Рейтинговые книги
Читем онлайн Введение в общую культурно-историческую психологию - Александр Александрович Шевцов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 126 127 128 129 130 131 132 133 134 ... 196
цену. Делать вид, что не видит этой формы оплаты своего труда, может кто угодно, но когда это делает социальный психолог, он либо лжет, либо осознанно воюет от лица своего сообщества. А в войне сообществ, как в войнах богов, все приемы хороши…

Итак, возвращаюсь к Гердеру. По сути, в своей работе он ставит перед культурно-исторической психологией задачу дать полноценное определение понятий «материальное» и «нематериальное», но не так, как это делает нейропсихология, к примеру, а исходя из того, что понимала под этими словами культура разных эпох и народов. Иными словами, дать описание бытовому, обычному пониманию этих понятий, чтобы, сняв его, освободить место для настоящего исследования. К тому же, лично мой опыт прикладного психолога и многолетние экспедиционные сборы показывают, что официальной академической наукой исключено из рассмотрения чрезвычайно обширное поле явлений, которые подпадают под это гердеровское «взаимоперетекание материального и нематериального». И даже если это его предположение неверно, в культуре оно живет независимо от него и, безусловно, составляет очень значительную часть человеческого мышления, которая должна быть описана и определена точнейшим образом.

Кстати, именно по поводу этого вопроса возникает необходимость изучить связь идей Гердера с платонизмом, на которую он сам откровенно указывает в работе «О переселении душ» (1772). Собственно говоря, он не столько следует в ней Платону, сколько разворачивает образ последовательного развития от низших ступеней к высшим. Этот же образ и ляжет в основу всего его огромного труда «Идеи к философии истории человечества». С одной стороны, Гердер заявляет в этом труде о том, что все можно объяснить естественными законами природы, а с другой, постоянно говорит о бессмертии души. Это почему-то очень раздражало советских исследователей его творчества. Гулыга, которому Гердер, как мне кажется, очень нравился, пытался оправдать это «противоречие» временем и условиями, в которых жил Гердер, которые «могли вынуждать его прибегать к тому, что принято называть “философской дипломатией”» (Гулыга, 1977, с.621). Вопрос о том, почему «подлинно-материалистическая» наука не имеет права рассматривать предположение о бессмертии души или даже о ее наличии, мы уже разбирали. А вот вопрос о том, а не страшно ли самим «материалистам» помирать и не хочется ли им жить даже после смерти, хотя бы в нетелесном состоянии, я отнесу к разделу прикладной культурно-исторической психологии, хотя бы потому, что страх перед смертью является одной из основ человеческого мышления.

Тут я вынужден сделать еще одно отступление, потому что к этому рассуждению было сделано, на мой взгляд, принципиальное замечание:

«Реплика-вопрос: “А не страшно ли материалистам умирать?” – на самом деле непродуктивна и оборачивается против автора КИ-психологии, поскольку ряд материалистов именно страхом смерти объясняют веру в богов. Связка эта идет не от Маркса-Энгельса, а от Фрейда, как ни странно. Именно этот венский еврей связал идеализм и веру в Бога».

Почему для меня это замечание принципиально? Я уже несколько раз показывал, что мои цензоры от науки читали все исходные условия, которыми я определял свою задачу, словно бы вслепую, каким-то образом не воспринимая ничего, что не укладывается в привычные и узнаваемые ими образцы того, что может ставить перед собой психологическое исследование. Особенно ярко это заметно на примере языка. Я заявляю одним из условий этого исследования – попробовать проверить, можно ли писать книгу о психологии таким языком, чтобы было понятно не только психологу, но и любому интересующемуся ею человеку. Мне ни разу не сказали, работает это или не работает, если работает, то как и где, если не работает, то можно ли улучшить. Более того, ни в одном из замечаний просто даже нет намека на то, что такое исследование принято научным сообществом как возможное.

Язык науки неприкосновенен, попытке делать науку обычным языком – молчание, как Герострату!

То же самое происходит и с моим предложением возродить так называемый интроспективный подход в психологии. Иначе говоря, вернуть науке о душе человечность через возвращение искусства самонаблюдения. Я постоянно предлагаю крошечные эксперименты на самоосознавание. Время от времени я их не называю, но надеюсь, что уже договорился с читателями о том, что они не критикуют меня от имени каких-то авторитетов, которые в таком-то году, в такой-то работе сказали об этом то-то, а потом пересмотрели это тогда-то.

Я говорю: А вот вопрос о том, а не страшно ли самим «материалистам» помирать и не хочется ли им жить даже после смерти, хотя бы в нетелесном состоянии, я отнесу к разделу прикладной культурно-исторической психологии, хотя бы потому, что страх перед смертью является одной из основ человеческого мышления.

И тем задаю вопрос: А для тебя это работает? Тебе, читающему эти строки, хочется верить в материализм или в то, что после жизни, возможно, еще что-то будет? И ты не исчезнешь?

Если человек хоть на миг попробует после такого вопроса быть искренним, он никогда не будет вспоминать подходящую к случаю цитату. Он станет психологом прямо сейчас и сходу поставит над собой КИ-психологический эксперимент, просто попытавшись заглянуть в себя.

Когда я намеревался дать начальное описание психологии сообществ, я даже не предполагал, насколько оно будет начальным. Вот этот вот механизм искусственной слепоты и глухоты членов сообществ ко всему, что не соответствует узнаваемым ими образцам, тоже должен быть описан. Но для этого надо проделать неслабое исследование, судя по тому, что я наблюдаю.

Итак, еще раз возвращаясь к Гердеру, образ развивающейся природы вполне можно посчитать одним из первых описаний предмета культурно-исторической психологии. Вот его краткое изложение Гулыгой:

«Мир встает перед Гердером в виде единого, непрерывно развивающегося целого, закономерно проходящего вполне определенные необходимые ступени. О том, как Гердер представлял себе эти ступени, говорит следующий черновой набросок: “1. Организация материи – теплота, огонь, свет, воздух, вода, земля, пыль, вселенная, электрические и магнитные силы. 2. Организация Земли по законам движения, всевозможное притяжение и отталкивание.3.Организация неживых вещей – камни, соли.4.Организация растений – корень, лист, цветок, силы. 5. Животные: тела, чувства. 6. Люди – рассудок, разум.7.Мировая душа: все”.

Для Гердера эта схема означала не застывшую “лестницу существ”, созданных богом, а непрерывно совершенствующуюся “цепь развития”. В этом плане следует понимать и загадочную “мировую душу”, венчающую, по мысли Гердера, общее развитие. Коль скоро развитие беспредельно, то надо задуматься над тем, во что выльется совершенствование человеческих форм. На Земле человек – предел развития, дальнейшее развитие соображение Гердера переносит в…сверхчувственный мир» (Гулыга, 1977, с.623–624).

Посмотрите на это многоточие перед словами о сверхчувственном мире. Что за ним читается? Самое малое – снисходительная усмешка. Отбросим в сторону усмешки «больших и

1 ... 126 127 128 129 130 131 132 133 134 ... 196
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Введение в общую культурно-историческую психологию - Александр Александрович Шевцов бесплатно.
Похожие на Введение в общую культурно-историческую психологию - Александр Александрович Шевцов книги

Оставить комментарий