Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наступая на зеленые груди и синие пенисы, Ева прошла в ту часть помещения, где на кушетке шафранного цвета, развалившись, восседал хозяин квартиры.
– Ну и местечко! – не удержавшись, пробормотала она.
На бугристом лице Стайлса появилась приторная улыбка.
– Разве возможна жизнь вне искусства, лейтенант! Могу я предложить вам что-нибудь, прежде чем мы начнем?
– Нет, благодарю.
– Что ж, в таком случае вы свободны, Вильям. – Он отпустил слугу величавым взмахом руки и жестом предложил Еве садиться. – Понимаю, что для вас это повседневная работа, лейтенант Даллас, но для меня данная ситуация – в новинку. Вчера я даже, признаться, ощутил некоторое возбуждение.
– Знать, что рядом с тобой, возможно, находится убийца, – разве это возбуждает?
– После того как проходит первый шок – да. Ведь это в человеческой природе – испытывать возбуждение, даже какой-то мрачный восторг при виде убийства. Иначе на протяжении веков оно не привлекало бы к себе столь непреодолимый, болезненный интерес.
Ева отметила, что глаза у Стайлса глубокие, темные и проницательные.
– Для беседы с вами я мог бы избрать какую угодно маску – я ведь очень опытный актер. Я мог бы прикинуться напуганным, растерянным, нервным, смущенным, опечаленным… Но я предпочел честность.
Ева подумала о Карли Лэндсдоун.
– Похоже, в ближайшее время мне только и придется, что иметь дело с масками, – проговорила она. – Включай диктофон, Пибоди.
Ева села на диван и тут же утонула в подушках. Сдержав готовое вырваться ругательство, она выбралась из этой мягкой трясины, устроилась на самом краю дивана и, едва удерживая равновесие, произнесла стандартную формулу:
– Знаете ли вы свои права и обязанности, мистер Стайлс?
– О да, вне всяких сомнений. – На лице актера вновь появилась приторная улыбка. – Если позволите, лейтенант, должен заметить, что вы произносите эти слова с большой властностью и даже с некоторым щегольством.
– Безмерно польщена. А теперь расскажите, пожалуйста, о том, какие отношения связывали вас с Ричардом Драко.
– Исключительно профессиональные. На протяжении многих лет мы с ним периодически работали вместе. В последний раз – в той самой пьесе, премьера которой с таким… гм… успехом состоялась вчера вечером.
«Вот черт! – подумала Ева. – А ведь ему нравится все происходящее. Он откровенно наслаждается этим!»
– А ваши личные отношения?
– Даже не знаю, существовали ли они в том смысле, который вы вкладываете в это выражение. Актеры часто… так сказать, тянутся друг к другу. – Стайлс сделал неопределенный жест рукой, и на его запястье игриво звякнул браслет с разноцветными камешками. – С угнетающей регулярностью мы женимся друг на друге, но эти браки недолговечны – так же, как и мимолетная дружба или скоротечные связи между партнерами по сцене.
– И все же вы знали его не один год, – заметила Ева.
– Вот именно, я знал его, но мы никогда не были друзьями. А говоря откровенно… – Стайлс снова сделал паузу. Глаза его блестели так же весело, как камушки на браслете, что абсолютно не вязалось с ситуацией. – Я презирал его. Ненавидел. Считал его самым омерзительным существом на Земле.
– Тому были причины?
– Тому было сколько угодно причин! – Стайлс подался вперед, словно собирался сообщить какую-то страшную тайну. – Он был жаден, эгоцентричен, груб, высокомерен. Впрочем, этот последний недостаток я мог бы ему простить, поскольку мы, люди, выступающие на подмостках, чтобы добиться успеха, не можем обойтись без определенной доли тщеславия. Однако у Ричарда была черная душа. Он был потребителем – человеком, который получает наслаждение, разбивая чужие сердца и отравляя души. Я нисколько не сожалею о том, что его лишили жизни. Мне лишь не нравится метод, который для этого избрали.
– Почему?
– Потому что пьеса – блестящая, а своей ролью я просто упивался. Теперь же, после этого инцидента, спектакль «положат на полку», а то и вовсе снимут, и это меня огорчает.
– Но возможно и другое: случившееся станет великолепной рекламой для спектакля. Это ведь пошло бы вам только на пользу?
– Если рассуждать подобным образом, то конечно.
– И когда спектакль снова пойдет, зрители будут валить на него толпами.
– Пожалуй.
– Следовательно, смерть Драко, случившаяся на глазах у тысяч людей, да еще столь драматично обставленная, вам только на руку?
– Умно! – промурлыкал Стайлс, изучая Еву уже более внимательным и серьезным взглядом. – Спектакль внутри спектакля – это всегда интересно. Блестящий ход мысли, лейтенант!
Ева почувствовала, что все это начинает ее раздражать.
– Насколько мне известно, вы имели доступ к бутафорскому ножу. И достаточно времени, чтобы подменить его на настоящий.
– В общем-то, да. Это мысль! – Артист несколько раз моргнул, словно переваривая новую для себя информацию. – Так значит, я – подозреваемый? Как интересно! Я-то видел себя исключительно в роли свидетеля. Что ж, действительно, у меня была такая возможность, но зато не было мотива.
– Только что вы заявили, что ненавидели Ричарда Драко.
– О, дорогой лейтенант, если бы я убивал всякого, кого ненавижу, сцена была бы завалена трупами! Кроме того, как бы велика ни была моя ненависть к Ричарду Драко, мое восхищение его талантом было еще больше. Он был великим артистом, и только по этой причине я согласился снова с ним работать. Возможно, мир избавился от ничтожнейшего человечишки, но зато театр потерял величайшего из своих сыновей.
– А вы избавились от одного из главных конкурентов по сцене, – добавила Ева.
Брови Стайлса поднялись.
– Вот тут вы ошибаетесь. У нас с Ричардом совершенно разные амплуа. Я не могу припомнить случая, чтобы мы с ним когда-либо боролись за одну и ту же роль.
Ева кивнула, подумав, что проверить это будет несложно, и решила изменить тактику.
– Какие отношения связывают вас с Айрин Мансфилд?
– Она мой друг. Я восхищаюсь ею – и как женщиной, и как партнером. – Он опустил глаза и покачал головой. – Наша профессия дается ей нелегко: она очень ранимая натура. Надеюсь, вы учтете это.
Стайлс снова поднял глаза на Еву. Теперь они потемнели, и в них плескался гнев.
– Кто-то чудовищным образом использовал ее, уверяю вас, лейтенант. Если бы я задумал отправить Ричарда Драко на тот свет, я бы сделал это таким образом, чтобы не бросать тень на своих товарищей. Вчера на сцене оказалось сразу две жертвы – Ричард Драко и Айрин Мансфилд, и мое сердце истекает кровью от жалости к ней.
-Мошенник! – бормотала Ева, пока лифт спускал их с пятого этажа в вестибюль. – Умный, скользкий, самодовольный… Из всех остальных актеров он – самый опытный и знает театр как свои пять пальцев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Наследие - Нора Робертс - Детектив / Прочие любовные романы / Остросюжетные любовные романы / Триллер
- Антракт Смерти - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Триумф смерти - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Наказание – смерть - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Очищение смертью - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Река снов - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Свидетель смерти - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Объятия смерти - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Соперница - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Не играй со мной - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы