Оглянулся — рядом приземистый, широкоплечий боец Рябинин с трофейным немецким автоматом на груди. У Рябинина запыленное, очень усталое лицо, а в суровых, с покрасневшими веками, глазах нескрываемая, неугасимая боль тяжелой утраты. «Да, — подумалось, — любили ребята Павла. Не легко будет без него…»

— Что ж, пошли, — вздохнул Николай и поглубже, чтобы ветками не сорвало, натянул фуражку. — Поднимайте людей.

Шли гуськом, в затылок друг другу. Шли, чутко вслушиваясь в тишину ночного леса и все время держа оружие наготове. И хотя никто не произносил ни слова, Зебницкий знал, что все, как и сам он, думают об одном и том же. Николай любил вот так, на переходах, вспоминать о том, что уже пережито, и думать о предстоящем. Эти раздумья помогали еще больше сосредоточиться, еще точнее определить свое собственное место в общем боевом строю, еще строже и беспристрастнее оценить свои промахи и ошибки, чтобы впоследствии не повторять их. А кому из двадцатилетних, лишь перед самой войной вступивших в жизнь, не суждено было ошибаться, хотя бы на самых первых порах гигантской всенародной битвы с кровавой гитлеровской нечистью?

Так и в их группе, и у него самого ошибки бывали. Разве он, Николай Зебницкий, не считал, что война закончится в считанные недели? «Будем бить врага на той территории, откуда он посмеет на нас напасть…» А фашисты докатились до подступов к Москве, захватили всю Белоруссию, всю Украину. Почему? Откуда у них такие несметные силы? Или в самом деле непобедимые, как трубит геббельсовская про: паганда на весь белый свет?

Только после зимнего разгрома немцев под Москвой, только после того, как сам Николай дважды побывал со специальными заданиями во вражеском тылу, начал он понемногу разбираться во всех этих «почему» и «откуда». И его радовало то, что он своими глазами увидел в тылу у гитлеровцев: их растерянную ничтожность перед жгучими русскими морозами… Их панический страх перед внезапными, сокрушительными ударами Красной Армии… Их животный, патологический ужас перед партизанами… А увидев все это, с особой отчетливостью понял, где и, главное, как должен он драться, чтобы быстрее и до конца сломить, уничтожить, развеять в прах ненавистную вражью силу!

Потому и в диверсионно–разведывательную группу добровольцем пошел — комиссаром к Павлу Кочуевскому. Потому и обрадовался, когда в самом конце апреля 1942 года их группу перебросили через линию фронта на временно оккупированную белорусскую землю.

Сколько времени прошло с той темной апрельской ночи? Май, июнь да последние четыре июльских дня… Не так уж и много… А если вспомнить все, что выпало на долю группы за недолгий этот срок, хватило б, пожалуй, на целые годы. Даже самое главное перечислить трудно: день за днем — переходы, разведка, засады, налеты на вражеские гарнизоны, стычки с полицаями, бои с карателями. Ночь за ночью, нередко без сна, без отдыха — подготовка к новым операциям. В мае — шесть боев, в июне — тринадцать. А в итоге?

И, шагая в затылок идущему впереди проводнику, примкнувшему к группе уже здесь, на Полесье, Зебницкий как бы мысленно перелистал страницы своих донесений, припомнил: за два месяца спущено под откос пять немецких воинских эшелонов, уничтожено более двадцати автомашин и четыреста с лишним немцев, взорвано двадцать два моста.

— Что же дальше? — спросил он себя. — Ведь Павла‑то нет…

И с досадой скрипнул зубами:

— Как нелепо, как глупо все получилось!

…Кочуевский не сомневался в успехе налета на большое село Омкиничи. «Не впервой, да и тамошний вражеский гарнизон едва ли сумеет оказать сильное сопротивление». Поначалу все так, как он думал, и получилось. Вдруг на машинах еще нагрянули немцы. Может, лучше было бы отойти, но Павел решил гитлеровцев встретить огнем, а Николай, как всегда в минуты опасности, поддержал командира.

Бой гремел из конца в конец села, и накал его возрастал с каждым новым убитым фашистом. Охватив гитлеровцев железным кольцом, партизаны теснили их к центру Омкиничей, где пылали подожженные немецкие машины. Все слабее становился ответный огонь противника: из семи немецких офицеров и пятнадцати солдат, нагрянувших в село, еще отстреливались два–три последних.

— Может, этих живыми возьмем? — крикнул командир. — Пригодятся…

Комиссар не успел ответить: Кочуевский вскочил, рванулся вперед и тут же упал, подсеченный автоматной очередью. Подобрали его минуту спустя, когда вытянулся на пыльной земле и тоже затих последний немец. Павел был еще жив, но короткие, предсмертные вздохи вместе с кровавой пеной срывались с его быстро синеющих губ. Партизаны чуть не бегом несли его к лагерю, к врачу, а сумели донести только до деревни Клянино, где осталась теперь одинокая могила их командира. А домой, на лесную стоянку, повел группу комиссар Николай Зебницкий.

Когда добрались наконец до лагеря, комиссар приказал поднять по тревоге и построить весь отряд: Николай Васильевич Зебницкий вступал в обязанности командира партизанского отряда особого назначения.

* * *

И опять, как прежде, переходы, разведка, бои, диверсии. Каждый день, каждый час в изматывающем, на пределе боевом напряжении: война. Даже трудно поверить, что так могло быть, что могли эти люди вынести такую нечеловеческую перегрузку, когда вчитываешься сегодня в лаконичные, более чем скупые строки радиодонесений, поступавших из отряда Зебницкого на Большую землю.

Вот лишь некоторые из этих строк:

24 июля: на дороге между селами Полесье и Волособичи уничтожено шесть вражеских автомашин, убито и ранено 69 гитлеровских солдат и офицеров.

14 августа: бой в селе Малаевка. Во время боя убито и ранено 37 немецко–фашистских карателей.

28 августа: в селе Медведи уничтожено волостное управление. На железнодорожной линии пущены под откос эшелон с войсками противника и эшелон с продовольствием.

2 сентября: совместно с другим отрядом бой с гарнизоном противника в селе Акуличи. Уничтожены 13 врагов, захвачены станковый пулемет, миномет, винтовки, мины и патроны.

2 октября: уничтожен немецкий бронепоезд.

С 25 по 28 октября: совместный с другими партизанскими отрядами поход на железнодорожную станцию Белынковичи. Взорвано 75 метров железнодорожных путей, уничтожено 75 фашистов.

12 декабря: взорван железнодорожный мост…

И так — все лето, всю осень, большую половину последовавшей за нею зимы 1943 года. Сначала в Белоруссии: Могилевская область, Гомельская, Полесье. Потом Черниговщина на Украине. А напоследок, в середине января, отряд Зебницкого перекочевал и продолжал сражаться до самого воссоединения с частями Красной Армии в Клетнянских лесах Орловской области, в России.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

1 ... 130 131 132 133 134 135 136 137 138 ... 193

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Люди легенд. Выпуск первый - В. Павлов бесплатно.

Похожие на Люди легенд. Выпуск первый - В. Павлов книги

И.П.Павлов PRO ET CONTRA - Иван Павлов - Биографии и Мемуары
Я умею прыгать через лужи. Это трава. В сердце моем - Алан Маршалл - Биографии и Мемуары / Русская классическая проза
Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
Танки и люди. Дневник главного конструктора - Александр Морозов - Биографии и Мемуары
Я дрался на «Тигре». Немецкие танкисты рассказывают - Артем Драбкин - Биографии и Мемуары
От солдата до генерала: воспоминания о войне - Академия исторических наук - Биографии и Мемуары
Обреченные погибнуть. Судьба советских военнопленных-евреев во Второй мировой войне: Воспоминания и документы - Павел Полян - Биографии и Мемуары
Морской Чёрт - Феликс Люкнер - Биографии и Мемуары
Петр Великий и его время - Виктор Иванович Буганов - Биографии и Мемуары / История
Ганнибал у ворот! - Ганнибал Барка - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий