Войны с венграми дали толчок развитию османской артиллерии. В 1452 г. султан Мехмед II нанял венгерского литейщика Урбана, для которого были созданы большие литейные мастерские; в этих мастерских были отлиты сотни пушек, в том числе огромная «пушка Урбана», год спустя разрушившая стены Константинополя. «Нет другого народа, более способного, чем турки, извлекать пользу из иностранных изобретений, – писал имперский посол Эселин де Бусбек, – и это доказывается применением ими пушек и мортир, и многих других вещей, изобретенных христианами»[2063]. Действительно, как показывают турецкие названия некоторых орудий («колонборна» – «кулеврина», «бал-емез» – искаженное ballo mezzo), артиллерия была заимствована османами у европейцев, в частности у итальянцев, которые были тогда лидерами в использовании пушек. Известно, что позже, в XVII (но может быть, и в XVI) в., турки пользовались для отливки пушек руководством итальянского мастера Сарди, и в турецком артиллерийском корпусе «топчу оджагы» было много иностранных наемников, итальянцев, немцев, французов[2064]. Существенным было, однако, то обстоятельство, что если на Западе производство пушек было делом частной инициативы, то в Османской империи это было делом государства, которое имело достаточные финансовые средства, чтобы строить большие литейни и арсеналы. Поэтому турецкие осадные орудия были намного мощнее европейских и их производилось намного больше – огромные бомбарды можно по праву назвать турецким оружием. Отливалось также большое количество медных полевых пушек, которые устанавливались на повозки, влекомые двумя волами, и входили в состав «табора»[2065]. Вооруженный пушками табор на Востоке называли «оружием румов» – т. е. наследников Румского султаната, турок[2066]. Однако, как отмечал Монтекуколи, в отличие от более поздних европейских «полковых» пушек турецкие полевые пушки были все же слишком тяжелыми и не могли менять позицию в ходе боя. Поэтому обычная тактика турок состояла в том, чтобы ложным отступлением заставить противника атаковать «табор»[2067]. Заносчивые европейские рыцари, так же как и мамлюки, без труда подавались на эту уловку.

Естественно, что новое оружие требовало и новой военной организации, при которой главная роль отводилась уже не кавалерии, а пехоте. Корпус янычар был увеличен до 12 тыс. солдат и стал регулярным ядром новой армии, прообразом позднейших регулярных армий Европы. Основная часть пехоты, «азебы», рекрутировалась из населения с началом войны; во время похода эти воины получали жалование, а после окончания военной кампании отправлялись по домам. Согласно кодексу Баязида II (1481-1515 гг) каждые 20 дворов должны были выставить одного азеба, для которого крестьяне должны были собрать 300 акче. Численность азебов, естественно, менялась от похода к походу, в одних случаях набирали больше солдат, в других – меньше; в 1473 г. в армии было 20 тыс. азебов[2068]. Таким образом, основная масса пехотинцев представляла собой народное ополчение, созывавшееся на основе всеобщей воинской повинности – способ, принципиально недопустимый для европейских феодальных государств. Нужно отметить также, что в походе новая армия находилась на централизованном снабжении; грабежи населения на завоеванных территориях запрещались в отличие от прежних времен, когда набеги акынджи сопровождались страшным разорением Балкан[2069].

У Мак-Нил называет преобразование, совершенное османами в военной сфере – создание регулярного корпуса, вооруженного огнестрельным оружием, – пороховой революцией. Вместе с тем эти преобразования подходят под определение того явления, которое в приложении к европейской истории называют «военной революцией»[2070]. Согласно разработанной М. Робертсом теории военной революции эти нововведения требуют увеличения налогов, создания эффективной налоговой системы и сильного бюрократического аппарата. Появление новой армии, новой бюрократии, новой финансовой системы означали огромное усиление центральной власти и становление режима, который Б. Даунинг называет «военно-бюрократическим абсолютизмом»[2071]. Нуждаясь в ресурсах, военно-бюрократический абсолютизм перераспределял доходы в свою пользу; при этом ему приходилось преодолевать сопротивление старой знати, которая терпела поражение в этой борьбе и теряла свое политическое значение. Все эти следствия военной революции, как мы увидим далее, действительно имели место в Османской империи второй половины XV в. Нужно, однако учитывать, что, будучи первой военно-пороховой революцией, османские преобразования были более постепенными и половинчатыми, нежели в Европе; это проявилось прежде всего в том, что регулярный корпус янычар долгое время сосуществовал с иррегулярным корпусом сипахи.

В соответствии с теорией создание оснащенной новым оружием новой армии вызвало волну османских завоеваний. В течение двадцати лет после взятия Константинополя турки овладели Сербией, Грецией, Албанией, Боснией, подчинили Валахию и Молдавию. Затем они обернулись на Восток, окончательно покорили Малую Азию и в 1514 г. в грандиозной битве на Чалдыранской равнине разгромили объединенные силы господствовавших над Ираном кочевников. Походы султана Селима Грозного (1512-1520 гг.) в Сирию и Египет превратились в триумфальное шествие османских армий. «Можно с уверенностью сказать, – писал в 1743 г. М. де Жонкьер, – что со времен римлян вселенная не знала державы, которая была бы равна Османской империи»[2072].

Могущество Османской империи вызывало попытки подражания в соседних странах. В Иране получил распространение аналогичный тимару институт тиуля; сражаясь с турками, шах Аббас I (1587-1629 гг.) завел собственных янычар («туфенгчиев») и артиллерийский корпус («топханэ»). После окончания войны в 1590 г. Аббас провел реформы по турецкому образцу, разгромил непокорную знать, конфисковал ее земли и ввел «справедливые» налоги[2073]. В 1526 г. правитель Кабула Бабур, наняв турецких артиллеристов, одержал победу при Панипате и овладел Северной Индией; основанная его потомками империя Великих Моголов имела многие характерные османские черты[2074]. В России османское влияние сказалось в перенимании тимарной системы, в создании по образцу янычар стрелецкого войска и в дальнейших реформах Ивана Грозного[2075]. Таким образом, диффузионная волна, вызванная фундаментальным открытием, пороховой революцией, распространилась в значительной части Евразии. Нужно отметить, что османы не были создателями этого нового оружия, но они первыми научились его использовать в больших масштабах и создали первую массовую армию, владеющую этим оружием.

Оказало ли появление массовой армии, вооруженной аркебузами и состоящей из простонародья, влияние на социальные отношения в Османской империи? Были ли оправданы опасения европейских рыцарей и мамлюков? Н. А. Иванов показывает, что османское войско действительно имело «мужицкий», крестьянский характер, причем «все эти мужики в равной степени ненавидели мамлюков… праздных бездельников, которые… предавались роскошной жизни»[2076]. Со своей стороны, «представители имущих классов ненавидели смрадное османское мужичье. Для высших слоев мамлюкского общества… Селим I был варваром»[2077]. Походы султана Селима I в Сирию и Египет проходили под лозунгом освобождения угнетенного народа[2078] и имели характер социальной революции. Простой народ повсюду приветствовал новые власти, которые отнимали богатства у знати, наделяли землей крестьян и снижали налоги – Селим называл себя «служителем бедняков». Горожане Каира подняли восстание и с оружием в руках сражались на стороне турок против своих правителей, мамлюков. Перед отъездом из Каира Селим опубликовал воззвание, в котором заявил, что отныне никому не дозволено притеснять феллаха или человека из простого народа[2079]. Такой же характер имели походы Мехмеда II на Балканах. Когда в 1463 г. турки вступили в Боснию, крепостные крестьяне поднялись против своих господ. «Турки… льстят крестьянам и обещают свободу всякому из них, кто перейдет на их сторону», – писал боснийский король Стефан Томашевич[2080]. Фернан Бродель пишет о том, что турки принесли освобождение угнетенным[2081]. Омер Баркан и лорд Кинросс называют реформы, проводившиеся османами на завоеванных землях, не иначе как «социальной революцией»[2082]. «Балканские крестьяне вскоре пришли к пониманию того, что мусульманское завоевание привело к его освобождению от феодальной власти христиан, – пишет Кинросс. – Османизация давала крестьянам невиданные ранее выгоды»[2083].

1 ... 129 130 131 132 133 134 135 136 137 ... 202

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов бесплатно.

Похожие на Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов книги

Тайны Кремля - Юрий Жуков - История
Мир истории : Россия в XVII столетии - Виктор Иванович Буганов - История / Прочая научная литература
Красные и белые - Олег Витальевич Будницкий - Биографии и Мемуары / История / Политика
Ордынский период. Лучшие историки: Сергей Соловьев, Василий Ключевский, Сергей Платонов (сборник) - Сергей Платонов - История
Как жили византийцы - Геннадий Литаврин - История
Цеховик. Книга 1. Отрицание - Дмитрий Ромов - Попаданцы / Альтернативная история / Периодические издания / История
История Дальнего Востока. Восточная и Юго-Восточная Азия - Альфред Крофтс - История
Датское и нормандское завоевания Англии в XI веке - Максим Михайлович Горелов - История
Война: ускоренная жизнь - Константин Сомов - История
Лекции по истории Древнего Востока: от ранней архаики до раннего средневековья - Виктор Рeбрик - История

Оставить комментарий