая проза
- Стальное сердце - Кэролайн Ли - Историческая проза / Исторические любовные романы / Прочие любовные романы / Русская классическая проза
- Бегство пленных, или История страданий и гибели поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова - Константин Большаков - Историческая проза
- Забытые генералы 1812 года. Книга первая. Завоеватель Парижа - Ефим Курганов - Историческая проза
- Вечный свет - Фрэнсис Спаффорд - Историческая проза / Русская классическая проза
- Семен Палий - Мушкетик Юрий Михайлович - Историческая проза
- Экзерсис на середине - Мила Сович - Историческая проза / Исторические приключения