Форма входа
Читем онлайн Воспоминания советского дипломата (1925-1945 годы) - Иван Майский
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Суриц безнадежно махнул рукой и затем продолжал:
- Вся беда в том, что Франция в наши дни не имеет самостоятельной внешней политики, все зависит от Лондона. Франция наших дней - это великая держава второго ранга, считающаяся великой державой больше по традиции... И - странно! - французы с этим как-то примирились... Плетутся за Англией... В англо-французском блоке они рассматривают себя как державу No 2 и не возмущаются...
- Ну, а как ведут себя здесь американцы? - спросил я.
- Американцы? - ответил Суриц. - Об этом ясно говорит имя их здешнего посла: Уильям Буллит.
У меня невольно пронеслось в голове: Буллит - уполномоченный президента Вильсона, который в марте 1919 г. приезжал в Москву с предложением мира; активный участник советско-американских переговоров 1933 г. в Вашингтоне о взаимном дипломатическом признании; потом первый американский посол в Москве, прославившийся здесь устройством экстравагантных дипломатических приемов{113} и (что гораздо важнее) пытавшийся под личиной внешней дружественности командовать Советским правительством; превратившийся из "друга" в недруга после получения отпора от Советского правительства... И вот теперь этот самый Буллит представляет США во Франции!
А Суриц между тем продолжал:
- Буллит очень интересуется ходом переговоров, дает советы, иногда поучает, ссылается на свое знание СССР и его правительства... Конечно, его мнение значит очень много для Даладье и Бонне... Ведь Буллит энергично поддерживал их в дни Мюнхена.
В дальнейшем, когда переговоры развернулись, Буллит не раз старался их тормозить своими "советами" Бонне и Даладье. Это, точно, только усиливало саботаж, духом которого и без того были пронизаны действия английского и французского правительств.
На следующий день после возвращения из Москвы, 29 апреля, я посетил Галифакса. Находясь под московскими впечатлениями, я долго и горячо доказывал министру иностранных дел важность скорейшего заключения тройственного пакта взаимопомощи и настойчиво заверял его в самом искреннем желании Советского правительства сотрудничать с Англией и Францией в борьбе с агрессией. Галифакс слушал меня со скептической улыбкой и, когда я спросил, принимает ли британское правительство наши контрпредложения, весьма неопределенно ответил, что оно еще не закончило своих консультаций с Францией. Это подействовало на меня как холодный душ.
3 мая M. M. Литвинов был освобожден от обязанностей народного комиссара иностранных дел, и на его место назначен В. М. Молотов. Это вызвало тогда в Европе большую сенсацию и истолковывалось как смена внешнеполитического курса СССР.
Три дня спустя, 6 мая, Галифакс пригласил меня к себе и, сообщив, что Англия еще не закончила своих консультаций с другими столицами по советскому предложению о пакте взаимопомощи, в упор поставил мне вопрос, что означают персональные перемены, только что происшедшие в Москве.
- Прежде чем давать наш ответ на советское предложение, - сказал Галифакс, - я хотел бы знать, означают ли эти перемены также перемену политики? Остаются ли еще в силе сделанные с вашей стороны предложения?{114}
- В Советском Союзе, - ответил я, - в противоположность тому, что часто наблюдается на Западе, отдельные министры не ведут своей собственной политики. Каждый министр проводит общую политику правительства в целом. Поэтому, хотя народный комиссар иностранных дел M. M. Литвинов ушел в отставку, внешнеполитический курс Советского Союза остается прежним. Стало быть, сделанные нами 17 апреля предложения сохраняют свою силу.
8 мая, после трехнедельных консультаций и размышлений, британское правительство наконец вручило нам свой ответ (он был также и ответом Франции) на предложения о заключении тройственного пакта взаимопомощи. Но что это был за ответ? Британское правительство в слегка видоизмененной форме опять повторяло свое прежнее предложение от 14 апреля, т. е. добивалось, как я раньше, предоставления Советским Союзом односторонней гарантии Польше и Румынии. Очевидно, сопротивление Франции не помогло, и пессимистические ожидания Сурица оправдались.
Было ясно, что "кливденцы", особенно Чемберлен, продолжают делать ставку на столкновение между Германией и СССР, а потому не желают ссориться с Гитлером. Было ясно также, что все переговоры о сотрудничестве Англии и СССР для борьбы с агрессорами - это только лицемерный маневр, предпринятый правительством для обмана английского народа, дымовая завеса для выигрыша времени в интересах проведения все той же генеральной линии премьера. Не удивительно, что Советское правительство реагировало на английский ответ твердо и решительно. 15 мая Сиидсу в Москве было вручено письменное заявление, в котором черным по белому было сказано, что предоставление односторонней гарантии Польше и Румынии для Советского правительства неприемлемо и что единственной реальной и действительно эффективной формой борьбы с агрессией является только тройственный пакт взаимопомощи на базе тех условий, которые были изложены в советском предложении от 17 апреля. Тон нашего ответа был таков, что англичане (и французы) были поставлены перед выбором: или пакт взаимопомощи, или крах переговоров.
Создался тупик, тем более странный, что как раз в это время Англия и Франция заключили договор о взаимопомощи с Турцией. В печати и в политических кругах Лондона поднялось волнение. Тучи на международном горизонте все более сгущались. Поощряемый поведением Чемберлена и Даладье, Гитлер вел себя все более разнузданно. Теперь он открыл бешеную кампанию по поводу Данцига и требовал от Польши возвращения его Германии, а также свободы транзита для Германии через Польский коридор. Польское правительство отвергло эти притязания. Атмосфера в польско-германских отношениях накалялась, и со дня на день можно было ждать взрыва. И вот, несмотря на все это, Чемберлен ни за что не хотел принять советское предложение о тройственном пакте взаимопомощи. Не удивительно, что все более разумные люди среди английских политиков (не говоря уже о широких народных массах) были крайне встревожены и искали путей для оказания давления на правительство.
18 мая мне позвонил по телефону Черчилль.
- Завтра, - сказал он, - в парламенте будут происходить дебаты по внешней политике. Я собираюсь выступить и обратить внимание на неудовлетворительность ведения переговоров с Россией... Однако, прежде чем говорить на эту тему публично, я хотел бы слышать от вас, в чем именно состоят предложения Советского правительства, которых Чемберлен не хочет принять? Но этому поводу в городе ходит много различных слухов.
Я тут же по телефону подробно ответил на вопрос Черчилля. Он слушал очень внимательно и, когда я кончил, с удивлением сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Воспоминания советского дипломата (1925-1945 годы) - Иван Майский бесплатно.
Похожие на Воспоминания советского дипломата (1925-1945 годы) - Иван Майский книги
- По пути в Германию (воспоминания бывшего дипломата) - Вольфганг Ганс Путлиц - Биографии и Мемуары
- Воспоминания. Министр иностранных дел о международных заговорах и политических интригах накануне свержения монархии в России, 1905–1916 - Александр Петрович Извольский - Биографии и Мемуары / История
- Под нами - Чёрное море - Константин Денисов - Биографии и Мемуары
- Мысли и воспоминания. Том II - Отто фон Бисмарк - Биографии и Мемуары
- Посол Третьего рейха. Воспоминания немецкого дипломата. 1932–1945 - Эрнст Вайцзеккер - Биографии и Мемуары
- Памятное. Новые горизонты. Книга 1 - Андрей Громыко - Биографии и Мемуары
- Дневники 1926-1927 - Михаил Пришвин - Биографии и Мемуары
- При дворе двух императоров (воспоминания и фрагменты дневников фрейлины двора Николая I и Александра II) - Анна Тютчева - Биографии и Мемуары
- Гитлер. Утраченные годы. Воспоминания сподвижника фюрера. 1927-1944 - Эрнст Ганфштенгль - Биографии и Мемуары
- Непримкнувший. Воспоминания - Дмитрий Шепилов - Биографии и Мемуары
