Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Георгий, Дато, Димитрий и Эрасти углубились в лес. В этот миг Георгий сжег мост, соединяющий его с Ираном. Отбросил, словно отрубил мечом, мысли о Носте, о Русудан, о сыновьях. Одна мысль владела Георгием – вдохнуть жизнь в омертвевшее сердце Картли.
Темные заросли вплотную надвинулись на тропу. Из глубины балки повеяло ночной свежестью. В густо-синем небе чернели грани вершин. Здесь укрылось ополчение Ничбисского леса.
Кто-то схватил под уздцы коня. Всадник в серой броне тихо проговорил: «Сакартвело». Из темноты вынырнула палка с нанизанными светлячками и осветила лицо Саакадзе.
– Победа! – прошептал голос.
– Победа! – ответил Георгий и, соскочив с коня, обнял Квливидзе. Зашуршали ветви. Надвинулись темные тени. Приглушенный рокот пронесся и смолк.
Изумился Георгий: перед ним Гуния и Асламаз. Они скрывались от Шадимана у казаков на Тереке и в Имерети. Они горели местью к персам и просили Георгия забыть их недомыслие и снова считать их в союзе азнауров.
– Теперь не время вспоминать ошибки, – сурово ответил Георгий и подозвал Нодара.
Совещались недолго. Азнауры быстро поняли своего предводителя.
– Будет сделано, батоно, – тихо сказал Нодар и бесшумно повел дружину к горе Трех орлов.
Квливидзе с азнаурами и ополчением двинулся сквозь лесные заросли к Мцхетскому мосту. Гуния и Асламаз направились к узкой лощине.
Лес наполнился шорохом. В ночной мгле, сдавливая долину, неслышно надвигаются темные валы. Перекатываются через бугры, лощины, балки. Упали за выступы, и снова тишина.
Затрещали в оврагах сухие ветки, стукнулся покатившийся камень, посыпалась земля. Ближе подкрадываются мохнатые папахи, упали за кустарники, и снова тишина.
В серых сумерках расплывался стан. Крупная роса блестела на листьях. Ни дуновения ветра. Ни взмаха крыла. Только осторожный стук копыт. Георгий подъехал к шатру. Эрасти бесшумно расседлал Джамбаза.
На мохнатую бурку, не раздеваясь, легли Георгий, Дато и Димитрий. Эрасти положил под голову Георгия седло и растянулся у порога.
Но кто мог заснуть в такую ночь? Тревожило томительное ожидание. Придут до рассвета грузины или… Георгий вскакивал, откидывал полу шатра, острыми глазами вглядывался в густую мглу.
Но молчали темные отроги, сквозь разорванные облака искрились холодные звезды, и только в молодой траве стрекотал кузнечик.
Георгий опускался на бурку, привычно прислонялся к седлу.
Неясный шорох. В шатер проскальзывали силуэты и шептали: «Не идут, батоно…»
Стан проснулся рано. Сарбазы нехотя чистили коней. В желтых лужицах блестело солнце. На кострах варили рис, жарили мясо. Сигнальщики чистили флейты. На реке стирали вещи. Кто-то купался.
Рябой онбаши, сидя на барабане, пробирал сарбаза за плохо сваренный кофе.
Саакадзе в кольчуге ходил с «барсами» по стану, поглядывая на вершины. Он мельком взглянул на дергающиеся усы Димитрия, на потемневшие глаза Дато.
– Скоро, – сдавленно бросил Георгий, – Эрасти, держись ближе. – Вдруг Георгий резко повернулся. К стану приближались всадники. Вердибег с минбашами поскакал к ним навстречу.
Вачнадзе, Джандиери, Андроникашвили, Чолокашвили и другие влиятельные князья Кахети! Без войска, с малочисленной охраной! Зачем они приехали?
Но Георгий изумился еще больше: Вердибег, нарочито не замечая Саакадзе, любезно пригласил князей к Карчи-хану. И сразу в шатер за князьями хлынули онбаши и юзбаши.
– Коня! – крикнул Георгий. – Приготовьтесь, «барсы!»
Саакадзе вскочил на коня и выхватил у Эрасти сокола с привязанным к лапке лоскутом. Сокол взвился к небу, в синеве заколыхался алый лоскут.
Георгий Саакадзе взмахнул мечом и, стоя на коне, загремел:
– Э-э, грузины! К оружию! Прощай, Паата! Во имя родины!
И сразу вокруг долины взметнулся рев.
– Эхэ! Хэ! Э-э! Победа!
Ожили расщелины, выступы, камни. Сверкнули круглые щиты, окованные железом. На черном сукне замелькали красные кресты. Зураб Эристави, закованный в броню, несся к Саакадзе. За ним густой лавиной скакали арагвинцы, хевсуры, пшавы.
Внезапно из шатра Карчи-хана вырвался вопль:
– Помогите! Грузины, помогите! О-о! Убивают!
Димитрий взглянул на Георгия, рванул ворот и, потрясая шашкой, бросился в шатер. За ним «барсы» и дружинники.
Из леса выскочил олень и, путаясь рогами в зарослях, помчался к реке. И тотчас на опушку галопом выехал Автандил Саакадзе. На солнце блеснул золотистый конь с белым пятном на лбу и стремительно скатился в лощину. За Автандилом мчалась ностевская дружина.
Сарбазы растерянно заметались по стану. Судорожно седлали коней, хватали оружие. Кто-то, ругаясь силился выкатить медную пушку. Скакуны, сорвавшиеся с коновязей, неслись по долине. Тревожное ржание подхватывалось эхом. Засвистели стрелы. Пожилой сарбаз, сидя на корточках, выбирал горстями рис из опрокинутого котла.
Автандил бросился в гущу сарбазов. Ностевцы сдвигали повозки, не давали сарбазам седлать коней, сеяли панику и смятение. Автандил прорывался к пушке.
Высокий дружинник силился вытащить из груди пронзившую его пику. Кто-то неистово кричал. Кто-то молил о пощаде. Кто-то швырял горящие головни в ностевцев. Шатер Карчи-хана качался, как парус в бурю. Оттуда вырывались отчаянные крики.
В шатре скрежетали клинки. По полотнищам стекала кровь. Уцелевшие кахетинцы устремились к выходу.
Димитрий, рубя онбашей, рвался к Карчи-хану. Даутбек хладнокровно истреблял у входа стражу. Дато, левой рукой отмахиваясь кинжалом, правой выдергивал свой меч из живота юзбаши.
Элизбар, Пануш, Матарс, Гиви, опьяневшие от восторга, рубили охрану.
Отбивая удары, пятились от «барсов» Карчи-хан, Вердибег, ханы, минбаши. Вердибег с проклятием рассек полу шатра и выскочил на поляну. За ним – Карчи-хан и кизилбаши. Миг – и ханы очутились на конях.
Ударила пушка. Пороховой дым сизыми клубами пополз по долине. Кровавая сеча затуманила глаза Вердибегу. Он вырвал у онбаши саблю и бросился к сарбазам. Его грозный окрик подбодрил исфаханцев.
А на долину все мчались новые грузинские дружины. Ловкие пшавы, суровые хевсурсы и арагвинцы, гибкие урбнийцы, плотные сабаратианцы наполнили долину грохотом оружия и воинственными выкриками.
Карчи-хан понял все. Напрасно ханы пытались восстановить строй. Войска не было. Толпы сарбазов метались по Сапурцлийской долине, пытаясь прорвать кольцо. Крики «алла! алла!», взвизги стрел, лязг брони, свист клинков слились в пронзительный вой.
Наконец Карчи-хану удалось именем аллаха и шайтана остановить бегущих сарбазов и выстроить их треугольником против грузин.
Имея пушки и численный перевес войска, Карчи-хан готовился к яростной атаке. Но Саакадзе с пшавами и хевсурами врезался в середину треугольника. Расклинив сарбазов и оттеснив к скату, Саакадзе опрокинул колонну Карчи-хана в узкую лощину. Там иранцев встретили в шашки Даутбек, Элизбар с урбнийскими дружинниками и Гуния и Асламаз с тваладской конницей.
- Флэшмен в Большой игре - Джордж Макдоналд Фрейзер - Исторические приключения
- Люди золота - Дмитрий Могилевцев - Исторические приключения
- Улеб Твердая Рука - Игорь Коваленко - Исторические приключения
- Прейскурант на победу - Валерий Самохин - Исторические приключения
- Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря - Жорж Блон - Исторические приключения
- Фрегат Его Величества 'Сюрприз' - О'Брайан Патрик - Исторические приключения
- Клуб самоубийц - Роберт Стивенсон - Исторические приключения
- Золотой лев - Уилбур Смит - Исторические приключения
- Кости холмов. Империя серебра - Конн Иггульден - Исторические приключения
- Двенадцать тысяч лет назад - Клод Анэ - Исторические приключения