вперед, рядом с дородным мужчиной, и машина резво разогналась по ухабам плохо отремонтированной дороги, которая вела в сторону цыганской деревни. Я и не знала, что у нас в городе такая имеется. На место мы прибыли минут через пятнадцать.
— Пойдем! — коротко бросила цыганка и подвела меня к высокому забору, за которым скрывался добротный каменный дом.
Я, почему-то ждала кибитку в поле. Похоже, быт цыган за последние лет сто поменялся очень сильно или всегда таким был? Просто мы никогда не задумывались о том, как живет эта разноцветная толпа, которая периодически появляется на наших улицах, а затем так же неожиданно исчезает.
Старуха была очень древняя. Или так казалось из-за множества морщин на ее лице землистого цвета. Тем не менее, встретила она нас на крыльце с курительной трубкой в зубах. Я почему-то этот аксессуар всегда считала исключительно мужским. Она вытащила ее изо рта такими же темными и морщинистыми пальцами с коротко стрижеными, не очень чистыми ногтями, пыхнула нам в лицо едким дымом и пригласила внутрь хриплым голосом:
— Проходите, раз пожаловали! — что удивительно, приглашение касалось нас обоих: и меня, и попугая. Это уже вселяло надежду.
— И как, Петра, ты докатился до такой жизни? — неожиданно спросила цыганка, после того, как я уселась на неудобное деревянное кресло, а Петруша примостился на его спинке.
— А ты, Берта, как здесь оказалась? Когда я уходил, ты была молодой и полной сил драконицей.
— Вы знакомы? — я со смесью радости и удивления переводила взгляд с попугая на женщину и обратно. Хотя, что за глупости я говорю? Конечно, знакомы.
— О, этот поганец целых сто лет был моим любовником! — хрипло рассмеялась Берта. — Хотя не принято так говорить в отношении правителя. Я была его любовницей, так Петра?
— Почему, Петр, куда мы не придем, везде встречаем твоих любовниц? — меня неожиданно кольнула ревность. Только этого мне не хватало!
— Амельда сейчас перед страусом своими перьями трясет! — пояснил Петр, видимо, Берте, проигнорировав мое высказывание.
— Она всегда о длинных ногах мечтала! — крякнула от смеха цыганка.
Похоже, бедная Амельда успела всем о своем желании рассказать, так что даже боги услышали ее молитву. Только вот воплотили таким странным образом.
— Вы опять друг друга по ауре узнали? — решила удовлетворить любопытство я.
— А что у нас в это мире есть? — усмехнулась Берта. — Только вот ауры и остались. И Петра Дефендер с нами. А это вселяет надежду на лучшее. Он своих подданных в беде не бросит, правда, Петра?
— Правда, Берта, правда, если меня только соседский кот не сожрет ненароком, — ворчливо отозвался попугай. — Я не могу нормальное тело получить. Ты поможешь? Как смотрю, у тебя это получилось.
— Вот это получилось? — она провела рукой вдоль своего лица и тела. — Уж лучше попугаем быть, чем такой. Хотя, честно говоря, в этом свои плюсы есть. Цыгане меня почитают и позволяют безбедно и беззаботно жить. Ты «аларм драгон спин» читал?
— Читал, — попугай тяжело вздохнул. — Сразу как здесь оказался.
— И что? — уточнила женщина.
Петра же неожиданно произнес эти странные слова, и на мои руки плюхнулся дракончик. Он был маленький, не больше котенка. Я, было, хотела закричать от неожиданности и страха. Но от него шла такая волна любви и тепла, что невольно закрыла рот. Никогда к ящерицам особой любви не питала. Они мне все казались холодными и противными. А этот был приятно горячим и бархатистым на ощупь. Он открыл золотистые глаза с вертикальными зрачками, пару раз моргнул кожистыми веками и через пару секунд на спинке кресла снова сидел Петруша, только несколько взлохмаченный и возбужденный.
— Так меня кошка еще быстрее съест! — со вздохом констатировал он.
А я поняла, что только что видела самое настоящее волшебство. Похоже, для Петруши не все потеряно!
Берта лишь покачала головой:
— Петра, ты же физику в школе изучал? Или вас, великих, ничему такому не учили?
— Я же первый из великих был. Учить некому было, знания в мою голову боги закладывали, — хлопнул крыльями Петруша. Это жест, скорее всего, обозначал человеческое «пожать плечами».
— Хорошо, богами, — согласилась цыганка. — Закон сохранения энергии помнишь? Не в виде формулы, а, так сказать, простым драконьим языком.
— В изолированной системе энергия может только превращаться из одной формы в другую, но ее количество остается постоянным, — бодро отчеканил попугай, словно он был настоящим отличником.
— А как же магия?
У меня все в одну кучу никак не складывалось. Я сразу почему-то вспомнила кино, где скатерть-самобранка выдавала еду, а затем требовала оплату услуг.
— Магия — это уже внешнее проявление, источник магического воздействия должен находиться вовне системы, — так же четко отрапортовал питомец.
Хм, оказывается, и магия подчиняется своим законам. Я хотела еще что-то уточнить, но старуха мне этого сделать не позволила:
— Девушка, не мешай. Петра своим умом должен дойти до своей проблемы, тогда и решение увидит.
Я кивнула и замолчала, ожидая, что интересное скажет Петр. Но он тоже молчал.
— Берта, если бы я знал, то не пришел бы сюда, а уже вернулся в родной мир и проверил, как там живут мои потомки. И если надо, навел бы порядок. Вы там, наверное, без меня совсем распустились, — наконец, он соизволил подать голос.
— А вы действительно там могли превращаться из дракона в человека и обратно? — не выдержала я.
— Не в человека, а вторую ипостась, — поправил меня попугай.
Берта наморщила лоб.
— А как из маленькой второй ипостаси получается огромный ящер? — обрадовалась, что меня не прервали и можно продолжать допрос. Все равно они пока оба молчат.
— Если смотреть с точки зрения физики, то дракон — существо магическое. И там немного другое строение материи. Межмолекулярное пространство увеличивается в разы. За счет этого увеличивается объем при неизменном весе и появляется способность к полетам.
Я никогда особо физикой не увлекалась, но такое объяснение поняла. И задала следующий вопрос:
— И сколько ты примерно весил? И, вообще, сколько весят драконы?
Первой отмерла Берта:
— Наши дети весят килограмм сто, взрослые достигают тонны, если брать человеческие мерки.
— Вы хотите сказать, что маленький ребенок весит сто килограмм? — это как-то не укладывалось в моей голове.
— Я уже говорил, что мы не люди. Вторая ипостась отличается от обычного земного человека, хотя и очень похожа, — Петруша продолжал терпеливо отвечать на мои вопросы.
— И как ты хотел превратиться в дракона, который весит тонну, если вес попугая около килограмма?
После этого вопроса все резко замолчали и переглянулись. А затем Берта и Петр захохотали, заливисто, заразительно. И так же резко замолчали.
