Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нетрудно было догадаться, что мы оторвали хозяйку от писем. Мы знаем, что у Ефросиньи Савельевны много корреспондентов, что она отвечает каждому, кто обращается к ней с вопросом или шлет добрые пожелания.
Не много осталось в живых бывших подпольщиков Оболи. В Минске на одном из заводов трудится Илья Езовитов. В соседней от Оболи леоновской школе преподавателем трудового обучения работает Аркадий Барбашев. Сама Фруза Зенькова живет в Витебске, работает в горвоенкомате. Но старая, горячая дружба, выросшая и окрепшая в огне борьбы, не утеряна, хотя и встречаются они редко.
За последние годы они встретились дважды, и оба раза не без причины. В первый раз их собрали вместе, чтобы вручить за мужество и героизм, проявленные в борьбе с фашистскими захватчиками, высокие правительственные награды. Грудь бывшего вожака обольских юных подпольщиков украсила «Золотая Звезда» Героя Советского Союза.
Второй раз они встретились на заседании Витебского областного суда по делу предателя Михаила Гречухина, который раскрыл врагу тайну Обольского подполья. Как ни прятался, как ни скрывался этот выродок, его нашли и разоблачили. За свое предательство он понес суровое наказание.
…Наше внимание привлекла большая фотокарточка в рамке.
— Это тоже ваши товарищи — подпольщики? — спрашиваем мы Ефросинью Савельевну.
— Это моя послевоенная семья, — говорит хозяйка.
И это правда. Мария, Рая, Николай — дети дяди, Родиона Зенькова, убитого фашистами, — пришли в дом к Ефросинье Савельевне совсем малышами. А она помогла им окончить школу ФЗО и ремесленное училище. Приобрести профессии.
А рядом с ними — невысокая белокурая девушка. Очень напоминает она Марию Дементьеву. Это и есть ее младшая сестра, Валя. После гибели в партизанском отряде Марии и Нади Дементьевых и их матери Анны Андреевны Фруза взяла на некоторое время маленькую Валю к себе.
У настоящего бойца, который борется за великое и правое дело, не только твердая воля, мужество и отвага, но и большое и доброе сердце. У бесстрашного вожака обольских подпольщиков сердце отзывчивое, доброе и благородное.
Н. Масолов
БОЛЬШЕВИК С ПУТИЛОВСКОГО
Василию Зиновьеву было шестнадцать лет, когда пришла горестная весть: умер Ленин. В лютую январскую стужу провожала страна в последний путь любимого вождя. Труженики города и деревни теснее смыкали ряды вокруг ленинской партии. Люди думали об одном: все силы отдать укреплению созданной Лениным страны Советов.
Тогда комсомолец Зиновьев и решил: он встанет к станку!
Перед тверским пареньком распахнул свои ворота ленинградский завод «Красный путиловец». И они понравились друг другу — старый завод и молодой рабочий. Первый был хорошим учителем, второй — прилежным учеником. Зиновьев стал не просто отменным пилорубом, но одним из тех, кто ведет за собой, кем всегда гордилась старая гвардия путиловцев, — солдатом великой революции.
«Красный путиловец» двадцатых годов… Он уже тогда был олицетворением союза мозолистых рук — союза серпа и молота. Из его цехов пришли в деревню первые тракторы, приехали в донские казачьи хутора, в таежные сибирские села люди, подобные шолоховскому Давыдову.
В начале тридцатых годов путиловцы направили на работу в деревню и коммуниста Василия Зиновьева.
Так в совхозе «Искра» на Псковщине появился новый директор. До Зиновьева на этом посту сменилось несколько человек. Увидев на ферме молодого горожанина во френче и с портупеей через плечо, один из сельских дедков съязвил:
— Ишь ты, шкета какого прислали. Ну, этот и месяца не продержится.
Но «шкет» оказался упорным, прижился быстро и твердой рукой начал наводить порядок. Совхоз пошел в гору. А через два года «Искру» было не узнать… В золотом пшеничном разливе поля. Богатые фермы. Дружные, работающие с перспективой и верой в будущее люди.
В 1940 году трудящиеся Дновского района избрали Василия Ивановича Зиновьева председателем своего райисполкома.
«Только без паники!»К небольшому лесному озерку Зиновьев добрался, когда в небе зябко догорали последние звезды. Молочный туман отступал медленно, упорно цепляясь за камыши, окружавшие невысокой стеной тихие плесы.
Василий Иванович с большой охотой приезжал в этот живописный уголок. Он любил, затаившись на лодке у выступа тростника, слушать, как тревожно покрякивают старые утки, напоминая разыгравшимся среди кувшинок и лилий утятам о возможной беде; с замиранием сердца следить, как поблизости от поплавков его удочек дают о себе знать глухими всплесками огромные лещи и язи — хозяева здешних вод.
Однако приезжал сюда Зиновьев редко — не пускали «председательские дела, дороги», как шутливо говорил он друзьям. А их было немало — и дел, и дорог.
Но вчера Василий Иванович решил твердо: в воскресное утро 22 июня — рыбалка. Уходя на работу, он заговорщически шепнул жене:
— Вечером, Тоня, махну на озеро. Ты уж, пожалуйста, приготовь мне чего‑нибудь с собой.
В дороге, довольный тем, что наконец отрешился от всех срочных и несрочных дел, Зиновьев вполголоса напевал:
Ревела буря, дождь шумел…
Шофер посмеивался:
— Ох, Василий Иванович, накличете вы дождину. А он ни к чему. На полях благодать‑то какая. Воздух точно медом настоянный.
Возвращались с рыбалки во второй половине дня. На пол-пути на деревенской околице шофер притормозил:
— Василий Иванович, случилось что‑то. Смотрите‑ка: мужики собрались, как на сходку. Один что‑то доказывает, ишь как руками машет.
Зиновьев скинул дрему и вылез из машины. Навстречу из толпы вышел знакомый колхозный бригадир.
— Что тут у вас, Демьяныч, стряслось?
— Василий Иванович, так война же!..
— Вот и разразилась буря, — сказал он не то себе, не то шоферу.
В здании райисполкома первым, кто попался на глаза председателю, была секретарь райсовета Лиза Паклинская. Девушка воскликнула:
— Наконец‑то! А я уж не знала, куда еще гонцов посылать.
— Худо получилось, Лиза.
— Ну что вы, Василий Иванович. Кто мог предвидеть такое?
— Все равно худо, — мобилизация в районе началась без председателя райисполкома! Куда это годится! Будь добра, соедини меня с военкомом.
Через полчаса кабинет председателя наполнился людьми…
Опасность, даже самая близкая, оставляет время подумать и что‑то предпринять. Дновские коммунисты умело воспользовались этим временем: создали истребительный батальон, организовали работу восстановительного поезда, напряженную деятельность паровозного депо. И ко всему этому приложил руки Зиновьев. Действовал Василий Иванович решительно, энергично, бесстрашно. В первую же бомбежку появился на железнодорожных путях. Растерявшиеся путейцы услышали негромкое, но твердое:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- И.П.Павлов PRO ET CONTRA - Иван Павлов - Биографии и Мемуары
- Я умею прыгать через лужи. Это трава. В сердце моем - Алан Маршалл - Биографии и Мемуары / Русская классическая проза
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- Танки и люди. Дневник главного конструктора - Александр Морозов - Биографии и Мемуары
- Я дрался на «Тигре». Немецкие танкисты рассказывают - Артем Драбкин - Биографии и Мемуары
- От солдата до генерала: воспоминания о войне - Академия исторических наук - Биографии и Мемуары
- Обреченные погибнуть. Судьба советских военнопленных-евреев во Второй мировой войне: Воспоминания и документы - Павел Полян - Биографии и Мемуары
- Морской Чёрт - Феликс Люкнер - Биографии и Мемуары
- Петр Великий и его время - Виктор Иванович Буганов - Биографии и Мемуары / История
- Ганнибал у ворот! - Ганнибал Барка - Биографии и Мемуары